ТВОРЧЕСКАЯ ГРУППА «ЧОВЕН»,

ИЛИ ТРОЕ В ЛОДКЕ, НЕ СЧИТАЯ...

Когда Мишель Фуко утвеждает, что «дело критики состоит не в том, чтобы раскрывать отношения произведения к автору, и не в том, чтобы стремиться через тексты реконструировать некоторую мысль или некоторый опыт; она должна, скорее, анализировать произведение в его структуре, в его архитектуре, в присущей ему форме и в игре его внутренних отношений», то он говорит только об одной стороне правды. По-видимому, и утверждение о том, что в исходно заложенном противоречии, которое разрешает в своих работах каждый художник, состоит основная, составляющая суть всякого произведения задача - зафиксировать на плоскости холста единство и взаимозаменяемость категорий пространства и времени, наполненных содержанием мировосприятия художника, с последующим преобразованием их в мета-идею - в художественный образ, также неспособно адекватно и в полном объеме раскрыть некую, ускользающую тайну произведения, недоступную для рационального толкования не только самим автором, но и его зрителем. А еще более - для профессионального толкователя художественного произведения, каковым по определению является критик, поскольку его задача прямо противоположна задаче автора - развернуть произведение в сторону зрителя.

Но как тогда понимать попытку развернуть зеркало в сторону глядящего в него?..

И - тем не менее. Можем ведь мы, давая оценку своим впечатлениям, исходить из исчерпывающей характеристики, ось которой расположена между двумя полюсами «нравится - не нравится». Все же остальное - лишь искусственная попытка построения лексической формулы. Переход из одной языковой материи (изобразительный знак) в другую (слово и его семантика), обосновывающий выбор нашего отношения к произведению, схожий с экспроприацией истины.

Только кому это удавалось?..

Эти тезисы возникли у меня после знакомства с работами одесской группы художников-живописцев из группы «Човен». Даже первое весьма поверхностное впечатление от работ обнаруживает разницу в творческом подходе каждого из них. Скажем, если у Владимира Цюпко он состоит в стремлении к пластической уравновешенности, соразмерности композиционного и цветопластического ряда, у Сергея Савченко - уловить ритм пульсирующего состояния образа, то Виктор Маринюк направленно индивидуалистичен и самодостаточен в своих работах. Для него как сама композиция, так и цветовая гамма изображения - лишь способ передать собственное состояние.

Оговорюсь сразу же - это только поверхностные, не претендующие на глубину и исчерпывающие оценки, замечания прохожего, которому удалось (посчастливилось!) наблюдать работы в привычном для них интерьере - в мастерских художников.

В действительности же более тщательный и детальный анализ, восходящий к исследованию эволюции творчества каждого из художников, может дать совершенно иные толкования, в некоторой степени притязающие на приближение к аутентичному раскрытию художественного смысла, заложенного в произведение автором и превратностями его индивидуальной судьбы.

Скажем, немаловажно то обстоятельство, объединяющее стилистику их подхода, что все трое в недавнем прошлом работали в монументальной росписи.

Можно с достаточной степенью определенности предположить, что именно это обстоятельство, когда вырабатывается навык видеть предмет изображения не просто в ансамбле динамического пространства, но и как организующую, ритмообразующую категорию этого пространства, выходящего за пределы непосредственного изображения, однако и не теряющую с ним живую связь, сказалось на решительном отказе художников от живоописания натуры как эмпирической данности. Равно, как и на отсутствие у каждого из них какого-либо интереса к иллюстративности, когда самодостаточность изобразительного знака и как формы, и как содержания, одновременно исчерпывают художественную задачу.

Впрочем, дихотомия по типу «форма - содержание» отрицается подобным художественным методом как не соответствующая ни духу, ни направлению художественного освоения пространства и собственной авторской экзистенции.

...И тогда наступил следующий день, в котором все прошлое смешалось в сплошную, таинственно неясную картину - «она осмотрелась и тут же заметила, что комната на самом деле совсем не такая обыкновенная и скучная, какой казалась из-за Зеркала. Портреты на стене возле камина были живые и о чем-то шептались, а круглые часы, стоявшие на каминной полке, улыбнулись ей». (Льюис Кэррол. Алиса и Зазеркалье).

В подобном дискурсе предметность, визуальная узнаваемость изображаемого утрачивает свое изначально-привычное значение, уступая место мыслительной операции автора с композицией, линией, ритмом и цветовыми эффектами. Однако комбинации изобразительных текстов - не следствие авторского произвола, а изобразительный модуль самой мысли в ее протяженности в пространственно-временном континиуме с ее плавными или порывистыми изгибами, поворотами вспять, взлетами и падениями. «Что такое мыслить философски?» - вопрошает Фихте. И сам же вполне доходчиво разъясняет: «Это значит - помыслить мысль мыслящего о мысли.» Куда как просто. То же и в случае с объяснением феномена изобразительного концепта. Следует только добавить: «предварительно окунув в краску»...

Что же такое создание живописного полотна? Это создание пластическими средствами комбинации, в состав которой входят генетическая и номинальная память автора, его интуитивное предчувствие будущего. И все это - в многоуровневом социокультурном пространстве настоящего, которое, словно поезд в тоннеле, движется в неизвестном нам направлении.

А может быть, он и не движется вовсе, и это мы, доверчиво и робко улыбаясь друг другу, ощущаем приближение конца. Или начала, которое начнется непременно с нас?..

Спросили как-то у дервиша:

- Что такое минарет?

- Вывернутый наизнанку колодец, - ответил он.

Но может быть силуэт устремленной в безбрежность Космоса ракеты?

Или же перст, указующий нам путь в пространство Вселенной. Где мы пребудем, исчерпав срок своей земной жизни?

А может быть, иной, изотерический знак, тайна которого раскроется теми, кто придет вслед за нами в эту жизнь?

Човен,.. челн... Как бы угадать: та ли это лодка, что перевезет меня через моря за ускользающую от взгляда кромку горизонта?..