Поддержать
Назначение нового англоязычного спикера ТрО — Сары Эштон — взорвало православные паблики. Редчайшее проявление единства украинского православия: и сторонники ПЦУ, и сторонники УПЦ МП взвыли от возмущения в один голос. Дело в том, что Эштон — трансгендер. И это, кажется, единственное, что интересует православных публицистов в фигуре нового официального «голоса» ТрО. Все остальные ее качества — профессиональные и человеческие — ничего не значат по сравнению с тем, что «раньше она была мальчиком».
Не стоит удивляться — «борьба с гендером» остается для украинского православия едва ли не главной заботой. Даже на фоне войны, «отмены» УПЦ МП и «передела» церковной собственности «традиционные ценности» остаются во главе угла.
Что традиционно — ценно
Об этом можно судить, например, по документам Поместного собора ПЦУ. Он принял всего два документа, адресованных «миру» (т.е. не только самому собору и членам церкви). Первый — Обращение Поместного собора к украинскому народу. В нем отцы собора высказались по широкому кругу вопросов — от ереси «русского мира» до «греха коррупции». Документ призывает общество к единству, а власть — к «защите украинского религиозного пространства от гибридной агрессии». Отдельной строкой упоминаются Киево-Печерская и Почаевская лавры, которые следует как можно скорее освободить от контроля со стороны «русского мира». Кроме того, отцы собора сообщают, что с 1 сентября ПЦУ переходит на новый — новоюлианский — календарь.
Второй документ, куда более конкретный, чем первый — Декларация «О негативном отношении к греху содомии (гомосексуализма), его пропаганде в обществе, к гендерной идеологии и так называемым однополым бракам (однополым сожительствам)». По объему этот документ не уступает Обращению к народу, хотя посвящен только одной «язве» современности.
Декларация не содержит ничего нового — она идентична по содержанию и формулировкам всему говоренному и писанному от имени ПЦУ (а до нее — УПЦ КП) по поводу «традиционных семейных ценностей». И это плохая новость. Проблема даже не в том, что позиция церкви не меняется (оставаться при своем мнении — неотъемлемое право каждого), а в том, что она просто не слышит — отказывается слушать — своих оппонентов.
Документ, как и все его предшественники, принципиально безграмотный. Слова и понятия, касающиеся непосредственно репродуктивных функций, сексуальности, гендера употребляются произвольно и толкуются так, как удобно авторам документа. И сложно сказать — это просто некомпетентность или авторы хотели оставить максимально широкое поле для манипуляций. Так, например, отцы собора критикуют «гендерные теории» — но не уточняют, какие именно. Они приводят в пример гендерное законодательство «других стран» — но страны тоже остаются неназванными. А некоторые фразы, кажется, специально написаны, чтобы вогнать читателя в ступор: «расширять поле законодательных запретов, связанных с так называемой дискриминацией из-за сексуальной ориентации»… Вы уверены, что правильно поняли «кто на ком стоял»?
Когда Адам пахал, а Ева пряла
Но неудачные формулировки — это лишь половина проблем Декларации. Главная проблема — несвоевременность. Во-первых, возникает вопрос, почему из всех нынешних проблем и «язв» отцы собора выбрали именно гендер? Ведь даже в их Обращении можно было найти вопросы куда более насущные и болезненные для нашего общества. Начиная с коррупции, которой посвящено целых три предложения, заканчивая жизненной необходимостью единства народа перед лицом внешнего врага. Но отцы собора почему-то в качестве основного объекта церковной критики выбрали именно гомосексуализм и «традиционные семейные ценности».
В начале полномасштабной войны 11 тысяч украинских женщин пошли добровольцами в ВСУ. В данный момент около 5,5 тысячи женщин воюют на передовой. «Традиционные гендерные роли» не предполагают для женщин военной службы. Если исходить из «идеалов», начертанных отцами собора, они должны немедленно сложить оружие и вернуться домой: поддерживать очаг, бороться с упомянутым в Декларации «демографическим кризисом» и с тоской глядеть на дорогу.
А как должны воспринимать морализаторский дискурс отцов собора представители ЛГБТ+, которые тоже воюют? Воюют, в том числе за возможность существования ПЦУ. Если гомосексуальность аморальна и недопустима в «здоровом обществе», если дискриминация из-за сексуальной ориентации — это ОК, то, может, «второсортный гендер» просто не имеет морального права выполнять почетный долг защиты Родины?
Вопросов к Декларации много. Но, увы, авторы и сама церковь не демонстрируют ни малейшей воли вести диалог на эту тему. Церковь хочет диктовать условия в области, которую она сама очерчивает как «моральную»: оставить за собой, и только за собой, роль морального арбитра, хранителя истины о «моральной норме». Ведь если ты хранитель истины, какие могут быть дискуссии или даже «изучение вопроса»?
