Авторское право невиданных размеров

«Конечно, ловушка. И называется она «Поправка-22».

Дж.Хеллер
«Ловушка для дураков»

28 июля этого года в России должны были исчезнуть пираты. Если и не все, то значительная их часть. Они должны были пасть жертвой федерального закона Российской Федерации от 20 июля 2004 г. № 72-ФЗ «О внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об авторском праве и смежных правах», который именно в этот день вступил в силу. «Поправку-72», если верить официальной трактовке, принимали для того, чтобы «приблизить российское законодательство к мировым стандартам и требованиям ВТО».

Кому-то казалось, что дело «KM-online против свободных библиотек» — это наступление на свободу обращения информации в Интернете? На фоне пассажей из новопринятой поправки попытки «пришить» крупнейшим библиотекам Рунета какой-то криминал, да и то осуществленные скорее для саморекламы, представляются жалким дилетантством. Привлекает внимание следующий абзац свежеутвержденного документа:

«…Экземпляры произведений, выраженных в цифровой форме, в том числе экземпляры произведений, предоставляемых в порядке взаимного использования библиотечных ресурсов, могут предоставляться во временное безвозмездное пользование только в помещениях библиотек при условии исключения возможности создать копии этих произведений в цифровой форме».

Мощная длань (или стопа, или еще какая-то часть тела) законодателей одним движением разрешила конфликт. Ни одна электронная библиотека библиотекой, в сущности, не является и быть ею не может в принципе. Поскольку ни квартира Мошкова, ни даже офис «правдоборцев» всех их читателей не вместят. А законодатель сказал — «в помещении библиотеки», и никак иначе.

Что интересно, новая поправка ставит вне закона не только Мошкова со товарищи, но и его оппонентов. Хотя платные библиотеки, казалось бы, ничего «в безвозмездное пользование» никому и не дают, тем не менее десница закона может пройтись и по ним. Ибо в этой поправке дальнейший полет законотворческой фантазии стал и вовсе неконтролируемым:

«В отношении произведений или объектов смежных прав не допускаются:

<…>

изготовление, распространение, сдача в прокат, предоставление во временное безвозмездное пользование, импорт, реклама любого устройства или его компонентов, их использование в целях получения дохода либо оказание услуг в случаях, если в результате таких действий становится невозможным использование технических средств защиты авторского права и смежных прав либо эти технические средства не смогут обеспечить надлежащую защиту указанных прав».

Под определение «технических средств, которые не могут обеспечить надлежащую защиту указанных прав», очевидно, первыми подпадают компьютеры. Все. Поскольку почти к каждому можно подключить сканер и — нарушать, нарушать, нарушать авторские права. А даже если к какому-то и нельзя — то прочитать оцифрованный текст все-таки удастся, несмотря на авторские права. Пусть попробует кто-нибудь создать электронную библиотеку без единого компьютера! Под ту же категорию «технических средств» подпадают и фотоаппараты, притом не только цифровые, но и пленочные — ведь любым из них можно сфотографировать защищенный авторским правом текст и распечатать его в минилабе. Вслед за ними под запретом оказываются видеокамеры. После этого перечня как-то неудобно и упоминать о таких штуках, как мультизональные DVD-плееры, которые вообще-то и предназначены для нарушения «авторского права» драть с пользователей столько шкур, сколько в среднем можно содрать в конкретном регионе.

При этом для пользователей становятся недосягаемыми также произведения, которые являются общественным достоянием. И даже если кто-то когда-то и внесет поправки в законодательство по этому поводу, то работать они не будут. Поскольку чтобы различить легальный статус того или иного произведения, в каждой библиотеке придется держать соответствующего специалиста. Электронными мультимедийными продуктами, существующими лишь в цифровом виде, можно будет пользоваться только в помещении библиотеки. А учитывая количество компьютеров в среднестатистических библиотеках, они станут недосягаемыми вообще. О мелочах наподобие университетов дистанционного обучения с их библиотеками, электронных учебников и тому подобном и говорить как-то неудобно.

