"Тени забытых предков": полвека спустя

Эмир Кустурица назвал фильм Сергея Параджанова "Тени забытых предков" "лучшей картиной в мире, снятой до сих пор". А снимали фильм в настоящих гуцульских хатах и живописных местах села Криворивня Верховинского района Ивано-Франковской области (именно там Михаил Коцюбинский и начал писать свою знаменитую повесть). В этом году двойной юбилей - 90 лет со дня рождения Сергея Параджанова и 50 лет его главного фильма - "Тени забытых предков". Лента увенчана многими престижными кинонаградами. Она принесла международную славу не только режиссеру, но и оператору Юрию Ильенко, художнику Георгию Якутовичу, актерам Ивану Миколайчуку, Ларисе Кадочниковой, Татьяне Бестаевой. Итак, приглашаю в путешествие - в места забытых предков.

Как вспоминает в "Гуцульскому календарі" известный исследователь Гуцульщини Иван Зеленчук, традиция снимать фильмы о Гуцульщине началась еще в 1933 году, когда в Жабьем и соседних селах киномастера Польши сняли первый художественный фильм "Приблуда". В нем снимались актеры Инна Бенита и Феликс Жуковский. Его демонстрировали на экранах США. А осенью 1939 года выдающийся украинский кинорежиссер Александр Довженко задумал создать фильм о легендарном предводителе гуцульских повстанцев Олексе Довбуше. Весной и в начале лета 1941-го в селе Жабье снимался фильм "Песня о Довбуше" (режиссер Иван Кавалеридзе, сценарист Любомир Дмитерко). Однако война прервала съемки. И только через 20 лет задумку реализовали. По сценарию Любомира Дмитерко фильм снял режиссер Виктор Иванов. Главные роли сыграли Афанасий Кочетков (Довбуш) и Наталия Наум (Дзвинка).

А более чем 20 лет спустя гуцульской темой заинтересовался Сергей Параджанов. К этому его побудил столетний юбилей со дня рождения автора повести "Тени забытых предков" писателя Михаила Коцюбинского.

В течение 1963–1964 гг., пока продолжались съемки, творческая группа жила в верховинской гостинице и местных гуцульских усадьбах. Сам Параджанов категорически отказался от гостиницы.

Сергей Параджанов, Георгий Якутович и Мирослав Скорик поселились в старинной деревянной хате супругов Петра и Евдокии Сорюков, расположенной в приселке Жабьевский Потик, у живописной горы Глифы. Другие участники фильма жили неподалеку. На протяжении всего периода съемок гуцульская усадьба Сорюков была своеобразной творческой кинолабораторией, где обсуждались этапы работы над фильмом.

Мирослав Скорик вспоминает: "Параджанов увидел то, чего мы не видим, поскольку для нас это кажется привычным и понятным, а для него - неожиданным и интересным. Он был очень коммуникабельным. А гуцулы - люди простые, им нравилось его поведение..."

Одним из консультантов "Теней..." был хозяин хаты Петр Сорюк, уважаемый гуцульский газда и колядницкий "береза" (руководитель группы), некогда встречавшийся с Александром Довженко.

Для участия в отдельных эпизодах и сценах кинофильма Сергей Параджанов пригласил несколько десятков гуцулов. Они помогли воссоздать аутентичную материальную и духовную культуру Гуцульщины.

* * *

- Прежде всего, фильм "Тени забытых предков" - это момент самоидентификации украинцев, - отмечает парох села Криворивня, настоятель церкви Рождества Пресвятой Богородицы отец Иван Рыбарук. - Сергей Параджанов говорил, что он создал гениальный фильм - от слова "гены". Это банки памяти, где хранится вся информация о человеке, вложенная в него Богом. Мне кажется, что Параджанову эти банки удалось открыть. Это художественно-документальный фильм - вражда между семьями и гибель человека на церковном подворье действительно были в Криворивне. Когда-то у нас было два храмовых праздника. Один - праздник Положения ризы Пресвятой Богородицы, другой - Рождество Пресвятой Богородицы. После этого трагического события люди отказались от второго, поскольку в этот праздник было спровоцировано трагическое столкновение между двумя хозяевами. Один из которых погиб.

