ТРЕТИЙ — ЛИШНИЙ

Театр начинается с вешалки - это известно всем. А задумывались ли вы когда-либо над тем, с чего начинается симфонический концерт? С афиши? Со взмаха дирижерской палочки? Или с той же самой вешалки - только филармонической?

Все это так - и с афиши, и с вешалки... Но по-настоящему симфонический концерт начинается со звукового «мусора» - обрывков музыкальных фраз, фрагментов виртуозных пассажей, кусочков тем из произведений, которые прозвучат чуть позже. Внимательное ухо, вслушиваясь в эту невообразимую мешанину, узнает о многом. О том, что нравится оркестрантам в исполняемых произведениях больше всего, о сложных местах, о самой программе, наконец.

Начало концерта из серии «Музыкальные диалоги: Украина-Великобритания» в Колонном зале Национальной филармонии настораживало. По афише он обещал быть весьма незаурядным. Во-первых, все произведения, объявленные в программе, в Украине исполняются впервые. Во-вторых, среди четырех премьер - одна мировая, Концерт для альта с оркестром корифея украинской музыки Евгения Станковича. В-третьих, с симфоническим оркестром Национальной филармонии впервые выступает молодой английский дирижер Пол Мен (незнакомое имя всегда интригует) и хорошо известный украинским слушателям альтист Андрей Вийтович, наш земляк, ныне являющийся солистом Лондонского симфонического оркестра (встреча со знакомым всегда приятна). Одним словом, ажиотаж публики (а он был!) вполне объясним.

Но среди звучащего предконцертного «хлама» даже неискушенное ухо постоянно натыкалось на тему из «Героической» симфонии Бетховена. «К чему бы это?» - всплывали невольные мысли. Как не прискорбно, но «предчувствия его не обманули»: вместо объявленных Вариаций на тему «Энигма» и Военного марша английского романтика Эдварда Элгара - исполнялась Третья симфония Бетховена. Тем самым сама идея диалога музыки английской и музыки украинской была сведена на нет. В диалог (общение двоих) вмешался третий - и несмотря на то, что это был гениальный Бетховен, он оказался лишним. Думаю, что это чувствовали и дирижер, и оркестранты - чем иначе объяснишь нарочито-слащавую интерпретацию хрестоматийно известного сочинения? Знаменитый бетховенский динамизм, мощный напор, устремленность и бескомпромиссность, отличающие «Героическую», лишь подразумевались в галантно-романтизированных звучаниях.

Идея, столь блистательно утраченная в первом отделении, была лапидарно очерчена во втором: диалог двух альтовых концертов XX века, английского и украинского, диалог двух исполнителей-лидеров: дирижера-англичанина и солиста-украинца.

Концерт Малколма Арнольда, по моему мнению, не принадлежит к шедеврам мировой музыки. Это набор приятных, ласкающих слух рамплиссажей; такая музыка как нельзя лучше подходит для сопровождения какого-либо сценического действия, видеоряда и тому подобного. Самостоятельная ее ценность весьма сомнительна - за звучаниями зияет смысловая пустота (сказанное отнюдь не хула в адрес композитора - просто задачи и ценность такой музыки лежат вне сферы филармонического концерта, который традиционно предполагает либо демонстрацию исключительной виртуозности, технического совершенства исполнителя, либо концептуальную, содержательную уплотненность).

Сочинение Евгения Станковича, напротив, отвечало самым высоким филармоническим критериям. Концерт Станковича продолжил линию творчества композитора, намеченную в Симфонии пасторалей, Третьей камерной симфонии, симфонии «Потаємні поклики», где солирующие инструменты - скрипка, флейта, кларнет - не просто демонстрируют мастерство музыканта, а становятся действующими лицами звуковой драмы, отражающей трагические коллизии современности. От патетического, ораторски-пафосного высказывания к мудрому созерцанию - вот путь, проходимый лирическим героем нового концерта Станковича. Он осложняется спазматически напряженными всплесками-взрывами, временами растворяется в пасторально-пленерных звучаниях, но он четко выверен и направлен. Сомнений нет, А. Вийтович и П.Мен стали открывателями незаурядного сочинения, которому суждена счастливая концертная судьба. Подтверждение тому - бурная реакция зала. К счастью, он не был третьим лишним в этом концерте - и рядом с диалогом английской и украинской музык, музыкантов и сочинений развернулся самый главный, собственно музыкальный диалог: музыка -слушатель.