ВОЗВЫШЕННАЯ ПЕСНЬ СУДЬБЫ ПРЕКРАСНОЙ

В золотом веке литературы жизнеописаниям отводилась особая роль. Считалось, что жизнь даже самого простого человека может быть поэмой, не говоря уже о тех, чьи жизни могли быть примерами для подражания современниками и тем более представителями последующих поколений. Являть миру дела таких людей, их труды, мысли и даже заблуждения и странности составляло задачу огромной важности. Ныне же, когда подвижники и альтруисты становятся редкостью, обращение к примерам жизней таких людей может быть и поучительно, и доставить читателю истинное наслаждение. Поэтому с особым волнением решаемся мы представить читателям «Зеркала» жизненный путь Веры Сергеевны РОИК. Не только потому, что это нелегкая задача показать женщину удивительной и необыкновенной судьбы, но и потому, что за непродолжительный период нашего личного знакомства у нас сложились дружеские, почти семейные отношения. Как справедливо отмечено в одной из последних публикаций о Вере Сергеевне, ее жизненный путь «не был устлан рушниками», хотя за всю свою жизнь она вышила их километры...

Личное знакомство с Верой Сергеевной состоялось сравнительно недавно и, как это не парадоксально, далеко за пределами Украины. Первый день нашего пребывания в неблизком по нынешним временам Санкт-Петербурге осенью 1994 года был согрет встречей с поистине солнечным искусством Веры Роик. Под хмурым небом Северной Пальмиры, в самом ее центре - на Невском проспекте, в изящном павильоне эпохи высокого классицизма - гордости Карла Росси, мы стали свидетелями настоящего триумфа известного мастера украинской народной вышивки. Об этом красноречиво засвидетельствовали сами же посетители выставки «Украинский рушничок»: «праздник красок», «апофеоз тончайшего вкуса», «музыка на полотне», «явное ощущение руки великого мастера», «культуре не суждено умереть, пока на Земле живут и творят люди такой щедрой души, как Вера Сергеевна Роик». И эти эмоционально-восторженные отклики оставили сдержанные в проявлении эмоций петербуржцы! Щедрыми были на отклики о выставке «Украинский рушничок» также местные пресса, радио, телевидение, уделив много внимания достаточно скромному событию, если брать во внимание размах культурной жизни одного из крупнейших городов Европы. В жизни Веры Сергеевны это была 47-я персональная выставка. А когда же было начало?

Сорванец: казацкие гены и творческая среда

А начало было 25 апреля 1911 года в небольшом городке Лубны, на Полтавщине, когда в семье железнодорожного служащего Сергея Онуфриевича Сосюрко и преподавателя рисования Лидии Эразмовны миру явилась девочка, которую счастливые родители нарекли Верочкой. В семье прибавилось хлопот. В отличие от братьев - Бориса и Евгения, которые были прилежными и послушными, Верочка росла беспокойным ребенком. Ее светлая, в кудряшках головка мелькала то в соседских дворах, то на деревьях, то на крышах домов. «Я была настоящим сорванцом, - вспоминает Вера Сергеевна с улыбкой. - Даже из рогатки стреляла, и нередко в наказание стояла в углу». Кто знает, может, в этом сорванце проснулись гены далеких предков-запорожцев, ведь род Сосюрко происходил от казака-рубаки, погибшего в битве с турками под Измаилом. Его потомки, больше привыкшие к сабле, чем к плугу, вскоре оказались безземельными и стали крепостными зависимыми князей Кочубеев. Только дед Оник - Онуфрий Никитович в десять лет получил вольную и с четырнадцати лет стал приобщаться к чумачеству. Женившись, дед осел в Полтаве, откуда была родом бабушка Оксана. У них было двенадцать детей, из которых выжило только шестеро. Старшим в семье деда Оника был отец Веры Сергеевны - Сергей Онуфриевич.

