Столбовое кино. Каким быть в Украине киноархивному делу?

Именно такой вопрос, вынесенный в подзаголовок, возникал у меня по ходу проведения очередного, уже девятого по счету, фестиваля архивного кино «Белые Столбы». Его название объясняется просто — по аналогии с селением в Подмосковье, где и размещается один из самых крупных киноархивов мира (где-то около 56 тысяч единиц хранения фильмов) — Госфильмофонд России, ранее СССР. Ежегодно, на стыке января с февралем, он проводит свой фест, на который собираются все больше гостей. Принимают их радушно, хлебосольно. Но главным меню, разумеется, является сама фильмовая программа. В отличие от других архивных фестивалей «Столбы» показывают только то, что хранят сами. Исключение — для новых картин, посвященных истории кино, и которые очень часто основываются на архивных богатствах Госфильмофонда.

Одним из таких фильмов и открывался фестиваль. «В.С. Возлюбленная солдата». Его автор, Галина Долматовская, доктор киноведения и в то же время известный режиссер-документалист. Рассказ о двух знаменитых людях — актрисе Валентине Серовой и писателе Константине Симонове. О том, как вспыхнула звезда их любви, дабы своим электричеством осветить всю страну. Ведь это ей, Серовой, жене и экранному символу русской женственности, Симонов адресовал свое самое знаменитое стихотворение «Жди меня» («Жди меня и я вернусь, Только очень жди…»). Потом оно стало сценарием и фильмом, в котором актриса сыграла не роль — судьбу целого поколения. Страстно верившего в силу заклинания, в целительность, в силу любви.

Режиссер рассказывает о своих героях от первого лица. Дело в том, что ее отец, известный поэт Евгений Долматовский, дружил с Симоновым, поэтому она с детства привыкла смотреть на звездную пару как на людей близкого, почти родственного круга. Неторопливо, используя документы из личного архива своих родителей, автор рассказывает о Вале Половиковой, некогда родившейся в Харькове (она украинка, рассказала мне Долматовская, блестяще знала украинский язык), рано начавшей театральную карьеру, рано вышедшую замуж за знаменитого летчика Серова и столь же рано, в девятнадцать лет, овдовевшую (муж погиб). А затем тот самый роман с Симоновым… Детский взгляд, воспоминания юности — как это было. Само по себе уже — документ. Фильм, кстати, снят на кинопленке, что для неигрового кино нынче редкость. Более того, с конца февраля его будут показывать в московском кинотеатре «Художественный».

Другая новая российская картина — «Сороковые. Большие игры маленьких людей» — сделана режиссером Иваном Твердовским по сценарию одного из руководителей Госфильмофонда, художественного руководителя фестиваля Владимира Дмитриева. Их предыдущая работа была посвящена тридцатым годам. Здесь тот же принцип подачи материала — никакой героики, почти нет войны как таковой. Люди продолжали жить, их все так же занимали мелкие и не очень хлопоты. Искусно смонтированные документальные съемки воссоздают стереоскопию войны и мира. Авторы отказались не только от дикторского текста, но и от внутрикадровых разговоров. Только изображение, только музыка, в которой нерв тех времен. Которые, как известно, не выбирают — в них живут и умирают. Об этом, собственно, и сделан фильм.

Наконец, третьим новым фильмом стал наш, украинский — «Опасно свободный человек» («Небезпечно вільна людина») Романа Ширмана (Национальная кинематека, 2004 г.). Но здесь я не буду комментировать, так как причастен к его созданию. Скажу только, что московские киноведы и критики в очередной раз поразили меня своей доброжелательностью. Фильм о знаменитом режиссере Сергее Параджанове — великом и смешном человеке, в чьем поведении столь заметны черты карнавальной поэтики. Премьера ленты в Киеве состоится 28 февраля в Доме кино.

Кстати, о киноведах и критиках. «Белые Столбы» — это праздник для них. Люди других профессий здесь только наездами. Исключений лишь два: знаменитый режиссер Марлен Хуциев, некогда начинавший свою кинокарьеру в Украине («Весна на Заречной улице», «Два Федора») и актриса Нина Меньшикова (помните ее ретроградку-учительницу в «Доживем до понедельника»?). В остальном — киноведческая да журналистская рать, ненасытно набрасывающаяся на фильмы, извлекаемые из госфильмофондовских недр. Каждая картина сразу же обсуждается в кулуарах, вставляется в некий контекст. К примеру, была показана ретроспектива фильмов, посвященных Второй мировой войне. Неминуемо возникла и тема взаимоотношений художника и власти, художника и публики. Автор и составитель только что вышедшей книги «Эйзенштейн о Мейерхольде» Владимир Забродин, с трогательной застенчивостью подарив ее мне, тут же начал излагать свою концепцию театральности поведения великого режиссера. Тот прятался за масками, и было их у него ой как много. Военные годы ситуацию ничуть не изменили. Чему свидетельством и его фильм «Иван Грозный», в чем-то автобиографический... Сидевшие неподалеку от нас киноведы Ирина Шилова и Евгений Марголит тут же с жаром включились в разговор. Проходивший мимо Хуциев немедленно влип в беседу тоже. Не забыв при этом галантно преподнести дамам большую плитку шоколада. И пошло-поехало. Вот она, настоящая радость профессионального и чисто человеческого общения. Для этого, собственно, и проводятся фестивали.