Вообще ценность фильма не только в описанных событиях. Параджанову удалось понять суть, дух гуцулов. Возможно потому, что и сам он сын гор. Когда я был в горах Памира среди таджиков, то чувствовал себя будто среди гуцулов. С другим языком, одеждой, но такими же людьми. Или когда был в Осетии, Дагестане. Интонации, движения - схожие. Горы - это высь, быстрые потоки, ветры... В фильме передано то, что внутри, а не снаружи. Это притчевый фильм.

Однако самим гуцулам не очень близки "Тени забытых предков". Фильмом восхищаются люди, далекие от Гуцульщины. Их привлекает гуцульский колорит, содержание. Через фильм они входят в эту культуру. Есть немало людей, которые спрашивают себя: "Кто я в этой среде?" Фильм "Тени забытых предков" ценен восстановлением генетической памяти украинцев.

* * *

- На похоронах есть обряд, который носит название "посіжіння", или "грушка". У нас и теперь сходятся люди, но только сидят и разговаривают. В старину они собирались возле покойника и играли в разные игры, веселились. В фильме как раз и показаны игры возле покойника. И это очень трудно понять людям, которые этого не пережили. Моя мама в Криворивне этого не помнит. Но в отдаленных горных селах Головы, Гринява эти традиции сохранились дольше, - рассказывает заведующая отдела музея Ивана Франко, что в Криворивне (филиал Ивано-Франковского краеведческого музея), Анна Луцюк. - Не могу назвать реалистичными кадры, когда в фильме надевают ярмо на молодых. Не знаю, было ли у нас такое вообще. Хотя этот эпизод символичен, поскольку жизнь гуцульских семей всегда была тяжелой.

Бывшая хозяйка хаты-гражды, где сейчас создан Музей "Теней забытых предков", Мария Химчак считала, что с мольфарством в кинофильме Параджанов немного перебрал. Оно гуцулам было присуще, но не в такой степени, как это показано в фильме: человек руками махнет - и тучи останавливаются, и ветры.

Гуцулы действительно зависели от природных явлений. Каждый день их жизнь была в опасности. Прибывая на полонину, они целовали землю и просили Бога, чтобы помог им мирно пережить лето и вернуться домой со скотом. Когда-то в лесу было много диких зверей: медведей, волков, лисиц. Пастухи на полонине должны были целыми ночами поддерживать огонь, чтобы отгонять их от скота.

* * *

Однако старина на Гуцульщине исчезает... Сейчас никто уже не строит хат в "гуцульском стиле". В быту все меньше места для старинных вещей. "Нынешние дома, - говорит Анна Луцюк, - даже не подходят к нашим горам. Мы называем их чебурашками. Сооружение из кирпича или обитое вагонкой в Карпатах производит совсем другое впечатление, чем деревянная хата".

Изменения произошли и в организации гуцульских свадеб. Раньше ее праздновали у жениха и невесты отдельно в один день. А на другой день жених-князь шел со своими гостями забирать невесту-княгиню к себе домой. Они венчались и шли к молодому. А теперь свадьбу молодые празднуют вместе. Большинство - в кафе, а не возле хаты. Хотя это было интереснее, особенно когда хата на холме.

В национальную одежду гуцулы одеваются разве что по большим праздникам. А когда-то в ней постоянно ходили. Однако даже у праздничной не было такой вышивки, как теперь. Могло не быть вышивки, но была церка, или мережка. Это считалось защитой от нечистых сил.

На Верховине женщины вышивают и сейчас. Но и тут произошли изменения. Сейчас в вышивке гуцулы сочетают черное с красным, коричневое с темно-коричневым. Или синее с голубым. "Гуцульщине это не присуще, - считает Анна Луцюк. - Гуцульский стиль - это разноцветная вышивка. То, что гуцулы видели в природе, они и воссоздавали в писанках и вышивке. Это были преимущественно геометрические орнаменты". Мало кто из молодежи умеет вышивать низинкой, это самая старая техника. По селам еще сохранилось ткачество. Керамика - это преимущественно Косовский район. Там также сохранилась резьба по дереву. А в Криворивне - нет.