Благожелательность, дружеская атмосфера в семье привлекала многих, и в доме Сосюрко всегда было шумно и весело. Приходили актеры театра, певцы, врачи и прочие интеллигентные люди: читали, музицировали, пели, ставили домашние спектакли, много шутили. Из известных людей в доме бывал Панас Мирный, Юрий Коцюбинский и любимый Верочкой дядя Володя - писатель Владимир Галактионович Короленко, при участии которого и произошел поворот в судьбе девочки. Обычно он усаживал Верочку на колени, распрашивал о ее детских делах, о том, что она читает, давал советы, много и интересно рассказывал о творчестве писателей, особенно Гоголя, Тургенева, Гончарова. Верочка взрослела - стала учиться игре на фортепьяно, серьезно увлеклась рисованием, мама стала учить ее вышивке.

«Вышивку я возненавидела, - признается с улыбкой Вера Сергеевна. - Я ведь была непоседа. Но как-то раз папа в присутствии Владимира Галактионовича сказал, чтобы тот не баловал меня, так как я лентяйка и не хочу вышивать и этим очень расстраиваю маму. Мне стало очень стыдно, но Владимир Галактионович прижал меня к себе, заглянул в лицо и ласково сказал: «Ты ведь будешь вышивать, Верочка?» и я, сгорая от стыда, ему пообещала. А характер у меня твердый, если уж обещаю - стараюсь сдержать слово. Я забросила лук, рогатку, стрелы, дала слово маме не стрелять в соседских мальчишек и взялась за иголку. Мне так хотелось показаться перед дядей Володей в костюме, вышитом собственными руками, но его вскоре не стало. Я была на его похоронах, на которые пришло множество народу, его очень многие любили. Папа нес меня на плечах. Мне очень жаль было дядю Володю, и я не могла оставить вышивку, я стала учиться вышивать еще настойчивее...»

Лавры и тернии, шипы и розы

В жизни Веры Сергеевны было то и другое, и то и другое она пережила с завидным мужеством. Закончить институт ей не удалось, на долю выпали «горьковские университеты». «Училась у жизни, - говорит она сама. В тридцатые годы Вера Роик становится лидером народной вышивки в Украине, представив свои работы на Всесоюзной выставке в Москве.

На пути многих людей преградой стала война. Осенью 1941 года Вера Сергеевна попадает под бомбежку и как результат - тяжелая контузия. Многие годы пришлось провести в гипсе. Медики пророчили пожизненное лежание в кровати. Два года действительно довелось пролежать без движения, потом еще пять лет ходить в корсете, а позже в съемном гипсе. Врачи настойчиво советовали переехать в Крым. Так пришлось покинуть родную полтавскую землю и поселиться в Крыму - с 1952 года Вера Сергеевна живет в Симферополе. Но как можно забыть свои полтавские корни, которые были и остаются для нее неисчерпаемым источником вдохновения в ее творчестве.

Вера Сергеевна является членом Союза художников Украины, Союза мастеров народного творчества Украины и еще дюжины различных союзов и обществ. Это яркое свидетельство признания ее таланта, ее жизненного подвига, подвига хрупкой, изящной женщины, когда-то взявшей по принуждению иголку в руку, заметим - правую руку.

Эта оговорка относительно руки не случайна. После контузии правая рука перестала подчиняться. Пришлось учиться вышивать левой. Тут Веру Сергеевну поддержал муж - он смастерил специальную подставку, и это помогло освоить вышивку левой рукой.

После двенадцатилетнего перерыва работы Веры Сергеевны снова появляются на выставках разных уровней: только персональных выставок состоялось уже более полусотни. Началом второй половины сотни, т.е. 51-й персональной выставки, мастер отметила свой 85-летний юбилей. Одному из авторов посчастливилось быть не только свидетелем этого замечательного праздника (иначе этого не назовешь), где присутствовала вся интеллектуальная и творческая элита Крыма, но и быть личным гостем замечательной женщины.

