Зачем отечеству кинематограф?

Почему-то вспомнился 1986-й (или это был 87-й?) перестроечный год. Дискуссия в Союзе писателей с участием Миколы Мащенко, тогда новоиспеченного директора Киностудии имени Александра Довженко. Один из писателей старшего поколения (его фамилия ни тогда, ни после мне ничего не говорила) вдруг яростно отчеканил: «Наше кино нужно уничтожить! Оно всегда было неукраинским, всегда работало против Украины!» Мащенко опешил: «Как? Да за что же вы так? А Довженко, а Параджанов, а Миколайчук?» Но оппонент был непреклонен: уничтожить...

Не знаю, где тот писатель сегодня, однако его желание спустя два десятилетия «почти» исполнилось. Украинский кинематограф скорее мертв, чем жив. Мертв как индустрия, как система, в которой накрепко связаны производство и прокат, производство и дистрибуция, где есть экономические рычаги, при помощи которых система регулируется и самонастраивается.

Такое впечатление, что умер наш кинематограф — и для государственных мужей. Более двух лет назад, 13 сентября (вот и не верь после этого в приметы) 2007 года, Виктор Ющенко издал указ №868 «Про заходи щодо сприяння розвитку національної кінематографії». В документе было предусмотрено многое: и существенное (в разы) увеличение бюджетного финансирования, и подготовка законопроектов, которые бы радикально меняли саму структуру, и даже образование центра производства фильмов для детей и юношества.

Вскоре в правительственных креслах появились полноправные представители президента — гуманитарный вице-премьер Иван Васюник и министр культуры и туризма Василий Вовкун. И все. Дальнейшее — молчание. Выполнение президентского указа по большинству пунктов благополучно провалено.

Как, впрочем, и многое другое, что нас, кинематографистов, вряд ли может утешить.

«Гидотне людиноненависництво»

Тем большим было мое изумление, когда 10 ноября на заседании правительственного комитета по вопросам гуманитарной и социальной политики Иван Васюник занялся анализом... американской кинопродукции. Фильмы ужасов («Хостел-2» и «Пила-6») посеяли в его тонкой душе чувства совершенно ужасные. И он высказался в том духе, что с этим нужно кончать. Ибо это «гидотне людиноненависництво», и при виде этих издевательств над родом человеческим Васюнику хочется, как одному бессмертному киноперсонажу, «рвать и метать, рвать и метать».

В ответ на мой удивленный вопрос, отчего бы правительственному комитету и ему лично не заняться кинематографом украинским, в котором работает множество людей, ныне лишенных работы и средств к существованию (широкое поле для практического человеколюбия), вице-премьер ткнул пальцем в Анну Чмиль, председателя Госслужбы кинематографии: «вона не працює», хотя он столько раз об этом ей напоминал.

Он хотел увидеть программы развития кино. Он так мечтал об этом, но мечта не осуществилась. В итоге за два года комитет так и не добрался «до кіна». Все дело, оказывается, в хрупкой женщине Анне Чмиль. В ней и только в ней.

В ответ глава Госслужбы стала загибать пальцы: так мы ж вам подавали это, а вы отвергли, так мы ж вам то, а вы не пожелали...

Вспомнилось, как год назад в Верховной Раде принимался госбюджет. На кинематограф «кинули» аж пять миллионов гривен (мифические пятьдесят из стабилизационного фонда в расчет не брались). Кто-то возмутился: что же это, как же это? Ответное возмущение одного из депутатов: «Людям їсти нічого, а їм фільми подавай!» Вот оно, неподдельное, искреннее человеколюбие!

Возбудившись от такого, сказать бы, «гидотного кінолюбчества», я зашел в Интернет и нашел о том нардепе-ораторе массу интересных сведений. Оказывается, в начале 90-х он был осужден и даже немного посидел в тюряге, после чего выпущен на поруки. А судили его за то, что ездил по провинциальным городам, выдавая себя за важную персону из столицы и собирая соответствующую мзду. Образованный человек, Гоголя читал — не то, что некоторые… Это ж как талантливо нужно было изображать сегодняшнего Хлестакова, чтобы люди поверили! Однако ж нашелся среди них, прости господи, Станиславский, изрекший «не верю!»... Вот и не полюбил после этого наш герой людей искусства. И, кажется, не только он.

