Валерий Ковтун: «ЕСЛИ БЫ ТОЛЬКО НАС ЦЕНИЛИ!..»

Не так давно Национальная опера Украины торжественно отмечала 30-летие со дня триумфа киевского балета на Втором Международном фестивале танца. Париж - Мекка всех искусств - рукоплескал украинским артистам. Роберт Клявин и Валерий Парсегов, Алла Гавриленко и Ираида Лукашова, Наталия Руденко, Геннадий Баукин, Валентина Калиновская, Елена Потапова, Николай Новиков, Алла Лагода, Веанир Круглов... Всего 45 человек составляли делегацию Киевского театра оперы и балета им.Т.Г.Шевченко.

В то время, как цвет нашего балета купался в «звездном дожде» европейского признания и завоевывал награды, театральная жизнь в Киеве шла своим чередом: не прекращались спектакли, концерты, репетиции... Именно в это время - 24 декабря 1964 года - на сцене столичной оперы состоялся дебют воспитанника Киевского хореографического училища, студента выпускного класса, 19-летнего Валерия Ковтуна в балете П.И.Чайковского «Лебединое озеро».

«Мне просто повезло! - вспоминает В.П.Ковтун.- Все ведущие солисты театра были на гастролях и танцевать было некому. Павло Вирский посоветовал директору театра, Виктору Гонтарю, пригласить меня, назвав «уже готовым премьером»...

В балет Валерий Ковтун пришел довольно поздно - в 15 лет. В 1959 году он, уроженец города Ясиноватая Донецкой области, поступил в Днепропетровское театральное училище, но, «созрев», вскоре твердо решил стать профессиональным танцовщиком и перевелся в Киевское хореографическое училище. За три года (вместо восьми!) Валерий постиг балетную науку и успешно окончил экстерном alma mater. Не так уж часто встречаются случаи в балетной практике ускоренного обучения. Это смогло состояться лишь благодаря исключительной работоспособности и огромному желанию ученика, а также самоотверженной и кропотливой работе педагогов Валерия - И.Булатовой, Е.Зайцева и Ф.Баклана.

Несмотря на удачный дебют, перспективного молодого танцовщика в Киеве, однако, не оставили. И он выехал с большой компанией своих однокурсников в Харьковский театр оперы и балета им. Н.Лысенко. Именно там Валерий Ковтун, солист труппы, начал накапливать сценический опыт, вырабатывать выносливость. В Харькове состоялись его «полноценные» дебюты в спектаклях «Жизель», «Бахчисарайский фонтан», «Спартак», «Лебединое озеро»...

Однако мечта работать на киевской сцене не покидала Валерия, и время от времени он делал попытки ее осуществить: проверялся, показывался. Попасть в столичную труппу в то время было о-о-очень сложно... Наконец, через три года его все-таки взяли. И должность ведущего солиста предложили, правда, с зарплатой (как у нас частенько бывает!) артиста кордебалета. «Я с радостью на все согласился. Рад был любой работе, готов был танцевать с утра до вечера!..»

Жить было негде, так как театр в то время еще не имел общежития. Молодого премьера взяла к себе в дом Тамара Генриховна Марьяновская - концертмейстер хореографического училища. Долгие годы она оставалась для Валерия Ковтуна духовным наставником, другом и ангелом-хранителем.

С той поры миновало почти тридцать лет. Не так давно Валерий Петрович Ковтун - народный артист СССР, лауреат международных конкурсов в Варне и Москве, обладатель престижных премий - имени Вацлава Нижинского и Государственной имени Т.Г.Шевченко, ведущий солист Национальной оперы Украины (1968-1990 гг.) отметил свой двойной юбилей - 50-летие со дня рождения и 30-летие творческой деятельности.

- Валерий Петрович, вы один из тех немногих лауреатов премии имени Вацлава Нижинского, кто получал награду из рук ее учредителя - самого Сержа Лифаря. Расскажите об этом подробнее.

- На IV Международный фестиваль танца в Париже мы попали чудом. То было время, когда нашим артистам категорически запрещалось принимать участия в мероприятиях подобного рода, если там выступали эмигранты: боялись наших с ними контактов. Во Франции с визитом находился Брежнев и должна была состояться его встреча с президентом. На эту встречу была приглашена Майя Плисецкая, которая в это время находилась в Париже. Она возглавляла гастроли большой группы артистов балета, в составе которой были танцовщики из Большого театра, а также мы с Татьяной Таякиной. Так мы попали в программу фестиваля и выступали на одной сцене вместе с Натальей Макаровой и Рудольфом Нуреевым. Когда Плисецкая сообщила импрессарио о том, что пара, которую она привезла с собой, будет исполнять «Классическое па-де-де» Д.-Ф. Обера, он резко воспротивился, мотивируя это тем, что русские вообще не умеют танцевать Обера. Он кричал: «Это наше па-де- де!..» Но Майя все же настояла на просмотре. В обеденное время, на открытой площадке, в самую жару мы начали... Не успели мы исполнить и половины номера, как он захлопал в ладоши: «Мне все ясно. Вечером будет идти». Наш номер шел каждый вечер перед финальным выходом Майи Плисецкой в «Умирающем лебеде». «Ваш успех подготовляет мой...»,- говорила она нам.

