ПОТОП, ЛЕС И ДВА ЗАКАРПАТСКИХ ГУБЕРНАТОРА

Солнечное Закарпатье… Похоже, этот штамп, порожденный советской эпохой, окончательно потерял вкладываемый в него когда-то смысл. Еще лет десять тому назад трудно было представить, что именно Закарпатье, регион, которого практически не коснулась индустриализация, половину территории которого занимают покрытые лесом горы, откроет счет экологическим катастрофам независимой Украины. Зона экологической катастрофы — такой статус второй раз за три года получил край, до недавнего времени ассоциирующийся у большинства наших сограждан с туристическим раем в гуцульских декорациях. И вот уже совсем другие картины выхватывает телекамера: дома, иногда по второй этаж затопленные водой, озера на месте недавних полей, тихоходные лодки и снующие военные «амфибии» в области, «сухопутным» жителям которой никогда не приходилось плавать… Но камера не передаст ужаса людей, сидящих по несколько дней на крышах и видящих, как валятся дома соседей; не передаст отчаяния газд, у которых на их глазах тонет живность, а вода за несколько часов выносит со дворов и подвалов нажитое годами добро.

Итак, Закарпатье во второй раз пострадало от наводнения. Последствия тяжелее, чем в первый — в ноябре 1998 года затопило 130 населенных пунктов, в марте 2001-го — 245. Тогда полностью разрушенными оказались 2 тысячи домов. Сейчас, состоянием на 13.03, подтоплено 32 тысячи, разрушено — 1200. И цифра эта через неделю-другую может увеличиться в несколько раз. Популярный лет тридцать тому местный стройматериал — саман, смесь глины и соломы, не выдерживает влаги. Дома, выстроенные целиком из таких кирпичей, постояв в воде, попросту «стекают», на их месте остается куча грязи с погребенным в ней имуществом. Тем, кто строил дома, выкладывая поочередно слоями саманные и обычные кирпичи, везет немногим больше — их дома рушатся постепенно, и есть шанс вытащить что-нибудь из домашнего скарба. К счастью, жертв на этот раз меньше — 6 погибших против 18 при прошлом потопе (хотя, как водится, в народе ходят слухи о большем их числе).

В самом начале наводнения страдают горные районы области. Бурные потоки воды с грязью, валунами, обломками деревьев проносятся горными селениями, разрушая постройки и коммуникации. Людям приходится ждать помощи неделями — добраться до них по разрушенным дорогам невозможно. Заканчивается все затоплением низины. Здесь вода долго не уходит, затрудняя ликвидацию последствий катастрофы.

Жителям городка Чоп во второй раз пришлось проявлять героизм и вместе с воинами МО и МЧС укреплять и наращивать дамбу, чтобы воды поднявшейся Тисы не затопили этот стратегический с точки зрения транспортного сообщения с Венгрией и Словакией населенный пункт. Отличием нынешнего паводка стал его трансграничный характер. Когда уровень воды в местных реках стабилизировался и начал падать, из прорвавшихся венгерских дамб хлынули новые потоки, затопившие приграничные села Береговского района. Как объяснили населению специалисты из МЧС, с Венгрией был согласован специальный взрыв участков их дамб — в противном случае процесс затопления стал бы неконтролируемым. Убытки от первого наводнения составили 150 млн. долларов. Подсчетом убытков нынешнего заниматься пока рано — вода уйдет из затопленных сел в лучшем случае дней через десять.

Как и в прошлый раз, население области задает один вопрос — почему? Как получилось, что катастрофа, которую в 1998 году представители власти и ряд ученых объяснили стечением фатальных обстоятельств, повторилась всего через два с половиной года? С официальной стороны снова послышались объяснения, сводящиеся к небывалому числу осадков. Министр экологии и природных ресурсов, занявший пост никак не благодаря своей природоохранной деятельности, поспешил обвинить Запад в парниковом эффекте, приведшем к целому ряду катастроф вследствие подъема уровня Мирового океана. Верит этому пострадавший народ слабо, учитывая нынешнюю малоснежную зиму — в низинных районах снег за зиму выпал всего несколько раз. В горах снега было по пояс — а ведь бывает и по два метра. Не редкость в крае и затяжные дожди как осенью, так и весной, что не служило причиной катастроф до недавнего времени — серьезные наводнения происходили раз в 20 — 40 лет.