Да, складывается впечатление, что отечественные «вожди» не любят людей, работающих в кино, театре, литературе... Вот у нас как получается: если нет работы у шахтера или сантехника — это беда, «кушать нечего». А если в безработных артист или режиссер — то это приятная даже картинка. Так им, «ворожому класу», «ворогам України» и надо. Не потому ли на наших телеэкранах все эти «депы» и «гепы» давно уже заняли все пространство, не пуская туда ни актеров, ни художников, ни композиторов. Попса разве что, в том числе и патриотическая: про маму, про сало, горилку...

Ведь такая незадача: кино у нас хиреет с каждым годом, несмотря на почти непременное присутствие в высоких гуманитарных креслах представителей патриотического крыла украинской общественности? Тех же Васюника и Вовкуна — уж куда патриотичней? Может, тот приснопамятный писатель, призывавший к уничтожению кино, в корень зрел? Есть же традиция понимать полезность кино только с точки зрения политической, идеологической «доцільності». Нынче что может кино? Рядом Интернет, телевидение, современные технологии манипулирования. А кино — медленный процесс. Минимум полгода создается фильм, а еще дистрибуция, прокат. И никаких гарантий успешности.

Вот попробовали некоторые наши бизнесмены в 2005—2006 годах что-то вкладывать в производство фильмов — и «лопухнулись». Картины получились слабенькие. Сколько ни кричали, что блокбастеры, а в кассе сладости не оказалось. В лучшем случае кино — сериальные сказки-страшилки-шебуршалки: дешево, быстро и возврат денежек едва ли не мгновенный, через рекламу.

Деньги — лучшее мерило той же патриотичности.

Один простой пример. На торжественный вечер по случаю 130-летия Симона Петлюры Минкульт потратил 1,3 млн. грн. (злые языки говорят, правда, что на сам вечер пошла значительно меньшая сумма; так то ж завистники). А на все фильмопроизводство в 2009-м — 3,1 миллиона (на сегодня).

Не убеждает? Еще пример.

На работу Национальной экспертной комиссии по общественной морали (НЭК) — минимум пять тех же миллионов. Видимо, чтобы оправдать эти затраты, фактический «куратор» НЭКа Васюник и направил комиссию на борьбу за моральное «оздоровление» общества. Только цель выбрал жалкую — два «фильмика», не стоящих столь громких слов...

У них, у нас...

Времена, конечно, пришли другие. Технологии, то-се. Да и что «кина не хватает? Хоть залейся, какого хошь — голого, кровавого, духоподъемного».

А все же не хочется, чтобы подлинное кино у нас умерло. В Украине, где фильмы снимают с 1896 года…

Чтобы не допустить летального исхода, необходимо рассмотреть нюансы куда более приземленные и скучные, нежели идеология, политика и технология «доения» госбюджета путем специфически организованной «патриотической» деятельности.

Фактическая невозможность вернуть деньги, потраченные на фильмопроизводство, — вот один из корешков зла. Количество современных кинотеатров в Украине весьма незначительно, и «отбить» вложенные средства вещь почти нереальная.

В последние годы, правда, кинотеатры строились и реставрировались. Однако кризис все поломал.

Единственная пока возможность — ориентироваться на российский рынок (о Европе, США помолчим). Так не только у нас. К примеру в Казахстане, где в этом году ожидается рождение около двадцати полнометражных игровых картин, большинство проектов ориентированы на Россию (почти обязательное приглашение российской звезды, привязка к российскому материалу). Иллюстрация отпугивающая и опять-таки не патриотичная.

Едва ли не единичный пример иного свойства — Узбекистан, где производится несколько десятков (!) игровых картин, большинство которых приносит прибыль, некоторые даже вызывают ажиотаж в зрительских массах.

Но — интересная особенность. Практически все они низкобюджетные. Большинство и вовсе сняты за 30—50 тыс. долл. на видеоносителях. Вернуть такие затраты — вещь не особо трудная. Вывод простой: нужно делать фильмы с бюджетом в пределах, скажем, одного-трех гривен. И делать достаточно много, бросая в кинематографическую реку молодняк (у нас его, кстати, только в Киеве готовят аж (!) четыре вуза).

Главное для Украины — преодолеть нынешнее состояние малокартинья, оторванности от проката. Можете представить, чтобы автомобили выпускались без колес? Чтобы они просто складировались?

В нашем кинематографе, который делается за бюджетные деньги, именно так и происходит: фактически даже речи нет о том, чтобы потраченное как-то вернуть. Конечно, все не может измениться по щучьему велению, за один год. Но ведь надо начинать структурную перестройку...

