В ПОХОД ОТПРАВИЛАСЬ... АЛЬДОНСА

Чтобы заставить поторопиться греющуюся на солнышке черепаху- историю, нужно быть отчасти Дон Кихотом. Этот сервантесовский герой, символизирующий движение против течения, вопреки тормозящей силе обыденности, давно уже стал головоломкой, одну из разгадок которой предложил режиссер Мирослав Гринишин в постановке «Последний Дон Кихот» (авторы сценария Марина и Сергей Дяченко). Премьера «Последнего Дон Кихота» состоялась 5 сентября в Театре русской драмы, но вместо обещанного Хостикоева — Дон Кихота и Натальи Сумской — Альдонсы зрители увидели молодых актеров — Тараса Жирко и Галину Стефанову. Милого болтливого Санчо играл любимец публики Богдан Бенюк, вызвавший наибольшее воодушевление зрителей. Он так ловко и беспардонно вертел в руках бойкую служанку Фелису, что вполне верилось в то, что у этого молодца явно хватит сил раскрутить карусель истории, если, конечно, Рыцарь Печального Образа не справится с этой благородной задачей.

«Последнего Дон Кихота» вполне можно назвать режиссерской удачей Гринишина, но с трудом — актерской удачей исполнителей, конечно, за исключением Бенюка — Санчо. Дуэт второго плана Санчо — служанка Фелиса (Ирма Витовская) выглядел намного сильнее дуэта первого плана — Алонсо Дон Кихот (Тарас Жирко) — его жена Альдонса (Галина Стефанова). Несмотря на явное рвение и воодушевленность молодых артистов, им порой не хватало профессионализма, что, конечно, было бы не так заметно, если бы режиссерская планка не оказалась такой высокой. Мирослав Гринишин поставил перед актерами задачи такого уровня, до которых многим из них еще предстоит доиграть.

Постановка Гринишина — это философская притча о движении, «расковывающем косный сон стихий», о том, как трудно в один прекрасный день отправиться в дорогу или хотя бы привести в движение один из установленных на сцене механизмов — нечто вроде железной карусели, колеса истории или стрелок огромных часов. Не случайно на логотипе спектакля Дон Кихот Ламанчский заключен в металлический каркас — циферблат часов, в котором гнездятся голуби, а распростертые руки героического идальго напоминают стрелки. Мораль сей басни такова: если бы Дон Кихот и ему подобные не отправлялись время от времени в поход, время бы остановилось. Поэтому Мирослав Гринишин — большой любитель всевозможных аллегорических приспособлений, как это было видно еще из «Галилео Галилея», — поместил в центре сцены нечто вроде железной карусели, которую по очереди и вместе пытаются привести в движение Алонсо, Санчо и Альдонса. И поскольку «Последний Дон Кихот» — это притча о движении и его последствиях, герои спектакля то и дело танцуют.

Хореограф Людмила Попович, как и художник-декоратор Александр Семенюк и дизайнер костюмов Виктория Гресь, достойно справились со своей задачей. Правда, в результате герои постановки больше танцуют, чем говорят, но зато как танцуют! Когда в репликах диалогов не хватает огня и философской глубины, это удачно восполняется языком движений, танцами-ритуалами вроде посвящения Алонсо в странствующие рыцари, а Санчо — в верные оруженосцы. Композитор Роман Суржа сумел сделать постановку не только космополитской, но и экстравагантно испанской, и хотя не все актеры танцуют одинаково хорошо, некоторым удается неплохо поиспанить, например служанке Фелисе — Ирме Витовской. Конечно, постановке такого размаха нужны не только аллегорические танцы. Спектаклю явно не хватало развернутых философских диалогов и монологов. Дон Кихот (Тарас Жирко) вполне мог бы произнести нечто вроде «Быть или не быть, вот в чем вопрос...», а не только благородно негодовать по поводу интриг окружающих. Впрочем, это уже претензия к авторам сценария...

Впечатляюще выглядел финал спектакля, когда вместо Алонсо Дон Кихота в поход отправилась его непоследовательная и пылкая жена Альдонса, которая сначала во что бы то ни стало хотела удержать мужа дома, а потом, узнав о самоубийстве соседской девочки, отправилась в поход вместо него. Конечно, вместе с Санчо Пансой. Словом, если мужчины сомневаются в своей миссии, их место заступают женщины вроде несравненной Орлеанской Девы. Альдонса, холодноватая в начале спектакля, в финале разыгралась и провела последнюю сцену живо и естественно. Ко второму действию разыгрался и Дон Кихот, но, конечно, гвоздем спектакля стал Богдан Бенюк, который от начала и до конца не сбавлял темпа. Фелиса (Ирма Витовская) пыталась не отставать от Бенюка и часто попадала в тон, колоритно подыгрывая партнеру.

Благодаря щедрой помощи спонсоров, прежде всего банка «Надра», спектакль выглядел если не дорогим, то по крайней мере не дешевым. Если бы еще и актеры спелись и дотянули до режиссерской планки, спектакль вполне потянул бы на событие сезона. А пока красивый и глубокий режиссерский замысел требует довоплощения совместными усилиями без сомнения воодушевленного, но не всегда выдерживающего генеральную линию актерского коллектива. «Женщины... Они же непоследовательные...» — говорит в финале Санчо Панса. Но если женщин непоследовательность даже украшает, то спектакль и актеров вовсе нет. Выдержать генеральную линию, конечно, нелегко, но зато сколько потом получаешь удовольствия. Просто майский день, именины сердца...