ЭПОХА ГЕРОЕВ НЕ ЗАКОНЧИЛАСЬ

Киномания, или же безудержная и всепоглощающая любовь к кино, иногда завладевает своими жертвами, словно неизлечимая болезнь. «Киномания» Анны Яровенко, первый фильм из долгожданного проекта «Любовь — это...», рассказывает об особо тяжелой форме этого недуга, которая не обошла стороной и современных украинцев.

Уже много лет нам упрямо объясняют, что наша эпоха — негероическая. Дескать, современный герой, если он не киллер, олигарх или майор-перебежчик, должен быть импортированным из-за границы шаблонно-силиконовым персонажем. Но достаточно лишь иметь глаза и оглянуться вокруг: сколько потенциальных героев совершают свои маленькие подвиги, не ища славы и не претендуя на шварценеггеровский масштаб. К счастью, восприимчивые к героизму глаза есть у режиссера-документалиста Анны Яровенко, автора единственного неигрового фильма из молодежного киноцикла «Любовь — это...». Найденного ею героя зовут Владислав Чабанюк. Он — школьный учитель из небольшого села на Уманщине, который уже десять лет занимается кинорежиссурой, снимает исторические блокбастеры и научно-популярные ленты, привлекая к этому процессу киноманскую публику со всех уголков Украины. Киномания Владислава Чабанюка — не болезненная графоманская перверсия; таким образом он реализует неисчерпаемую индивидуальную энергию, засасывающую в свою воронку не только земляков, но и киевский кинобомонд. Члены любительской съемочной группы фильма «Ойра» Владислава Чабанюка стали персонажами «профессионального» фильма в жанре «кино о кино».

Сюжет «Киномании» прост: Владислав Чабанюк снимает историческую мелодраму «Ойра», превращая родное село Легедзиное во временный Голливуд, а десятки своих односельчан — в кинозвезд местного масштаба. Между строк вставными интервью «Киномания» рассказывает о творческом пути Чабанюка, украинского анти-Спилберга. Когда сельский парень приехал в Киев поступать в театральный институт, неизвестный столичный недоброжелатель объяснил Чабанюку, что без вспомогательных средств «селюки» в театральный не попадают. Даже не попытавшись сдать экзамены, он уехал из столицы. Со временем Владислав Чабанюк стал школьным преподавателем истории, но в душе надолго поселилось сожаление о неиспользованном шансе стать режиссером. Возможно, именно поэтому сегодня Чабанюка ничто не останавливает в его способности снимать фильмы «из ничего». Основанная им 10 лет назад народная студия «Мальва» не имеет ни государственной, ни спонсорской поддержки. Энергию, благодаря которой создано несколько десятков лент, даже энтузиазмом не назовешь, это — здоровый кинематографический фанатизм, который когда-то двигал режиссерами французской «новой волны», а сегодня сохранился только на киноокраинах. На создание фильма «Ойра» Чабанюк истратил тысячу гривен из своего семейного бюджета, съемочная группа состояла из его ближайших друзей и школьных учеников, а в главных ролях снялись студенты Уманского университета. Затраты на документальную «Киноманию» превысили бюджет Чабанюка почти в сто раз.

«Фишка» нового фильма Анны Яровенко, выпускницы университета им. Карпенко-Карого, которая долго работала телережиссером в Москве, а теперь сделала заявку на лидерство в молодой украинской документалистике, — именно в этом несоответствии предмета ее внимания условиям жанра «кино о кино». Фильмы о том, как работали Феллини, Кубрик или Параджанов, известны всем — они держатся на какой-то вуаеристской страсти подглядывать за поведением звезды. А вот замысел фильма о том, как работает Владислав Чабанюк, содержит скрытую провокацию: неужели так мало осталось в мире кинолюбителей, чтобы любоваться каждым из них как непризнанным самородком? Однако поведение Чабанюка в кадре развеивает скепсис: то, как он суетится, организовывая съемки, как он работает с актерами, вкладывая в их неиспорченные профессиональной подготовкой головы неповторимую естественную кинематографичность, как он пересказывает профессионалам психологические коллизии своего фильма, в который раз доказывает, что кино — не профессия, а состояние души. А успех киевских профессионалов — в способности почувствовать этот врожденный талант кинолюбителя, испытывать романтическую страсть к народному (в непосредственном, а не в официозном значении) кинематографу. На самом деле послание фильма — насквозь романтическое: склонность к незамутненным творческим источникам, к фольклору и примитиву владела романтиками всех поколений. Приятно открывать, что не все народное творчество одели в шаровары и загнали на сцену НД «Украина». Такое открытие для всех нас сделала Анна Яровенко. Ее «Киномания», снятая в манере репортажа с места событий, — самый оптимистический украинский фильм за всю нашу независимую историю. Герои ленты, погруженные в собственную киноманию (а вместе с ними — зрители), просто не замечают ужасов окружающей действительности: жители Легедзина, которое ничуть не богаче любого иного украинского села, благодаря Чабанюку выглядят совершенно счастливыми людьми. Оптимизм Анны Яровенко — грустный, как сказал бы классик, трагический оптимизм: получается, что единственное спасение — это бегство в киноманию. Но разве не именно для этого и существует кино?

Чабанюк возрождает, казалось бы, навеки скомпрометированное понятие украинской сельской интеллигенции. Прошлым летом мне посчастливилось увидеть, как он вместе с историками, археологами и студентами, раскапывающими в Легедзине огромное поселение трипольской культуры, превращает свое село в настоящий центр интеллектуальной жизни. Теперь к Владиславу Чабанюку понемногу приходит признание: одновременно с премьерой «Киномании» в киевском Доме кино состоялась премьера его «сельского блокбастера» «Ойра». Фильм поразил не только неповторимой любительской непосредственностью, но и изобретательностью режиссера. Присутствовавшие на показе телевизионщики должны были бы гореть от стыда: продукция, транслируемая по Первому и Второму национальным телеканалам, безнадежно отстает от произведения легедзинского режиссера, снятого простейшей любительской видеокамерой. О преимуществах «Ойры» над финансируемой державой национал-бутафорией в духе засеевых-руденко можно и не говорить: разница примерно такая же, как между живописью Екатерины Билокур и произведениями ее дипломированных эпигонов. Действие «Ойры» происходит в 1920 году, в конце гражданской войны. Сюжет — наивно-очаровательная аллегория тогдашней украинской истории. На любовь девушки Анны претендуют трое парней — петлюровец, махновец и красноармеец. С кем останется Анна — с тем будет и Украина. «Эпоха героев заканчивается», — комментирует события фильма один из его персонажей. На самом деле эпоха героев не завершится, пока есть кому совершать кинематографические подвиги. И пока есть кому эти подвиги документально фиксировать. Осенью Чабанюк собирается провести съемки новой исторической ленты. А Анна Яровенко на вопрос о творческих планах отвечает: «Где будет работа, там буду я».