Кстати, в России, где ситуация в кино на много порядков оптимистичней, сейчас тоже затеяли «перестройку». Ее причиной является недовольство тем, что слишком много бюджетных денег утекает в никуда. Объемы фильмопроизводства большие, а отдача маленькая. Правительственный совет по развитию отечественной кинематографии во главе с самим Владимиром Путиным предложил с будущего года финансировать кино через федеральный фонд поддержки отечественного кинематографа, а не через минкультуры.

Вот, кстати, пример различия эффективности работы бюрократической машины в Москве и в Киеве. У нас ведь тоже полно разных «советов». Только все они декоративные, недействующие.

Правда, ведущие российские продюсеры не очень довольны грядущими нововведениями. Они полагают, что нужно поддерживать не кинокомпании (как планируется), а проекты. Настаивают: необходимо заняться развитием кинотеатральной сети в средних и малых городах, выработать механизмы продвижения кино, принять законодательные акты в отношении пиратов.

Все это, в том числе и последнее, весьма актуально и для Украины: те же пираты разворовывают значительную часть возможной прибыли от киновидеопроката. Но наших моралистов во главе с тем же Васюником это почему-то мало волнует.

Не потому ли, что этот, с позволения сказать, бизнес замкнут на некоторые оч-чень высокие кабинеты? Еще одна дыра, через которую утекают деньги кинематографистов — едва ли не полное попрание у нас авторских прав. В первую очередь это касается ведущих телеканалов.

Воскресни и сгинь!

Итак, главная задача — преодолеть затянувшееся малокартинье, переходящее в безкартинье.

Нужна государственная программа, контуры которой обозначены и в названном выше президентском указе, и в программе развития украинской киноиндустрии на 2003—2007 годы (была принята Верховной Радой как закон и, разумеется, не выполнена), продолженной ныне в программе на 2010—2014 годы. Но бюрократическая машина у нас попросту не работает. Принятые даже разумные (такое случается) решения никто и не думает выполнять.

Союз кинематографистов пытается тех самых бюрократов расшевелить. В законопроект, предложенный Нестором Шуфричем (речь о поправках в существующий «Закон о кинематографии»), предложили идею фонда. Не такого, как в России (там должны быть бюджетные деньги), а как во Франции или Польше — он будет аккумулировать средства в виде отчислений от проката и других видов деятельности в аудиовизуальной сфере. Затем эти средства будут предельно прозрачно (чего сейчас нет нигде у нас) и демократично распределять на фильмопроизводство, дистрибуцию, образование и даже содействие строительству кинотеатров.

Второй важный законопроект, лоббируемый Союзом кинематографистов, о сборах (автор Сергей Терехин).

Владимир Яворивский, Павло Мовчан и ряд других нардепов пока не в силах, однако, продвинуть законопроекты вперед.

В самом Союзе создана Лаборатория проектов (ею руководят режиссеры Алена Демьяненко и Дмитрий Томашпольский). Среди поставленных амбициозных целей — воссоздать в Украине систему, которая бы связывала воедино все звенья кинематографического процесса: от производства до проката, механизма возвращения денег, имиджевых технологий (аудиовизуальные искусства ведь основной создатель имиджа нации — как вовне, так и внутри страны).

В частности, речь идет о программе успешного украинского фильма. Именно это — успех у отечественного зрителя — и нужно как воздух нашему кино. Фестивали, конкурсы, ретроспективы — да. Но если зритель не увидит отечественных фильмов на экране, все остальное не будет иметь большого смысла.

Реализация проектов предполагает сложную работу многих людей. В частности, планируется публичная защита проектов, анализ коммерческого потенциала будущих фильмов и т.д. Согласие на участие в программе уже дали представители самых крупных дистрибьюторских компаний, ведущие телеканалы, влиятельные СМИ, философы и социологи, журналисты.

Будет ли жизнь в украинском кино — динамичная, живая, настоящая?

Грустно и даже непозволительно думать, что все у нас зависит только от госчиновников. Что-то от них зависит, конечно. Однако в конечном счете мы должны определять: нужны нам украинские фильмы или же обойдемся без них?.. Патриоты ли мы своего Отечества или нам наплевать, куда и как оно движется?

Написал это, и через несколько минут увидел на телеэкране того самого нардепа, что год назад хоронил отечественное фильмопроизводство... Тьфу, сгинь, нечистый! Легко, одним нажатием клавиши... Жмите и вы!