Вот только эта претензия церкви довольно беспомощна. Мораль, традиция, христианство — слова, чьи смысловые поля иногда пересекаются, но ни одно из них не заменяет прочих. Благодаря этому христианство распространилось в разных традициях и пережило многие из них. Благодаря этому аморальность церковных бюрократий в целом и отдельных представителей церкви не убила христианство. Несмотря даже на слухи о заметном количестве «неоднозначного гендера» среди епископата.
«Обновленцы!»
Очередная декларация «в защиту традиционных ценностей» со стороны ПЦУ выглядит довольно вызывающе не только из-за обскурантизма, но и на фоне недавнего выступления Вселенского патриарха о том, что защита традиционных ценностей — не есть и не может быть в числе главных забот христианской церкви. Что церкви, по-хорошему, вообще стоило бы избегать подобных формулировок — дабы не быть втянутой в «культурные войны».
Почему же ПЦУ решила, что именно сейчас необходимо громогласно высказаться «против гендера»?
Подать сигнал о своем нерушимом консерватизме — вот, вероятно, главная цель этой декларации. ПЦУ необходимо было как-то уравновесить «экстравагантное» решение о переходе на новоюлианский календарь.
Критики ПЦУ с московской пропиской просто не могли упустить такой оказии: совершив календарную реформу, ПЦУ «подставилась» под обвинение в «обновленчестве». Причем календарь, согласно злопыхателям, — это лишь «первая ласточка» и/или только «внешняя» сторона дела. Пользуясь аналогией с «обновленцами», которые пытались наладить контакт с cоветской властью сразу после Октябрьской революции, ПЦУ подозревают в том, что она подстраивает доктрину церкви под идеи «украинского национализма» и политические интересы киевской власти.
Фейки такого содержания множатся и разносятся по московским и промосковским каналам. Их цель — скомпрометировать ПЦУ и удержать верующих УПЦ МП от перехода в ПЦУ.
Следующая остановка — «уния»
Но этого мало. Пропагандисты МП нарисовали «ужасающую» картину перспектив ПЦУ. «Обновленчество» — это только начало. Следующая остановка — «уния». Идею «унии», согласно пропаганде, поддерживает с одной стороны украинская власть, а с другой — «патрон» ПЦУ Вселенский патриарх Варфоломей (почти еретик — согласно Моспатриархии). Пропагандисты не преминули отметить, что ПЦУ перешла на новый календарь одновременно с Украинской греко-католической церковью. Этого оказалось достаточно, чтобы заявить: истинная цель ПЦУ — «уния».
«Уния» — еще одно страшное ругательство в московских устах, наряду с «расколом», — эксплуатируется кремлевской пропагандой почем зря. Например, когда УГКЦ предложила финансовую помощь на восстановление Спасо-Преображенского собора в Одессе, за поребриком это быстро объяснили тем, что после «унии» собор «все равно» отойдет к УГКЦ. Вероятно, миллион долларов, которые пообещал передать на восстановление собора промосковский «диакон всея Украины» Вадим Новинский, — попытка «перекупить» собор у «униатов».
Да и лично президент Путин, комментируя церковную ситуацию в Украине, дал понять, что его «СВО» — это война православного мира с католическим Западом, которая длится, по его подсчетам, уже тысячу лет. В общем, католики давно поглотили бы Украину, если бы на страже православия не стояла Россия (кадры Эйзенштейна, музыка Прокофьева).
О выборе слов и средств
Можно понять желание ПЦУ «закрыться» от обвинений в «обновленчестве» — задекларировать свою приверженность консервативным традиционным взглядам. Декларация по поводу гендера — нечто вроде противовеса календарной реформе. Но неужели никак иначе нельзя было задекларировать свой консерватизм, кроме как таким кондовым способом? Который к тому же плохо соотносится с социальной реальностью и политическими интересами воюющей страны.
Что дальше? Чтобы «опровергнуть» обвинения в «униатстве», испортить и без того непростые отношения с греко-католиками? Пускай даже в ущерб «единству», к которому отцы собора призывают в Обращении к украинскому народу?
Впрочем, и сама по себе Декларация против гомосексуализма — удар по единству. Потому что прав патриарх Варфоломей: «традиционные ценности» и готовность защищать их любой ценой затягивает и церковь, и общество в водоворот «культурных войн», способных и куда более стабильное государство поставить на грань катастрофы.
Следить в Телеграмме
Войти с помощью Facebook
Войти с помощью Twitter
Войти с помощью Google