Разумеется, электронные библиотеки свободного доступа еще просуществуют определенное время. По инерции, так сказать. Пока кто-нибудь не запустит для собственной саморекламы кампанию на их уничтожение. Неизвестно, кто это будет: партия, политик или какое-нибудь крупное издательство, которым электронные библиотеки будут не очень-то и мешать, — просто воспользуются случаем бесплатно поместить собственную фамилию или название на первые страницы газет. И у них будет железобетонная правовая база для успеха — в отличие от предыдущих любителей затевать судебные процессы с электронными библиотеками.

На первый взгляд, какое нам дело до этого? Возможный запрет компьютеров и половины бытовой электроники в придачу — проблема исключительно северо-восточных славян, ведь законы России, благодарение Богу, у нас юридической силы пока не имеют. Впрочем, есть несколько досадных обстоятельств, заставляющих считаться с российским законодательным новообразованием.

Во-первых, это возможное исчезновение из Рунета интернет-библиотек, что непосредственно повлияет на нас с вами. Поскольку электронных библиотек свободного доступа, равного российским по масштабу, в украинском сегменте Интернета нет и в ближайшее время явно не будет. Остается разве что пригласить, например, Максима Мошкова в Киев вместе с библиотекой для дальнейшего размещения на украинских серверах. Пока наши любители «что-нибудь подрегулировать», занятые выборами и политреформами, не успели еще взяться за «приближение нашего Интернета к мировым стандартам». Поскольку сейчас в нашем родном Законе Украины об авторском праве и смежных правах регламентации по поводу пребывания в библиотеках текстов в цифровой форме отсутствуют. (И вообще, библиотеки там вспоминаются лишь в связи с правом на «репрографическое воспроизведение экземпляров, которые могут быть утрачены». Объяснил бы кто-нибудь, что такое «репрографическое воспроизведение».)

Второе обстоятельство, вызывающее беспокойство, — это то, что Украина частично уже входит, а в ближайшее время войдет окончательно в сферу бизнес-интересов российских поборников чистоты авторского права от грязных интернет-притязаний. По последней информации, крупнейшие российские издательства намерены открывать филиалы в Украине. Отнюдь не исключено, что они будут пытаться в связи с этим подравнять нашу отечественную законодательную ситуацию, дабы воспрепятствовать «пиратскому» вмешательству. А учитывая «бескомпромиссность» (чтобы не сказать — бестолковость) формулировок российской «Поправки-72», есть основания ожидать: такая законодательная инициатива больно ударит по украинским литературным интернет-проектам и без того слабеньким.

Самое прискорбное последствие от такого законотворчества ощутят как в России, так и в Украине, причем с одинаковой силой. Жители мелких городов, даже районных, не говоря уж о всяческих ПГТ, опять лишатся возможности читать. Поскольку даже те, у кого есть деньги на книги, как правило, не имеют возможности ездить за ними в столицу. Конечно, не у всех есть и компьютеры, подсоединенные к Интернету. Но и тот миллион-второй пользователей, насчитанных родным Госкомстатом, — это значительное количество людей, многие из которых хотят и могут читать. И их жаль более всего, ведь при условиях, предложенных новой редакцией чужого закона, они физически не смогут найти желаемые (иногда — просто необходимые) книги.

А самое интересное во всей этой истории то, что крупные издательства, в частности лоббирующие подобные законы (и в этих законах наиболее заинтересованные), и не собираются предлагать своему покупателю бумажные заменители абсолютного большинства литературы, циркулирующей в бесплатных электронных библиотеках. Большинство крупных игроков на издательском бизнес-поле занимаются в первую очередь массовым коммерческим чтивом — издают кучи «одноразовых» детективов, сомнительной фантастики, женских романов, боевиков и тому подобное, которые сами по себе не слишком популярны у членов интернет-сообщества. Не потому, что они такие умные или разборчивые, а по той простой причине, что скачать из Интернета большинство этих «шедевров» иногда бывает дороже, чем купить копеечную книжечку, разваливающуюся во время первого же прочтения — потому, что издатель сэкономил на прошивке.

