Служебный обман

Ларс фон Триер — единственный гений кино начала ХХI века — в своей новой картине «Самый главный босс» издевательски намекает: весь мир — один офис, а все люди в нем (в мире-офисе)— жалкие актеришки. Впрочем, это не единственное откровение провокатора. Есть и похлеще.

На днях на Крещатике встретил А.Халпахчи. «Привет!» — «Привет!» — «Как дела?» — «Только из Канн. Там все очарованы нашей К.Чумаченко. Вот, говорят, повезло же вам с первой леди…» — «А как тебе последний фон Триер?» — «Да ну… Выдыхается».

Значит, надо смотреть.

«Самый главный босс» Ларса фон Триера (ограниченный прокат в Украине) — недобрая шутка циничного гения. Или гримаса выдающегося кинозлодея (как о нем иногда говорят). А так как подлецу все к лицу и так как фон Триер способен снимать великое кино хоть в амбаре, хоть в аквариуме, хоть в консервной банке, хоть в офисе, то… То — непременно жди дежурного подвоха или очередного «моделирования миров». Ведь это один из излюбленных «досугов» режиссера — моделировать и издеваться.

Технические средства или же «дэкорации» — это, извините, для классиков-маргиналов. Нате, пожалуйста, пустой павильон, где мелом расчерчен асфальт на квадратики («Доггвиль», «Мандерлей»). Или — среднестатистический офис, напичканный техникой. Можно, конечно, использовать дрожащую камеру по всем заветам «Догмы». Но лучше — новейшую технологию Automavision (как в «Боссе»), когда благодаря компьютерным штучкам должность оператора самоликвидируется, а композиция кадра выстраивается как бы самостоятельно. (И в этом фон Триер, представьте, тоже пионер броуновского кинодвижения.)

Сюжет его национальной комедии с межнациональной моралью — мечта классицистов. Одно место, одно пространство — и фактически застывшее время. «Офисный классицизм»! Привет Мольеру, которого Триер, должно быть, также презирает, как и Генрика Ибсена.

Согласно сюжету, родитель частной чахнущей IT-компании по имени Равн (актер Петер Ганцлер) еще десять лет назад организовал свое «дело». Но не нашел в себе сил и способностей эффективно управлять персоналом. И вот Равн (обаятельный тип с бородой, портретно похожий на киевского продюсера С.Галузина) выдумывает для карательных и поощрительных офисных целей мифического «босса» — Самого Главного Босса. Фантома, который якобы обитает в Америке. Якобы общается с персоналом по «мылу». И якобы только через электронку и sms-ки раздает своим подчиненным тумаки и поощрения (а также не чурается заочной любовной блажи к некоторым сотрудницам). Только вот фирма — на грани... И исландские покупатели этого «бизнеса» требуют Самого Главного Босса за стол на торги — как живого! И обманщик-Равн подначивает приятеля — актера-неудачника Кристоффера (Йенс Альбинус)— сыграть лучшую роль в его жизни… Занавес, господа!..

Нет ничего приятнее жарким пошлым летом, изуродованным текущими репертуарными шлаками (наподобие «Шрека-3», «Паука-3», «Пиратов-3» и остальных расчудесий-333), чем полтора часа наблюдений за эксцентричной офисной жизнью — глазами Ларса фон Триера. Тут тебе все жанры, кроме «нудьги». Комедия положений. Психологическая драма. Чувствуется, конечно, что съемки без оператора просятся в корзину отходов. Иногда, кажется, все невпопад — и ракурсы ужасны, и вроде профессионалы так не работают. Но разве у гения бывают отходы? Из любого мусора у него вырастают розовые кусты. Как умный человек, фон Триер сразу дает понять кинозрителю, что этот — круглый дурак! Дескать, пришел на одно, а увидишь — другое. То есть ты вроде бы ожидаешь пикантный офисный адюльтер, когда чужой среди своих (тот самый материализовавшийся фантом) упражняется на столе и под столом с подувядшими красавицами. И, кажется, все так и есть. Как есть и другое. Многомерное и многоуровневое пространство: 1) офис —
2) театр — 3) Дания — 4) мир… И целый мир, как банка с копошащимися тараканами, которым не жить друг без друга. И еще обязательно микроскоп над этими тараканьими бегами: а ну, кто быстрее, а ну, кто глупее…

Что за прелесть эти офисные междоусобицы по Ларсу фон Триеру. Сельский увалень, который на каждое кривое слово отпускает тумак — прямо в глаз (даже шефу). Или девушка-визг, которая орет после каждого скрипа своего принтера. Или непосредственно Равн, полномочный представитель Самого Главного Босса (Равн одолжил у каждого из шести сотрудников тысячи, отдавать не собирается, а намерен всех их разогнать, хотя так нежно любит людей, что даже боится им в этом признаться; и с этой целью, как вы уже поняли, нанимает на службу горохового шута).