Зато вырубку лесов как причину стихийного бедствия местные власти снова поспешили отбросить. Аргументы приводятся те же, что и в 1998-м: по сравнению с советскими временами вырубки значительно сократились. Если в послевоенное время ежегодно вырубалось более 1 млн. м3 древесины, то в последние годы лимиты лесосечных фондов сократились до 700 тыс. м3 , а на 2001 год и вовсе выделено 570 тыс. м3. (Учитывая, что 450 м3 древесины — это 1 гектар, то даже по минимуму получается 1200 га вырубленного леса ежегодно. Для небольшого Закарпатья не мало). Впрочем, официальные цифры сильно отличаются от неофициальных. По данным областных экологических организаций «Рутения» и «Эко-Экс», только за 1990—1996 годы в области было вырезано 60 тысяч га лесов, практически — седьмую часть всего лесного фонда. Но беда еще и в том, кто и как рубит. В 1997 году, разгул лесорубной стихии, в лесах области хозяйничало около 600 фирм-заготовителей как своих, так и иностранных (в том числе из Швеции, США и даже Китая.) Вырубки велись с нарушением всех существующих правил — вдоль водных источников и дорог, с использованием тяжелой, в т.ч. гусеничной техники. Для облегчения работы практиковались сплошные рубки — причем невывезенной оставалась половина леса, который бросали гнить. (Брошенные стволы тоже сыграли не последнюю роль в обоих наводнениях, став множественными заторами на естественном пути горных потоков.) Правда, к 1999 году число фирм резко сократилось — до 100, а на 2001 год разрешение на лесопользование получили 42 предприятия. Но, по всей видимости, положение уже не исправишь. По данным специалистов-«зеленых», массированными рубками была необратимо нарушена водорегулирующая функция лесов.

Многие годы проблема хищнического использования закарпатского леса не выходила за пределы местной прессы. Прорыв своими жесткими репортажами о причинах и последствиях наводнения-98 сделала Ольга Герасимьюк. Но, вопреки ожиданиям, дальнейших действий не последовало. Зато ТВ соседней Венгрии рубки лесов в Закарпатье показывало не раз. Новое наводнение руководство страны не преминуло связать с уничтожением горных лесов Украины и Румынии. Реакции вновь не последовало. И как стало известно недавно, чтобы окончательно выяснить причины обоих потопов, руководство Закарпатской областной госадминистрации собирается инициировать обращение к Европарламенту — с тем чтобы его независимые эксперты во всем разобрались.

Есть в ситуации с потопами и рубками и весомый политический аспект. Вал разоблачительных статей по поводу грабежа закарпатского леса сотнями фирм- заготовителей прокатился по местной, условно оппозиционной, прессе в 1997—1998 годах, и направлен он был против С. Устича. Последний совмещал в себе должности главы облрады и областной госадминистрации. Именно облгосадминистрация выдавала лицензии на лесопользование. Брат губернатора в то время был директором пилорамного комплекса в с. Загаття Иршавского района. Сам же дважды глава был членом тогдашней партии власти — НДП, на что и акцентировала внимание оппозиция (в первую очередь, агитировавшая за «Громаду») — приближались выборы в ВР-98. После потопа С. Устича, ставшего не нужным в зародившемся оплоте СДПУ(о), но все же своего, Президент отправил на «заслуженный отдых» — послом в Чешскую Республику.

Резкое сокращение числа рубщиков произошло в том же 1998 году, когда должность главы облгосадминистрации занял В.Балога. Им же был официально запрещен вывоз за пределы области леса-кругляка (что осталось благим пожеланием: при закупочной цене в $80 здесь и цене реализации в $600 за кубометр за бугром, в той же Венгрии, преодолеть в наших условиях можно любой кордон). Но, похоже, эти шаги не укрепили его не слишком устойчивого положения и второй потоп может сыграть в судьбе губернатора плохую роль. СДПУ(о), которая объявила себя партией, берущей ответственность за судьбу Закарпатья, не простит Балоге его департизации. (Дистанцировавшийся от партийного строительства и ревностно относящийся к успехам «объединенных», Балога заставил всех глав райгосадминистраций стать беспартийными, что в новых условиях означало — выйти из СДПУ(о). Распоряжение выполнили все, кроме главы Береговского района И.Гайдоша, решившего не поступаться принципами в очередной раз. Район за это попал в немилость губернатора, но это уже совсем другая история.) Устами эсдеков, прошедших в ВР по мажоритарным округам в Закарпатье, на Балогу возлагается ответственность за неудовлетворительное состояние дамб, неготовность области к потопу и прочие аналогичные грехи. У социал-демократов появилась реальная причина избавиться от строптивого губернатора и на новых выборах использовать админресурс на всю катушку. Приближение выборов чувствуется — СДПУ(о) уже громко заявила о выделении 3 млн. гривен в помощь пострадавшим в Закарпатье. Когда же облгосадминистрация через неделю по областному ТВ несколько раз заявила, что никаких денег на спецсчета не поступало, партийцы объяснили, что помощь раздадут в обход ненадежных чиновников — непосредственно пострадавшим. Кого тогда отблагодарят на выборах закарпатцы — угадать нетрудно. Вот только многие из них, в первую очередь местные венгры, сильно призадумались о голосовании ногами — третьего потопа людям уже не вынести.