АМЕРИКАНСКАЯ ШКОЛА ГЛАЗАМИ ШКОЛЬНИКОВ РЕЗУЛЬТАТЫ ОДНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

Известно, что если со школой все хорошо - это не только залог семейного счастья, но и показатель благополучия в обществе. И напротив, если плохо - впору бить тревогу.

На этот раз появилась возможность предоставить слово самим школьникам Нью-Йорка и посмотреть на проблемы школы «изнутри».

Девятиклассники по просьбе учителей, с которыми у них сложились доверительные отношения, выполнили несложное, но весьма важное задание. Им нужно было дописать следующие фразы: «Больше всего в школе меня радует...»; «Больше всего в школе меня огорчает...»; «Я хочу чтобы в школе было больше...»; «Эта школа по сравнению с прежней...»; «В нашей школе можно было бы организовать...». Расчет был на первую самую естественную реакцию, поскольку задавался ритм ответа, его формулировка. В отличие от обычной анкеты, когда необходимо обдумывать вопрос и ответ, работа школьников в этом случае психологически облегчалась, в нее были внесены элементы неожиданности и новизны, и это содействовало большой эмоциональной включенности в выполнение задания.

И еще - детям нужно было написать, что, по их мнению, в школе «хорошо» и что «плохо», без каких бы то ни было наводящих вопросов и ограничения в количестве пунктов перечня. Это давало школьникам возможность в свободной форме изложить, что ими в школе больше всего ценится либо, напротив, осуждается.

Нетрудно догадаться, что данные первой части анкеты, перекликаясь с данными второй, дублируя их, тем самым перепроверялись, потому что то, что «радует» и «огорчает» на эмоционально-личностном уровне, как правило, отмечается ребятами как «хорошо» и «плохо» в школе. В конечном счете оценивается школа - какая она - и раскрываются сами старшеклассники - какие они. Согласитесь, что, перефразируя известную истину, можно утверждать: «Скажи мне, что ты ценишь, и я скажу тебе, кто ты».

Чтобы затронуть в рамках одной статьи целый ряд проблем американской школы, попробую из всего полученного материала сопоставить здесь ответы недавних школьников из СНГ (72 чел.) и «коренных» американцев (78 чел.). Первые учатся в типичной школе Нью-Йорка, где число учащихся составляет 3500-4000 чел. (Шипсхед-Бей Бруклин); вторые - в специальной технической школе (Technical School), где обучаются всего 600 чел. (Квинс). Нас интересовало мнение девятиклассников, причем исследование проводилось в конце учебного года (апрель 1994 г.). Ожидалось, что они с полным основанием могут сравнить свою прежнюю школу более низкой ступени либо школу в СНГ с нынешней, ибо первую еще не забыли, а в новой уже проучились почти целый год.

Несмотря на явные различия сопоставляемых групп (разные национальные и социально-политические культуры, неодинаковые школы), в ответах ребят обнаружилось много общего. И в одном, и в другом случаях есть подростки, у которых школьная жизнь вызывает лишь отрицательные эмоции, когда «ничего хорошего» и «все плохо», причем список «плохого» весьма пространен: от «плохих» учителей, которым ученики «безразличны», до духоты в классах, с которой не справляются «старые кондиционеры». В обеих группах есть ученики, которые называют школу «тюрягой» (или выражаются более мягко - «это похоже на тюрьму») и больше всего радуются окончания учебного дня. Однако поспешу сказать, что положительные или по крайней мере адекватно-аналитические инстанции в ответах в целом преобладают.

Стоит обратить особое внимание на то, что главный источник радостей и огорчений и соответственно «плохого» и «хорошего» в школе - люди. Учителя и ученики. Ребята в обеих школах упоминают о «замечательных», «умных», «интересных» учителях, которым «можно доверять», которые «не давят», которые «тебя уважают», «заботятся об учениках и готовы им помочь».

Последнее особенно существенно для недавних школьников из бывшего Советского Союза. Они пишут как о «самом прекрасном» об «ответственности учителей из России за своих учеников». Они довольны дружбой с «хорошими» и «приятными» ребятами («Меня радует, что в нашем классе есть хорошие ребята из всех стран мира»). И, напротив, огорчают, раздражают, «портят настроение» «плохие» учителя, которые «интересуются лишь успеваемостью и считают тех, у кого она низкая, глупыми и ленивыми» (не правда ли, знакомая картина?), которые не слишком «требовательны и строги» либо «вообще игнорируют учеников». Расстраивают порой отношения с одноклассниками «недостаточно дружелюбные», когда «много умников, которым на других наплевать», «много ссор и драк» и т. д.

Еще один центр наиболее значимого в школе - разумеется, сам учебный процесс, от содержания предметов до оснащения кабинетов. Ребята оценивают словом «хорошо» или «плохо» интересные или скучные уроки («каждый день одни и те же предметы, поэтому они однообразные»); их привлекает интенсивность обучения (особенно в технической школе), они ценят «серьезное образование» и сознают, что «школа дает хороший шанс для будущего». Такая мотивация в значительно меньшей степени отличает недавних школьников из СНГ. И это понятно: советская система обучения вовсе не предполагала жесткой зависимости между учебными успехами (будь то школа или институт) и служебной карьерой, в то время как уже в американской начальной школе детям известно, что результаты учебной деятельности влияют на их будущее.