Конечно, у большинства издательств есть также определенное количество наименований товара, пользующегося относительно постоянной популярностью, — это и новейшая западная литература, и небольшая кучка фамилий современных российских авторов, и не в последнюю очередь околонаучная (в первую очередь гуманитарная) литература. Это товар высшей категории — он издается меньшим тиражом, в твердой обложке и стоит соответственно. Например, гуманитарная книга российского производства в последнее время, кажется, вышла на ценовой уровень «премиум-товара» — что-то наподобие часов «Ролекс» и автомобилей «Роллс-Ройс». Посетив в очередной раз книжный магазин, мы поняли, что быть ученым-гуманитарием может себе позволить только очень богатый человек, а не какой-то там нищий университетский профессор. Ничего не поделаешь, книгоиздательство — это бизнес, так же, как производство часов и автомобилей. Соответственно, бизнесмены-издатели в своих действиях руководствуются в первую очередь собственным интересом, а не какими-то химерами типа совести или даже здравого смысла. На этом бизнес держится, так что все, о чем идет речь в этой статье, совсем не в их адрес, а в адрес государственных мужей, вроде бы призванных защищать интересы собственных граждан и, в конце концов, собственной страны.

Почему происходящее должно вызывать беспокойство у тех, кому не безразлична дальнейшая судьба страны? Не только потому, что деятельность российских издателей бьет и будет бить по украиноязычной книге, — это понятно. Но украинские книгоиздатели могли бы многому поучиться у своих российских коллег — и тому, как делать из кустарного книгопроизводства прибыльный бизнес, и тому, как лоббировать собственные интересы у власти. Угроза будущему здесь несколько иная. Во-первых, как отмечалось выше, подобные «антипиратские меры» резко сократят количество людей, читающих книги, — просто потому, что нужную книгу теперь они никак и нигде не смогут найти. Во-вторых, эта книжная лакуна заполнится тем, что захотят предложить нам бизнесмены-издатели, — в первую очередь дешевым «одноразовым» товаром, приносящим им наибольшую прибыль. Аналогии с потребительской культурой напрашиваются сами собой — человека, воспитанного на кока-коле, вы никогда не убедите в том, что хорошее вино лучше (он, возможно, и не пробовал вина никогда, так как в их село его не завозят). То же самое случается с книгой, с чтением. Вот только последствия могут оказаться несколько хуже — ведь убожество «вкуса у рожи» не столь разрушительно, как убогость интеллектуальная.

И здесь заслуживает особого внимания то, что «Поправка-72» не признает никаких исключений — под ее действие может подпасть любой объект авторского права, любое произведение, даже то, которое уже за давностью написания бесповоротно стало общественным достоянием. Согласно этому закону электронная библиотека, укомплектованная исключительно античной поэзией, переведенной в позапрошлом веке, так же незаконна, как библиотека, укомплектованная новейшей фантастикой. Впрочем, о бесповоротности общественного достояния — это слишком оптимистично. «Поправка-72» предусматривает увеличение срока действия авторских прав с 50 до 70 лет — причем существенная часть общественного достояния снова возвращается к правовладельцам. Здесь российские законодатели действительно использовали опыт коллег из США. Но если мотивация последних была прозрачной — кинематографические компании хотели сохранить за собой «эксклюзивное право» на собственных персонажей, так как, по старому (тоже «50-летнему») закону Микки-Маус в 2003 году (о, ужас!) должен был бы стать общественным достоянием — то зачем все это нужно россиянам, остается загадкой.

Итак, предположительная реакция государства на такие законотворческие инициативы может стать весьма показательной: если оно проявляет заботу об интеллектуальном и культурном развитии своего гражданина, подобная «Поправка-22» не пройдет. А если она все-таки пройдет, это будет означать лишь одно: государство больше заинтересовано в солдатах, чем в умных людях (не случайно ли принятие этой поправки в России почти совпало во времени с решением об отмене отсрочки от армии для студентов вузов?), в интеллектуально ограниченном, зато покорном и уступчивом населении, не отягощенном лишней духовной жизнью и критическим мышлением. Область авторского права в Украине все еще остается полем невспаханным и требует большой законодательной работы, но несмотря на это у нас с вами есть шанс узнать, что именно думают о нас избранные нами государственные мужи.