СИМФОНИЯ ЖИЗНИ И СМЕРТИ ОКСАНЫ ПЕТРУСЕНКО

«Разве не представляет собой наша жизнь ряда прелюдий к неведомому гимну, первую торжественную ноту которого берет смерть?»

Вера в божественную справедливость укрепляет нас в мысли, что преждевременных смертей не бывает. Любящий Господь не прерывает мелодию нашей земной жизни на середине фразы, давая каждому допеть ее в свои сроки и по-своему. Как ни трудно было смириться с внезапной, казалось, ничем не оправданной смертью в сорок лет, в расцвете таланта, когда все уже было достигнуто, но еще столько виделось впереди, одной из самых ярких и самобытных звезд украинской оперы Оксаны Петрусенко, ее по театральному неожиданный уход стал началом торжественного гимна ничем не нарушимой народной любви и посмертной славы. Да и жизнь, прожитая ею, никак не может измеряться мерками обычного физического времени. По событийной насыщенности, по множеству самостоятельных сюжетов — со своей географией, действующими лицами, с разными амплуа самой героини — прожитое и пережитое ею может быть уподоблено четырехчастной симфонии, увенчанной торжественно-трагическим финалом. Но прежде чем обозреть части этого масштабного жизненного цикла, сначала о самом феномене по имени Оксана Петрусенко.

Она была женщиной прекрасной и гармоничной, с высокой стройной фигурой, выразительными большими глазами цвета неба и моря, с пышной копной светлых волос, с крупными чертами лица и подвижной мимикой, что так важно и выигрышно для сцены. У нее был общительный светлый характер. Всегда доброжелательна к людям, проста в обращении, отзывчива к чужим бедам, она была рукодельницей и отличной хозяйкой, любившей принимать гостей, вносившей в любое общество, в котором находилась, атмосферу тепла и радости. Один из поклонников удачно назвал ее солнечным человеком. Ей была присуща душевная гармония, помогавшая переносить тяготы неустроенной жизни и драмы личной судьбы. О магии ее улыбки писали многие. И само ее искусство было солнечным и светлым, дарило надежду. Укорененное в народной культуре и ментальности, оно подымало над буднями, в нем чудилось «касание миров иных», всегда возникающее при встрече с истинно прекрасным.

А еще она была внутренне свободной и умела поступать решительно, хватая судьбу за глотку, как любил говорить Бетховен, — но при этом не с богоборческой неистовостью, а по-женски легко и лукаво, веря в свои силы и доверяясь случаю. Книгу перемен, составляющую большой сюжет ее жизни, она писала сама, выбирая спутников и партнеров по собственному вкусу. Целиком ее выбору принадлежит и развязка судьбы. Переживая пик блестящей карьеры, удостоившись высших званий и наград, она решается в сорок лет еще раз испытать свое женское счастье и получить от любимого, с которым не может быть вместе, с которым должна порвать решительно и навсегда, дар, который никто не отнимет у матери. Никто... кроме смерти. Так все и произошло. Мальчик родился, ее второй сын, чтобы в первые же дни своего появления на свет оказаться круглым сиротой. Отец никогда его не признает и не будет с ним рядом.

А что же, какие качества таланта вознесли Оксану Петрусенко на вершины музыкального и театрального Олимпа? У нее был уникальный голос, поставленный от природы, с огромным диапазоном, что позволяло справляться с партиями лирическими и насыщенно драматическими. Так как она не получила специального вокального образования, лишь год проведя в стенах Киевского Музыкально-драматического института им. Н.Лысенко, ее университетами стала сцена, а учителей она находила сама в мире театральной культуры, которую смело можно назвать низовой, демократической и массовой, в которой в пеструю смесь сливались разные стилевые потоки. Непосредственно связанный с традициями «театра корифеев», этот странствующий по городам и весям рождающейся советской империи украинский этнографически-бытовой театр сочетал черты истинного профессионализма и народного примитива, а также самодеятельного искусства советского образца.

Стройная девушка из Севастополя, которая рано лишилась отца, выросла в нужде, смогла получить лишь начальное образование, работала на заводе, пела в самодеятельном хоре и выступала в аматорских спектаклях. Звали ее Ксения Бородавкина. С тем и отпраздновала свое восемнадцатилетие. А затем, как с высокой скалы в море, — бросилась в новую жизнь, оставив на вокзальном перроне согнутую трудами фигурку испуганной матери. И вскоре из пены морской родилась Афродита. На афише Херсонского украинского бытового театра появилось новое имя. «Запорожец за Дунаем» С.Гулака-Артемовского, в партии Одарки — Оксана Петрусенко. Выбор театрального псевдонима был как выбор судьбы. За двадцать два года театральной карьеры бесчисленное число раз довелось ей быть Оксаной в «Запорожце» и в «Черевичках» Чайковского, отдавать черноусому белолицому Петрусю всю нежность верного девичьего сердца в «Наталке-Полтавке».

С самого начала театр заворожил ее своей магией настолько, что его возвышенной романтикой окрасились все житейские события.

Ее спутником стал реальный Петрусь — дирижер и композитор Петр Бойченко. Он научил ее многому, так как был профессионалом, знающим музыкантом, сразу оценившим уникальный талант неопытной девушки, сумевшим на первых порах направить ее музыкальное развитие в нужное русло. Но на сценического героя этот уже не столь молодой человек никак не походил. А ей всегда хотелось любить так же самоотверженно и самозабвенно, как любили ее героини!

