ПО КИОТСКОМУ ПРОТОКОЛУ — МОСКОВСКИМ ХОЛОДОМ

В чем только за последние 20 лет ни измеряли масштабы глобального потепления! Казалось бы, логичнее всего это делать в градусах. Вот только 0,6 градуса, на которые за последние сто лет повысилась средняя температура на нашей планете, неспециалиста мало впечатляют. Несколько «ближе к телу» тонны, которыми измеряли выбросы в атмосферу углекислого газа, метры, на которые повысится уровень Мирового океана в результате таяния ледников, миллиарды долларов, которых не досчитается мировая экономика в результате различных природных катаклизмов. И все же самый впечатляющий показатель — сотни тысяч человеческих жизней, которые уносят и унесут последствия парникового эффекта.

Уже сейчас изменения климата, по словам профессора Лондонского института гигиены и тропической медицины Эндрю Хайнеса, приводят к гибели около 160 тысяч человек в год. Причем если в случае с 20 тысячами погибших этим летом в Европе в результате беспрецедентной жары причинно-следственные связи достаточно очевидны, то доказывать причастность глобального потепления ко все учащающимся случаям голодомора и вспышкам нетипичных инфекционных заболеваний стремятся не всегда. А ведь в ближайшие 20 лет количество жертв глобального потепления может удвоиться, даже несмотря на стремительный прогресс современной медицины.

Более тысячи участников конференции съехались в Москву не только и не столько послушать очередные экологические «страшилки». Когда в июле 2001 года США объявили о своем решении выйти из Киотского протокола, его судьба целиком и полностью оказалась в руках России. Ведь для вступления в силу решения о сокращении эмиссии парниковых газов до уровня 1990 года, которое было принято в Японии в 1997 году, его должны ратифицировать страны, ответственные не менее чем за 55% суммарных выбросов, зафиксированных на тот момент. На долю США в то время приходилось 38%, России — 17,5. Вот и получилось, что, даже если все остальные страны этот договор ратифицируют, всего лишь две страны могут полностью заблокировать весь процесс. Поэтому приглашению на конференцию в Москву, сделанному два года назад самим президентом РФ Владимиром Путиным, все сторонники Киотского соглашения очень обрадовались, расценив его как приглашение на праздник его ратификации.

Как оказалось, радовались рано. Формально Россия не заявила о своем выходе из соглашения, однако фактически дала понять, что очень боится продешевить. Ведь по сравнению с 1990 годом она и так уже сократила выброс промышленных газов на треть, тем самым компенсировав 40% мирового прироста этого выброса. Казалось бы, только на торговле квотами на выброс парниковых газов россияне ежегодно смогли бы зарабатывать от 8 до 18 миллиардов долларов. В частности, ЕС уже сейчас готов выплатить России 2 миллиарда евро «в поддержку» программы ратификации Киотского протокола. Однако все более очевидным становится стремление Москвы получить за свое «судьбоносное» решение не только экономические дивиденды.

Как предполагают большинство аналитиков, Москва собирается выторговать себе за ратификацию Киотского протокола особые условия вступления в ВТО. В частности, позволяющие ей сохранить заниженные цены на газ. Однако именно эта дешевизна энергоносителей и поставит крест на всей программе реформирования производства, нацеленного на экономное использование природных ресурсов. Кроме того, такая «грязная» экономика в условиях честной конкуренции не может быть эффективной.

Поддерживать Киотский протокол в подвешенном состоянии Москве сейчас достаточно выгодно. Однако слишком долго продолжаться это не может. Сейчас, когда договор ратифицирован 119 странами мира (совсем недавно к ним присоединилась и Украина), уже начали раздаваться призывы к пересмотру самого протокола с целью привязки его к реальной политической и экономической ситуации. Кроме того, на Московской конференции наметился и еще один, достаточно неожиданный путь выхода из экологического тупика: геологи Андерс Сивертссон, Кьелл Алеклетт и Колин Кэмпбелл утверждают, что добыча нефти достигнет своего максимума в 2010 году, газа — чуть позже, а затем она начнет неуклонно снижаться из-за истощения природных запасов. Так что антропоморфный фактор глобального потепления исчерпается сам по себе, причем с наименьшей выгодой для сидящей на нефтегазовой игле России.