Кроме военной ретроспективы (весьма любопытная картина «История американского солдата» Вильяма А. Уэлтмена, 1945 год, британская лента «Победители» Карла Формана, с ее горьким финалом, где два солдата двух союзнических армий закалывают друг друга, документальный фильм «Дни славы» 45-го года знаменитых итальянцев Джузеппе де Сантиса, Лукино Висконти да еще Марио Серандреи — об итальянском движении сопротивления), особое внимание, как и в прошлые годы, привлекала программа «Великие столетия». Она посвящается жизни и творчеству тех, кому в этом году отмечают столетие со дня рождения. При этом показывают не самые известные их творения. Григория Козинцева, к примеру, вспомнили «Простыми людьми» 45-го года (последняя совместная работа с Леонидом Траубергом). Картину «зарубили», она вышла только в годы «оттепели» и фактически забыта. Замечательно снята оператором Андреем Москвиным. Адская по напряжению тыловая жизнь в Узбекистане, порой ломающая человеческую психику. Понятно, в год победы советский народ нужно было показывать с большим количеством глянца — так вот не годилось.

Вспомнили Иосифа Хейфица («Малахов курган» с украинским актером Федором Ищенко), актера Олега Жакова («Март-апрель», 1943), знаменитого француза Жана Виго («Аталанта», «По поводу Ниццы», «Ноль за поведение»)… А еще ушедших совсем недавно — композитора Никиту Богословского («Ночь над Белградом») и американского актера Марлона Брандо («Дикарь» 53-го Ласло Бенедека, эдакое предвестие «Нового Голливуда» 60-х).

Отметили юбилей и несколько иного рода. 50 лет назад на экраны вышел японский фильм «Годзилла» Иносиро Хонды. В контексте недавних ужасных событий с цунами в Юго-Восточной Азии картина смотрелась с особым интересом. За полстолетия снято 38 всяческих «годзилл», к ним уже попривыкли, они превратились в традиционное экранное шоу. А тогда, вначале, фильм рассказывал о чудовище, разбуженном человеческим разумом. Кто, собственно, разбушевался, кто чудовище — не сам ли человек?..

Однако вернусь к вопросу, вынесенному в подзаголовок этого материала. Наблюдая за белостолбовскими буднями, я не мог не думать об украинском архиве игровых фильмов — у нас он называется Национальным центром Александра Довженко. В отличие от своего российского собрата, он существует совсем недавно, с 1996 года (Госфильмофонду более полувека). Его архивные фонды намного скромнее. А сравнивать финансирование и вовсе не приходится. Россияне зарабатывают и сами, при этом прибыль остается им на развитие, и госбюджет выделяет немалые деньги. Наш Центр из бюджета на собственно архивные нужды практически ничего не получает — в основном выживает, согласно печальной традиции, за счет аренды своих помещений.

Поэтому, в частности, архив по-прежнему далек от выполнения главной своей задачи — собрать полную коллекцию фильмовых материалов (то есть комплектов, позволяющих не только хранить, но и воспроизводить, тиражировать картины). Нужно, не откладывая в долгий ящик, выработать четкий план наполнения архива украинскими фильмами, большая часть которых находится в том же Госфильмофонде России. Негативы, конечно, не отдадут, но это не самое главное — вполне достаточно иметь, скажем, дубль-негативы, контратипы, что позволяет тиражировать фильмы. С этим проблем как раз не будет — Центр Довженко основан на базе бывшей кинокопировальной фабрики.

— Ваш украинский архив, — говорил мне тот же Владимир Дмитриев, — просто обязан воспользоваться сегодняшним интересом к Украине и предложить ряд ретроспектив. Назвав их, к примеру, «Не только Довженко». В мире знают украинское кино только по двум именам — Довженко и Параджанов, все иное практически неизвестно. Даже Юрий Ильенко, его братья Вадим и Михаил. А Иван Кавалеридзе! А Георгий Тасин со своим «Ночным извозчиком», Игорь Савченко — выдающийся профессионал. А актер Амвросий Бучма, сыгравший ряд выдающихся ролей, и не только в украинских фильмах. А шестидесятники Артур Войтецкий и Николай Мащенко… Мощная фигура Довженко всех их заслонила, мощная кинематография России отбросила большую тень, в которой «спрятаны» и украинцы, и многие другие бывшие советские кинематографии…

Правильно все говорится, однако средств на это нет. Именно сегодня есть шанс изменить ситуацию. Так дальше жить нельзя, национальный киноархив должен обрести достойное существование, должен получить возможность и хранить, и популяризировать национальную кинокультуру — и в самой Украине, и далеко за ее пределами. А еще хочу напомнить о невыполнении утвержденного законом Украины о развитии киноиндустрии до 2007 года решения об образовании национального киномузея. Все то же пренебрежение к кино, культуре в целом… Понятно, все проблемы сразу не решить. Но так хочется, чтобы процесс все же пошел. Ну же, ну — давайте работать!