- Что сегодня теряет Гуцульщина? - интересуюсь у старшего научного сотрудника Института украиноведения и всемирной истории (г. Верховина) Ивана Зеленчука.

- Сейчас у нас не очень большой наплыв туристов. Было наводнение, и люди перестали ездить. Как и сто лет назад, к нам очень трудно добираться. Дороги очень плохие, мы и дальше изолированы от мира. Кто себя уважает, к нам не едет. Однако угроза размывания гуцульской культуры исходит не от туристов, а от телевидения и интернета. Режиссер Ильенко как-то сказал, что тарелка с бутылками на каждом доме (так он назвал спутниковое телевидение) и приведет к концу наш край.

Нам, гуцулам, нужно рано встать и приниматься за работу. Хватит уже надеяться, что кто-то придет и что-то за нас сделает. Люди умеют работать, но если бы им еще помочь куда-то деть то, что они делают. Женщины в наших селах и до сих пор вяжут шерстяные носки, которые продают на базарах за... пять гривен. Делают вручную и отдают почти за бесценок. Но у них нет другого выхода...

* * *

Жителей, принимавших участие в съемках фильма, осталось совсем мало. Многие гуцулы были задействованы в массовых сценах. Называют фамилии Анны Чабанюк, Анны Бойчук, Марии Шкрибляк, Василия Коржука, Марии Руденко, Анны Левик...

"Живы лишь те, кто тогда играл роли детей, - говорит Анна Луцюк. - В Криворивне - Мария Потяк, которая в фильме, еще девочкой, во время свадьбы вылезает на лестницу и кричит: "Идут!" Сейчас ей за 60. А Анна Чабанюк, которой во время съемок фильма было 18 лет, сыграла фрагмент роли невесты-княгини на гуцульской свадьбе".

В 2001 году по инициативе Василия и Марии Химчаков - новых хозяев дома, где во время съемок "Теней..." жили режиссер Сергей Параджанов, художник Георгий Якутович и композитор Мирослав Скорик, был создан музей. Именно в этой хате сняты многие фрагменты фильма. В частности, известный эпизод, когда Иван (актер Иван Миколайчук) и Палагна (Татьяна Бестаева) сидят на покутье, "повенчанные" ярмом. Пани Маричка помогала подбирать настоящую гуцульскую одежду для актеров и сама снималась в эпизодах.

А еще Параджанов пригласил ее с несколькими землячками в Киев принять участие в озвучивании фильма местным говором, они также пели гуцульские народные песни.

Сейчас в музее хранятся вещи хозяев дома Петра и Евдокии Сорюков, а также книга "Магия любви" жены Ивана Миколайчука - Марички с автографом, вышиванка, гугля, в которую одевали Ивана Миколайчука, когда он стоял в церкви.

Посетителям музея демонстрируют кинофильм, рассказывают о съемках. "Нашу хату, в которой жил Параджанов, в фильме не снимали. Зато снимали округу, когда Палагна ходила раздетая вдоль тынов. Сохранилась часовенка, мимо которой Маричка шла встречать Иванка", - рассказывает смотритель музея Галина Мокан.

С особым теплом вспоминает Ивана Миколайчука, исполнительницу роли Марички актрису Ларису Кадочникову, жену Юрия Ильенко. Спартака Багашвили, исполнившего роль мольфара, Татьяну Бестаеву. К сожалению, в музее нет ни одной вещи самого Параджанова. Есть лишь две фотографии, которые подарила музею его жена Светлана Щербатюк. На одной - Параджанов с сыном, на другой - с женой.

В последний раз в Верховине Сергей Параджанов был 24 августа 1965 года на премьере "Теней...". Приехал вместе с Миколайчуком. С тех пор никто не помнит, приезжал ли он сюда еще когда-нибудь. А Миколайчук бывал неоднократно. В 1968 году снимался здесь в фильме "Аннычка".