А уж театральная стихия внутри и вне киноофиса, как по мне, — важнейшее и смыслоопределяющее «нутро» этого «Босса». Представьте, появляется актер-тунеядец. Помятый, потрепанный, лупоглазый. Во сне, должно быть, не мечтал о Гамлете или Пер Гюнте. И боготворит только пьесу «Повешенный кот», обожает творчество некоего драматурга Гамбини и презирает великого Ибсена. Проникаешься симпатией к этому театральному люмпену — вмиг! (Один из почитаемых Ларсом актеров — Йенс Альбинус — украшение ленты (хотя прекрасны все.) По какому пути тянет зрителя банальная логика? Занял самозванец чужой стул, заигрался (как персонажи «Идиотов» — только в ином измерении) — и дустом его не вытравишь. Только Триер способен на блистательную финальную штуку — на хохму с оскалом. Казалось, все решено, как в датской народной сказке. И будут только мир-дружба между народами (перипетии с подписанием договора купли-продажи, наконец, склоняются в пользу подвешенных в воздухе клерков); и даже Равн признается, мол, все это исключительно обман слабака. Герои братаются-обнимаются — плачут… Не заметив страданий-стараний неудачника-артиста. Не заметили? Не оценили? Вот и получите подпись под приговором — «уволены все!» Фантом торжествует. Тень играет свою лучшую роль — только в этом сезоне. А лукавый фон Триер, дразня свою публику, вроде ерничает: вот так профнепригодность и подводит под монастырь. Вот как опасно увлекаться подменой.

Подмена — ключевой мотив на поверхности малобюджетного шедевра Ларса фон Триера. По сути, это не новость, не откровение. Просто — напоминание. Подмена чувств, подмена понятий, подмена дружб, подмена деловых отношений. Подмена всего. Порою кажется, что и тебя самого давно подменили, втиснув в призрачные декорации шизофреничного мира начала этого века. И чем стремительней видоизменяется этот безумный-безумный… мир — тем эффективней массовые подмены. Актеришки подменили хороших артистов — во всех телевизорах и на всех сценплощадках. Жалкие комедианты — вместо вменяемых власть имущих. Фигня и фальшивки — вместо подлинников на экранах, на витринах, даже на музейных руинах... Далее — везде. Самый последний симптоматичный пример, словно бы сканировавший сюжет «Босса» и подтвердивший конъюнктурную проницательность Ларса... Весь мир на днях встряхнуло голландское шоу «Большой донор», где смертельно больная мадам по имени Лиза выбирала «достойнейшего» — того, кому б могла отдать свою драгоценную почку. Зрители протестовали: это же аморально! А потом в финале вышел ведущий и прошептал: спокойно, страна, это же понарошку: наша больная — актриса, ее зовут Леони, а мы — пошутили. Ха-ха.

Вот так эти «тени», согласно фон Триеру, Шварцу и последним информсообщениям, и занимают чужие места, дурача общественность.

И, на первый взгляд, бессмысленно в датской картине шифровать «метафоры» или искать «философский» ответ на вопрос: так кто же он (по большому счету) — этот Самый Главный Босс? Бог? Доллар? Сам Режиссер (манипулятор)? Или какой иной неопределенный субъект? Полагаю, шпаргалка с правильным вариантом написана слишком коряво... Разобрать бы… Во всяком случае, режиссер будто бы намекает: а это — Никто... Можно проще — Ничтожество. Из тех самых, которые возомнят, победят, а потом… натворят…

Правда, и здесь не «the end». Надо ж помнить о лукавстве датского скандалиста (и заложника многочисленных фобий), даже если вы в немыслимых муках досмотрели его кино сквозь рябь субтитров с ошибками (картина идет на языке оригинала).

Мудрствуй-гадай-сочиняй, а все как в том шоу — шутка, шарада. Подстава. И глупцом будет тот, кто возведет ее до уровня эдаких «откровений» (лично я в этом случае беру все свои слова обратно!). Ведь он — режиссер — то и дело вклиниваясь в киноофис закадровыми комментариями, словно зануда-учитель ворчит: вот выйдете из кинотеатра, кому-то мой фильм понравится, а кому-то не понравится (и разницы от этого никакой), все равно ведь — тут же все позабудете...

Ну конечно, не жди, не надейся... Назло всем «концепциям» будем помнить тебя всегда.