Полифония линий

и узоров

Каждая персональная выставка Веры Сергеевны - это более сотни работ. Кроме рушников и одежды, а по признанию мастера она их вышивала для деда и отца, мужа и сына, внучек и правнучек, в экспозициях бывают представлены декоративные панно, коврики, дорожки, наволочки, салфетки, сумочки, накидки, галстуки, закладки для книг. Одних только рушников десятки и их названия говорят сами за себя - «Мир», «Праздничный», «Красные маки», «Звездочки», «Виноград», «Сказка», «Орнаментальный», «Оленьи рожки», «Сумерки», «Гуцульщина», «Писанка». Работы с названиями «Зиронька», «Веночек», «Снежинка», «Мальва», «Гуцулочка», «Буковинка», «Тернополька» и это не случайно, так как, кроме родных полтавских корней, в своих работах Вера Сергеевна использует традиционные мотивы вышивки Львовщины, Подолья, Тернопольщины, Черниговщины и других областей Украины. Выбирая для своих работ элемент старинной вышивки какой-либо области или района, Вера Сергеевна импровизирует и эти импровизации музыкой ложатся на полотно. Может, в них скрыта ностальгия по музыке, которой она не смогла продолжать заниматься после контузии? А может, тоска по романсам, не спетым после хирургической операции горла в пятнадцатилетнем возрасте? Или это тот пламенный танец, который так волновал Веру Сергеевну в юности?

Осталась для услады души поэзия, которую Вера Сергеевна тонко чувствует и проникновенно читает. Наши беседы, если они случаются, непременно обильно украшаются проникновенными стихами любимых поэтов мастера. Поэзия, по признанию Веры Сергеевны, помогает ей в выборе тем и сюжетов. Диапазон воспроизводимых на полотне тем обширен, как и обилие техник, которыми владеет мастер. В душе она отдает предпочтение полтавской глади, но в арсенале ее несколько десятков различных техник. Неизменными и ведущими среди тем и сюжетов остаются образ хлеба и солнца, как олицетворение добра и тепла, без которых немыслимо существование человека на Земле. Наиболее концентрировано эта извечная тема отображена на ее рушнике «Мир», фотографии которого чаще всего сопровождают статьи о Вере Роик в энциклопедиях и словарях художников.

Работы Веры Сергеевны экспонируют 27 музеев разных стран мира, а именно Украины, Болгарии, Венгрии, Германии, Канады, Латвии, Польши, России и Румынии. Но сколь не был бы огромным личный вклад художника в представляемый им вид искусства, непреложной остается истина, что щедрость души проявляется в числе оставленных последователей и учеников.

Преподавая ручной труд и рукоделие в ряде школ Симферополя, Вера Сергеевна преподносила не только уроки высокого мастерства и трудолюбия, но и посеяла в сердцах своих учениц семена добра, мудрости, чуткости и человеколюбия.

Кроме этого Вера Сергеевна много энергии отдала организации Музея народного творчества, организации передвижных выставок, с которыми имели возможность знакомиться жители самых отдаленных уголков полуострова. Упорно искала она единомышленников - так ее усилиями были составлены каталоги народных умельцев Крыма.

На этом благородном пути знавала она открытое сопротивление и преграды. Тогдашние функционеры области, так боявшиеся украинского национализма, а на деле оберегавшие свои шкуры, закрыли созданный Верой Сергеевной музей, организовали разграбление собранных невероятными усилиями экспонатов, не гнушаясь прямыми угрозами, намекая «о местах не столь отдаленных».

Ушли в небытие ретивые чиновники, а гонимый некогда пропагандист народного искусства Вера Сергеевна Роик весной 1997 года удостаивается звания лауреата Государственной премии Автономной Республики Крым в номинации за вклад в миротворческую деятельность, развитие и процветание Крыма.

Но не в характере Веры Сергеевны почивать на лаврах. Ныне как никогда ее жизнь полна творческих планов: ее снова зовут в Санкт-Петербург, где в марте 1998 года намечается открытие памятника Тарасу Шевченко; она готовится к выставке в Каневе, где кроме своих работ намерена представить вышивки внучки и правнучки; заманчивым выглядит приглашение Центра экологической культуры Центрального ботанического сада им.М.Гришко в Киеве, манит ее Венеция, другие города и страны.

Непоседой она была в детстве, непоседой остается и поныне. Пока готовился этот материал, Вера Сергеевна успела побывать в Стамбуле и сообщает о волнении, которое испытала, находясь у усыпальницы Роксоланы, и об очарованности экзотикой Востока. Если уж характер дан человеку, так это на всю жизнь!