Сам Параджанов любил гуцульскую культуру. Особенно по душе ему была гуцульская одежда - кожушки разукрашенные, сердаки. Говорил, что будет снимать крестьян в кино, но просил, чтобы приходили наряженные в свои костюмы. Женщин называл "гуцулочки-писаночки". Нравились гуцульский быт, музыка. Очень любил гуцульские песни.

"Многие гуцулы воспринимают "Тени..."
как документальное кино"

Иван ЗЕЛЕНЧУК, старший научный сотрудник
Института украиноведения и всемирной истории (г. Верховина):

- Этот фильм - мое яркое детское увлечение. Когда он вышел на экраны, мне было 12. Для нас, школьников, это было настоящим событием. Не скажу точно, в каком году мне довелось увидеть "Тени забытых предков", но помню, что впечатления были фантастические. Фильм стал аутентичной визиткой гуцулов, настоящим достоянием украинской и, я бы сказал, европейской культуры.

Многие гуцулы воспринимают "Тени..." как документальный фильм. На самом деле все, что показал Параджанов, в нашей жизни раньше действительно было. Он взял самые характерные фундаментальные вещи. Будет меняться время, а вечное останется. Параджанов так правдиво показал характер каждого героя, что коренные гуцулы, когда смотрят фильм, говорят, что все справедливо, объективно. Главное, что показал Сергей Параджанов в своем фильме: без любви нет настоящей жизни. Иван искренне полюбил Маричку, хотел на ней жениться, иметь детей. И когда это не произошло, то попытка строить жизнь без любви потерпела поражение.

Любовь - это Бог. Это то, что держит людей на земле, что продолжает жизнь, придает ей смысл. Жизнь гуцулов всегда была тяжелой и опасной. А любовь придавала сил. Я удивился, когда в книге Владимира Шухевича о Гуцульщине нашел данные, что в конце XIX в. из 250 рожденных детей выживали лишь 50. Смерть поджидала гуцулов на каждом шагу. А выживать человеку в суровых горных условиях в то время - все равно что идти по лезвию ножа. Сегодня человек жив, а завтра его может и не быть. В горах смерти не нужно было просить. Поэтому все чувства у гуцулов были крайне обострены - любви, справедливости, музыки, песен, танцев, цветов и т.п. В повести Коцюбинского, как и в фильме Параджанова, все это настоящее, нефальшивое.

В тогдашней Австро-Венгерской империи даже не знали, настолько у гуцулов глубинные духовно-культурные корни. Послом империи в Вене от Галичины был знаменитый Владимир Дидушицкий. Когда в 1873 году речь зашла об организации одной из выставок в Вене, то сказали, что от Галичины ничего не надо, чтобы не было стыдно в столице за такую отсталую провинцию. Тогда граф Дидушицкий за собственный счет построил типичную гуцульскую хату со всей ее утварью, потом разобрал, загрузил в поезд и отвез в Вену. Когда эту гуцульскую хату сложили во всей красе, экспонат имел бешеный успех...

Очень правдиво в фильме соблюдена аутентика гуцульского быта. Сорочка, кожух, постолы, гачи, гугля, крисаня, перемитка... Фактически весь ряд гуцульской мужской и женской одежды, особенно свадебной. Параджанов пригласил в фильм опытных женщин, которые в этом прекрасно разбирались. Была такая знаменитая женщина по фамилии Игнатюк, которая помогала молодым одеваться к свадьбе. Тогда были специальные женщины, которые одевали княгиню и князя. Надо было знать, что за чем и как надо одеваться. Кто попало этого не сделает.

У нас в Криворивне на приселке Заречье еще недавно были две хати-гражды, где жили два родных брата Харуки. Параджанов использовал в фильме обе аутентичных хаты. Хату Ивана Палийчука, где сейчас музей, и хату Палагны. Она была еще лучше, больше, богаче. Но хозяева этой хаты, к сожалению, в 1980-е годы ее разобрали, а на этом месте построили новый, современный дом. Я имел честь раз в жизни праздновать Рождество в хате Палагны.