Свободный выбор - ценность в глазах школьников. Именно поэтому то обстоятельство, что в технической школе, например, в качестве иностранного языка предлагается только один русский, вызывает у многих резко негативную реакцию. «Нет выбора языков» - это для всех однозначно «плохо». Значительная часть школьников выражает в результате отрицательное отношение собственно к русскому языку («Русский - не очень хороший язык, мы не сможем его использовать в нашей жизни»). Тем не менее в этой школе есть девятиклассники, которых радуют «русский класс» и «русская программа обмена».

Необходимо иметь в виду, что самое благое начинание в американской школе обречено на неудачу, если оно «не выбирается». Иная ситуация с русской программой в бруклинской школе. Здесь она за редким исключением оценивается как «хорошо». Русский язык воспринимается как путь к овладению основами наук и адаптации к миру знаний и культуры в Америке. Так что можно еще раз сказать слова благодарности организаторам двуязычной программы для русскоговорящих школьников.

Сходство обеих групп проявилось также в отчетливом недовольстве большим количеством уроков (8-9) и домашних заданий. Огорчают «маленькие перерывы» между занятиями (до 5 мин.) и то, что «мало каникул». Ребята дорожат «свободными уроки» и хотят, чтобы их было больше.

Говоря об учебном процессе, стоит отметить гораздо большую озабоченность «коренных» американцев (понимаю всю условность этого определения) материальной стороной обучения. Ребята относят к «плохому» многое: местонахождение школы - «нет травы», «нужно новое здание», «школа нуждается в ремонте», «в переоборудовании», их огорчают «плохие физические приборы», «недостаток лабораторий и компьютеров», «старые учебники», то, что «нет шкафчиков для книг в коридорах» и т. д. В особенности достается спортивным занятиям и прежде всего - снаряжению; отмечаются «плохие спортивные площадки», «несовременные поля», «разорванные сетки», «недостаток бассейнов», «нехватка биллиардов», то, что «девочки не имеют бейсбольной команды» либо что «бейсбольная команда слишком велика» и многое другое. Вообще в оценках ребят спорт выступает как важное явление быта, в частности школьного, как черта американского образа жизни. (К такому выводу можно прийти из анализа не только анкет рассматриваемых групп, но и всего материала опроса).

Новые американские школьники, дети из бывшего Советского Союза, намного скромнее в своих материальных притязаниях. Их, напротив, радуют чистота и порядок в школе («все красиво»), хотя и отмечается, что «мало кондиционеров», «Старые парты», «кладбище за окном». Что касается спортивной сферы - она как бы выпала из области значимого для них. Всего несколько отрицательных замечаний, например: «огорчают непонятные игры типа бейсбол, которых в СССР почти не было».

Видное место в анкетах отводиться школьному питанию. Опять-таки в технической школе больше недовольных, причем они скрпулезно перечисляют, что именно их не устраивает: «холодные котлеты», «теплое молоко» и пр. В бруклинской школе таких недовольных - единицы. В целом бесплатное питание цениться ими очень высоко и среди «радостей» занимает одно из лидирующих мест.

В полученном материале звучат специфические подростковые требования - «…больше свободы решать самим, что организовывать в школе». Мы подошли к серьезному вопросу - школьное самоуправление и отношение к нему. Создается впечатление, что оно волнует в обеих группах лишь четвертую часть девятиклассников, которые очень определенном высказываются о необходимости введения «школьного правительства». Для остальных, очевидно, эта проблема не актуальна.

Приведу некоторые соображения. Когда речь идет о реальном самоуправлении, дело не столько в «правительстве» или в каких-то других существующих здесь «студенческих» органах, где, как в нашей былой советской школе (да и в теперешней), заседают единицы школьников. Важна вовлеченность каждого в решение разных вопросов. (Педагогическая технология такой вовлеченности существует, но это отдельная тема). Это многократно повышает общую активность и заинтересованность, усиливает стремление участвовать в тех или иных начинаниях. Школа приобретает в таком случае для ребят характер «своего дома». Клубы с их специализированной деятельностью подобную социальную активность и мотивацию не обеспечивают, у них другие задачи. Не используя потенциальных возможностей детского самоуправления, школа во многом теряет, и прежде всего в противодействии негативной подростковой субкультуры, приобретающей в Нью-Йорке особо опасные формы. Не случайно полицейские в школе - это норма. Более того, многих школьников радует, что таким образом обеспечивается их безопасность, пресекаются проявления жестокости, снижается преступность. Но есть и другие настроения. Некоторых ребят раздражает большое число полицейских, это расценивается ими как «плохо» («В коридорах я чувствую, что за мной следят»). Все это, конечно же, материал для серьезного размышления.

И, наконец, последнее. Пятьдесят девять процентов школьников из СНГ отдают предпочтение американской школе, считая, что она «лучше» советской, «такой же» находят ее 24 проц.; «хуже» - 17 проц.

Особый интерес представляют ощущения тех ребят, которые считают, что американская школа «такая же». Это во многом объясняется наличием сходных проблем и «здесь», и «там». К их числу, безусловно, относятся учебная неуспеваемость, не сложившиеся взаимоотношения в школе, трудности в самореализации своих сил и способностей, чувство непричастности к организации школьной жизни.

Хочу надеяться, что эти заметки позволят лучше разобраться в школьной действительности, помогут взаимопониманию в общении с детьми и более продуктивному взаимодействию с школой. Будем помнить, что школьные годы - это не подготовка к жизни, но сама жизнь наших детей, и это требует от взрослых по крайней мере правильного представления об источниках радостей и огорчений школьников.