Премии Серж Лифарь вручал нам с Татьяной Таякиной в русском посольстве в присутствии французской общественности, Майи Плисецкой, своих ассистентов и коллег по Академии. Вся процедура носила торжественный характер. Быть лауреатом премий имени Вацлава Нижинского и Анны Павловой престижно и почетно. Нашими предшественниками были Майя Плисецкая, Владимир Васильев и Екатерина Максимова, Валерий Парсегов и Ираида Лукашова, Алла Сизова и Юрий Соловьев...

70-е годы - время сильного гонения на Лифаря. Во время наших встреч с ним чувствовалось, что он остро нуждается в общении, хочет многим поделиться, излить свою боль. Мы подолгу гуляли с ним по улицам Парижа, беседовали... Он, великолепный рассказчик, многое поведал нам о своей академии, о своих книгах, о себе, о России. Надо сказать, что особых симпатий по отношению к России Лифарь не питал - обижен был очень...

- Вы едва ли не единственный украинский танцовщик, который был партнером великолепной Майи. Ощущали ли вы на себе магию этой неординарной творческой личности?

- Впервые судьба свела меня с Плисецкой в 1973 году, когда она позвонила мне домой и предложила сняться с ней в телевизионных версиях балетов «Лебединое озеро» и «Гибель розы». Я приехал, выучил за три часа незнакомый хореграфический «текст», и наша совместная работа состоялась. Еще тогда я почувствовал, что за мощная личность Майя, порой мне даже казалось, что она обладает даром внушения. С ней невозможно было чего-то не сделать, допустить ошибки, шероховатости. Она смело и уверенно вела партнера за собой. Танцевать с Плисецкой - значит стать с нею единым целым. Вообще всегда «чувствуешь» того, с кем танцуешь, -личность это или нет...

- В 1989 году, вскоре после кончины В.Вронского, основателя и первого художественного руководителя Киевского театра классического балета, вы встали во главе этого коллектива...

- Труппа была очень запущенной, пришлось обновить ее состав. Мне приходилось брать тех, от кого отказывался оперный театр. По мере того как ребята взрослели и учились чему-то, многие уходили. На здоровье! Я никого не держу. Кто вырос и считает, что ему нужно идти «выше», - я не возражаю. Возьму новых и воспитаю. Балет - это искусство молодых. Сейчас в труппе 50 человек. Думаю, что лицо труппы зависит от репертуара. Я приверженец чистой классики. Считаю, например, что «Лебединое озеро» для исполнителей - это необходимость быть в безупречной форме, а для публики - достояние классики. Неважно, что в Киеве будут идти два «Лебединых», ведь этот балет изначально имел две редакции. Я поставил первую, с трагическим финалом. Последнее время я стал делать все постановки «под заказ»: «Щелкунчик» и «Болеро» - для Франции, «Белую сюиту» (на музыку Третьей сюиты П.Чайковского) и «Франческу да Римини» - для Японии, «Спартак» - для Италии...

- Какую роль в вашей жизни играет музыка?

- Я люблю классическую музыку. И вообще - красивую! Среди любимых композиторов - Равель, Малер, Сибелиус, Чайковский, Шопен, Р.Штраус, Щедрин, Шнитке... Нас, балетмейстеров часто обвиняют в том, что мы не ставим балеты на музыку украинских композиторов. А они пишут музыку? Если да, то где она? Вы можете назвать хоть один балет на музыку украинского композитора, который бы еще не поставили? Не так уж много в Украине хореографов, чтобы найти их и хоть что-то предложить для совместной работы.

- Имеете ли вы право ставить балеты Джорджа Баланчина?

- А кто не имеет? Нет такого запрета. Я встречался с представителем нью-йоркского Фонда Дж.Баланчина и выяснил, что запрета нет. А если вдруг кто-то наложит запрет на хореографию Петипа? Мир балета тогда просто погибнет! Американцы очень даже заинтересованы в пропаганде творчества Баланчина. Пожалуйста, исполняйте! Существует конвенция между США и Россией, а также и Украиной, которая предполагает автоматическое отчисление за авторские права в различные фонды. Деньги перечисляются из страны в страну - на государственном уровне, независимо от того, идут эти балеты или нет. Хочу подчеркнуть, что у нас в Киеве появилась своеобразная тенденция: ничего не делать. Ведь если кто-то что-то делает, то видно, что другие ничего не делают! Поэтому и появились всякие нелепые запреты и ссылки на них.

- Известно, что Валерий Ковтун последнее время чаще бывает за рубежом, чем в Украине. Что вас вынуждает подолгу работать сейчас в Японии?

- Я практик. Привык работать каждый день. Моя норма - три новых спектакля в сезон. Сейчас в Украине тяжелое финансовое положение, денег на постановки нет. Одна балетная пачка стоит 100 долларов. Так что стоимость одной мало-мальски нормальной балетной постановки - несколько миллиардов карбованцев. Зарплаты, как вы знаете, - мизерные. Все считают копейки... Вот и вынужден был ехать и работать! А кроме того, там я получаю удовольствие как специалист и от условий, и от исполнителей. Предоставлены все условия. Да и материальная сторона тоже многое значит. Вот и уезжают наши артисты, и будут уезжать. Это никогда и никому не вредило. Дай Бог, чтобы возвращались!

- Когда вы по-настоящему почувствовали себя профессионалом?

- По-моему, пока еще не почувствовал. И, мне кажется, не почувствую никогда! Я очень люблю танец, сцену, публику. Мне всегда нравилось танцевать, не считался с усталостью и всегда был готов выйти на суд зрителя. Порою кажется, что мне всего 20 лет. Во всяком случае, в душе я таким же и остался...