Хата-гражда - это своеобразный Ноев ковчег гуцула. В ней все продумано, каждая вещь имеет свое назначение. Старинные семьи состояли из трех поколений. Дедушка-бабушка, отец-мать, внуки. Они заполняли обе хаты. И левачку - ту, что с левой стороны, более теплую, и хату правачку - ту, что справа, немного более холодную. В левачке жили старшие, а в правачке - младшие. Было очень тесно. Это ведь не десять, а только две жилых комнаты. Поэтому у каждого члена семьи было свое место. И Параджанов так хорошо это показал, особенно в хате Палагны. В хате Ивана было меньше съемок, а двор показан хорошо. В хате Палагны весь быт в деталях - стол, печь, полки, скамьи. Теперь люди приходят в хату, где снимался фильм. Ее, говорят, сам Бог сохранил для нашей культуры.

Сейчас никто ничего родного не запрещает. Я брал интервью у двенадцати гуцулов, которым по сто лет. Все они говорили, что не думали, что такое возрождение будет возможно. Сегодня считается некрасивым, если кто-то сделает свадьбу не в гуцульском стиле. Гуцульскую свадьбу отпраздновать очень дорого. Дорогая и свадебная одежда. Бывает, что у людей нет своей, так им помогают. А на Рождество в Криворивне собираются по сто колядников.

За годы независимости Украины на Верховинщине открылось пять средних школ. Это настоящее возрождение. Знаю, что на Востоке Украины люди уезжают из сел. У нас - наоборот. Зато в экономическом плане значительно хуже. В полном упадке сельское и полонинское хозяйство, лесное - совсем разрушено. Лес массово вырубают. Одна пожилая гуцулка сказала, что "пришла война на леса". Многие гуцулы выживают тем, что работают на строительстве, занимаются деревообработкой. Строят в Украине, России, Европе. Другие зарабатывают на туризме.

Церковные книги, найденные в Криворивне в 2011 году, - это очень важное открытие. Самые старые записи в них датированы 1775 годом. Это через 30 лет после смерти Довбуша! Мы потратили много времени, чтобы их прочитать. Переводим книги в электронный вариант. Очень многие семьи Криворивни нашли свои родословные. В одном месте нашли запись рукой Франко. Нашли сведения о старинных семьях, о которых раньше только догадывались. Был такой выдающийся польский писатель Станислав Винценз, а его нянькой была Палагна Слипенчик-Рыбенчук. Так мы нашли документальные данные о ее родословной. Даже указано, где она похоронена.

Я вас удивлю, если скажу, что семья Палийчуков как была неимущей, так и до сих пор среди Палийчуков богатых нет. А Гутенюки как были богатыми, так богатыми и остались. То есть продолжение традиций есть даже в социальном плане. Но именно ли эта семья Палийчуков стала прототипом главного героя - сказать не могу. У них не было своих полонин, большого состояния, но были они высокодуховными людьми. А семья Гутенюков - зажиточные хозяева, имевшие свои полонины, земли.

…Как рассказывают гуцулы, когда-то здесь произошла "указия", резонансный трагический случай около церкви. Была такая старинная традиция: если должны были сводить счеты, то все нужно было делать прилюдно. По-рыцарски, а не один на один в лесу. Но никогда вопрос не стоял так, чтобы убить противника. Бой был до первой крови. Не дай Бог, чтобы у одного человека в руках была бартка, а у другого не было. Тогда оба должны были выходить с голыми руками. То, что произошло с Гутенюком и Палийчуком, вышло за рамки гуцульского рыцарства. Бывали такие стычки, что гуцулы друг друга били бартками так сильно, что кожухи на плечах лопались, но не убивали. А тут Онуфрий Гутенюк ударил Петра Палийчука не плашмя, а острым концом. Бартка не была предназначена для убийства человека, только для защиты от зверей и врагов. Это было ужасное событие.

Когда Коцюбинский был в Криворивне, он слышал этот страшный рассказ... Да и вообще кинофильм "Тени забытых предков" имеет под собой очень мощный пласт старинной духовно-культурной традиции Гуцульщины и Украины.