Преобразившись из Ксении Бородавкиной в звезду провинциального украинского театра, который вел кочевую жизнь, Оксана Петрусенко на ходу овладевала секретами профессионального мастерства, быстро завоевав любовь публики и на сцене, и на концертной эстраде. Херсонщина, Умань, Конотоп, прифронтовая полоса в годы гражданской войны, бегство от голода в русскую провинцию, города и местечки Поволжья и Заволжья, выступление в разных труппах, которые возникали и рас- падались, борясь за выживание, — таковы были маршруты второго жизненного сюжета Оксаны, в спутники которого она выбрала Петра Бойченко, довольно скоро испытав разочарование и попытавшись ускользнуть от его ревнивой опеки. Эта попытка оказалась столь же неординарной, как все ее жизненные поступки. Проведя год в Киеве в качестве студентки Музыкально-драматического института им.Н.Лысенко и протеже Панаса Карповича Саксаганского, всегда называвшего ее дочкой и любимой ученицей, Оксана успела до беспамятства влюбиться в некоего красавца-актера, идеально подходившего на роль ее сценического партнера, но в жизни оказавшегося пустым тщеславным эгоистом. Любовный дурман развеялся быстро, но пережитая личная драма изменила ее жизнь. Порвав с возлюбленным, она вскоре стала матерью его — нет, своего и только своего ребенка, не имея ни дома, ни материального достатка, рискуя всем, в том числе театральной карьерой.

Думая о поступках и сценическом пути этой бесстрашной женщины, я всегда вспоминаю театр своего детства и личность его создателя Леся Курбаса. Все здесь было иным. Большинство женщин- актрис «Березиля» не имели детей, так как дети считались помехой творчеству. Идя в актрисы, женщина как бы приносила жертву, сознательно отказывая себе в радости материнства. Бездетной осталась семья самого Леся Курбаса, который всегда выступал яростным противником старого украинского этнографического театра, считая тормозом на пути прогресса украинского искусства принятый здесь «гопачно-горилчаный» (сегодня мы бы назвали его шароварным) стиль. «Березиль» и странствующие музыкально-драматические труппы с постоянно повторяющимся дореволюционным бытовым репертуаром составляли крайние точки театрального процесса 20-х — начала 30-х годов. И все же именно в таком низовом театре сумел расцвести и окрепнуть талант Петрусенко. Когда ее сыну исполнилось два месяца, она уже вновь играла на сцене. «Едет Оксана Петрусенко». Часто такие рекламные транспаранты гарантировали той или иной кочевой труппе финансовый успех в городе, где проводились очередные гастроли. Этот кочевой театр не только воспитывал в актерах гибкость, выносливость, живые контакты с меняющейся аудиторией, от интереса которой к их искусству зависела выживаемость коллектива. В годы, когда жестко контролируемая тоталитарной властью система государственных театров, работающих в стационарных условиях, только складывалась, не обремененные государственной поддержкой гастролирующие труппы обладали свободой от непомерного идеологического давления. Возможно, все вместе и стало благоприятной почвой, на которой за девять лет кочевой жизни Оксана Петрусенко выросла в некое явление, стала фигурой, уникальность которой нельзя было не заметить.

Скерцо бродячей жизни внезапно сменяется светлой лирикой третьего жизненного сюжета. Оксана Петрусенко становится ведущей солисткой театров русской оперной провинции. Два сезона в Казани с параллельными выступлениями в Баку, два — в Свердловске, три — во вновь созданном оперном театре в Самаре. Спутником жизни на этом этапе оказывается новый партнер, тенор Василий Москаленко — еще одна ее попытка устроить прочный семейных очаг, еще одно горькое разочарование. А через семь лет, имея за плечами большой оперный репертуар, она с мужем оказывается в труппе Киевского театра оперы и балета, который в связи с переносом столицы из Харькова преобразуется в столичный.

Шесть киевских лет — годы ее триумфа и славы, время рождения легенды и оформления мифа примадонны, которой аплодировал, которую принимал, беседуя с ней дольше положенного, сам вождь народов товарищ Сталин. По иронии судьбы не она ему, а он ей подарил свое фото с надписью, дружески назвав «товарищем Оксаной». Когда осмысливаешь этот факт, начинаешь понимать скрытую сторону сталинской любви к опере. Видимо, в нем самом крылись черты оперного героя — любимца публики. Встретив зловещий сталинский взгляд, она заглянула в глаза василиску — так можно прочесть скрытую криптограмму ее последнего жизненного сюжета, внешне отмеченного знаками высшего признания ее таланта. Она становится одним из главных открытий первой Декады украинской литературы и искусства в Москве в марте 1936 года. Ее восторженно принимает Ленинград. Она представляет искусство Советской Украины во Львове после того, как сюда входит Красная Армия и западноукраинские земли воссоединяются с восточными братьями по крови. «Украинский соловушка», Оксана любима всеми — от простой публики до уважаемых членов Союза писателей и членов правительства. Что касается последних, то некоторые из самых могущественных в это же время исчезают в застенках НКВД. Трудно сказать, что могло ожидать Оксану, если бы не ее собственный жизненный выбор. В разгар лета 1940 года, когда в Европе уже бушевал пожар второй мировой войны, Киев и вся Украина, обливаясь слезами, прощались с любимой певицей. Ее всенародные похороны стали величественной кодой симфонии ее жизни и первыми торжественными тактами гимна посмертной славы. Этот гимн не перестает звучать вот уже шестьдесят лет. Всенародно, в стенах оперного театра должно было отмечаться и столетие со дня рождения певицы 18 февраля нынешнего года. Но жизнь внесла свои коррективы — на этот праздник в независимой Украине, в венок славы которой золотыми буквами вписано имя Оксаны Петрусенко, не нашлось средств. Так повторился один из драматических сюжетов ее собственной судьбы: в возвышенную поэзию искусства вмешалась будничная житейская проза. Герой снова не оправдал ожиданий...