Тысяча и один Моцарт

Конфеты «Моцарт». Ликер «Моцарт». Три «Моцарта», пожалуйста. Вам шоколадного или молочного? Да, в общем, безразлично. Мне на сувениры. Полтора евро штучка, три пятьдесят за три. Давайте три. Гибкая система скидок.

Это Зальцбург. Город, который никогда не бедствовал. В котором всегда было что продать — соль, климат, Альпы, монастырское пиво, туристические услуги. Моцарт, наконец. Тот самый Вольфганг Амадей — автор двух-трех симфоний, двух-трех опер, «Маленькой ночной серенады» и двух-трех мелодий для мобильных телефонов. На самом деле и симфоний он написал сорок одну, и опер около десятка, а о мобильных телефонах слыхом не слыхивал. Но какое это имеет значение для нас, покупателей ликера «Моцарт»?

Во времена Моцарта, когда Зальцбургом еще правили архиепископы, это была одна из музыкальных столиц Европы. Почему-то в то время Моцартов здесь не продавали. Их здесь, так сказать, производили. Но при этом не слишком охотно потребляли. Судя по всему, архиепископу зальцбургскому доставляло гораздо большее удовольствие переманивать композиторов и капельмейстеров из Вены и Кромерижа. Талантливые музыканты становились предметом торга и соперничества. Ценители-патроны были ненасытны — они требовали все новых и новых произведений, потому что играть старое, даже если оно очень удачно, — моветон. Симфонии, оперы, сюиты, концерты поглощались тоннами, как теперь поглощаются тоннами детективы и женские романы. Причем «перечитывать» никто не хотел. Сценическая жизнь даже самой удачной оперы или симфонии длилась не дольше одного сезона, после чего они намертво забывались. Говоря нашим языком, продавать каждый сезон одного и того же Моцарта было просто немыслимо.

Но разве эти архиепископы умели последовательно делать деньги? Они развлекались, соперничали и самоуслаждались, отгребая лопатой налоги и пожертвования. То ли дело торговцы солью — они-то хорошо знают, в чем ее преимущество перед музыкой. Как раз в том, что соль — всегда соленая. И именно поэтому она стабильно и хорошо продается. И когда публика потянулась в Зальцбург уже не за солью, а «к Моцарту», осталось только потрудиться, чтобы обеспечить стабильность и этой торговой марке. Если вы пройдете по зальцбургским улицам, вы увидите, что все вывески-Моцарты чертовски похожи друг на друга — неизменный красный камзол, белые кружева, парик и лукавая улыбка торговца специями. Точно такое же изображение — на коробках с конфетами и фронтоне дома-музея, в котором композитор жил. Такой он, принцип узнаваемости брэнда.

Но если вы уважающий себя покупатель, ищите только подлинных Моцартов. Вы должны понимать, что «настоящих Моцартов» делают исключительно в Зальцбурге. А «самые настоящие Моцарты» — это конфеты «Моцарткугель», шоколадные шарики с марципановой начинкой, изобретенные ловким кондитером со знаковой фамилией Фюрст еще в позапрошлом веке. От лицензионного ширпотреба, продающегося в красных обертках на всех углах, отличаются менее броскими — синими фантиками. Попробовать «настоящее», чтобы впредь не путать грешное с праведным, вы можете в фирменных кондитерских «Фюрст». Когда лопаешь шоколад с марципаном и расплачиваешься за него звонкой монетой, почему-то вспоминаешь, что Моцарт умер в нищете...

Впрочем, маркетинг работает ни к черту — никакой фантазии. Почему бы не разнообразить ассортимент, скажем, подарочным пузырьком коньяка «Дар Изоры»? Или шоколадками «Сальери»? Упущение. Ведь таинственная смерть Моцарта — неотъемлемая, волнующая деталь, придающая страдальческой фигуре гения особый шарм. Где была бы вся эта Моцарт-индустрия без Страшной Тайны Смерти Гения? Да, пожалуй, зальцбуржцам стоит поставить памятник еще и Пушкину — ведь именно его маленькая трагедия с рабочим названием «Зависть» стала мощнейшей пиар-кампанией Страшной Тайны. Почтеннейшая публика любит тайны, гениев (когда они уже мертвы), страдальцев (когда им уже не нужна помощь) и детективные истории с участием Коварного Злодея. О шоколадках, марципане и ликерах даже и упоминать не стоит.

Вольфганг Амадей Моцарт родился в Зальцбурге, прожил недолго и умер в нищете. Последнее время перед смертью он был сильно болен и, пожалуй, деморализован. По воспоминаниям современников, он терпеть не мог родной город с его жителями купно. Его звездный час пробил отнюдь не в родных стенах, а в Вене. Неважная реклама для города. Потому об этих обстоятельствах туристические справочники умалчивают, а Моцарты на вывесках, этикетках, коробках и фантиках один в один — веселые, красные и все в кружевах.

На запасном пути Зальцбурга стоит еще Георг Тракль. Он тоже родился в Зальцбурге, прожил недолго и, судя по стихам, не слишком счастливо. Правда, он не писал мелодий для мобильных телефонов. Но не исключено, что если вложить немного средств, можно навести глянец и на него.