САМЫЙ СКРОМНЫЙ КАДР

Мы снимали фильм о Софии Киевской. Каждый день приходили в собор на работу. И каждый день знаменитый собор удивлял нас совершенством и стройностью форм, богатством многоцветных мозаик, торжественной красотой интерьеров.

Но все начиналось с дверей... Звякая огромными ключами, смотрительница отпирала массивные, окованные железом двери, а за ними оказывались вторые - золоченые... Они медленно открывались и перед нами возникало залитое светом и украшенное великолепными мозаиками и фресками центральное подкупольное пространство собора. С «нерушимой стены» смотрела на нас загадочным темным взором бессмертная дева Мария-Оранта.

Мы шли по гулким галереям, мимо таинственных, теряющихся в полумраке нефов. Шли к объекту съемки - Владимирскому приделу, где в шеститонной мраморной глыбе саркофага покоится прах основателя собора Ярослава Мудрого.

Начинался съемочный день... От света наших приборов на фресках оживали лики - они появлялись из темноты, один за другим, бросая на нас взгляды пронзительные и кроткие, страстные и умиротворенные, мудрые и печальные...

Мы покидали Софию вечером, когда начиналась перекличка смотрительниц: «Музей закрывается!» Городские здания погружались в темноту, а купола Софии все еще мерцали багрово-красным золотом на фоне ночного неба... Они первыми ловят солнечные лучи и последними прощаются с ними...

Когда город засыпал - мы возвращались в Софию. В гулкой ночной тишине собора мы записывали звуки шагов по чугунным плитам, звяканье ключей, лязг закрываемых решеток. Глухой, «мохнатый» голос «диктора летописца» читал под сводами Софии тексты древних изречений. Некоторые из них рассказывали о работе самоотверженных мастеров, строителей собора, имена и облик которых поглотил сумрак столетий. Летописные тексты, записанные ночью в стенах самой Софии звучали небуднично, торжественно, овеянные дыханием времени, поэзии и некоторой таинственности.

Съемки приближались к концу, а меня не покидало чувство внутренней неудовлетворенности - не хватало какого-то штриха, детали, «изюминки», которая бы создала ощущение законченности поэтического образа.

И вот как-то вечером, в конце одного из приделов, мало посещаемого экскурсантами, я увидел кусок древнего плоского кирпича, на котором сохранился... след маленькой босой ноги, а рядом - отпечаток козьего копытца. Может быть, это был след ребенка, который пас коз около строящегося собора? История не сохранила имени маленького киевлянина или киевлянки, века сохранили только след на непросохшем кирпиче... Весть о человеке, дошедшая через слои веков, действует особенно сильно - так притягательно, наверное, звучали из-под воды колокола затонувшего Китежа.

Мы смотрели на след, которому было более 9 веков и София Киевская переставала быть для нас только памятником истории, она становилась земной доброй памятью о наших предках, она становилась для нас такой же современной и живой, как и для людей, которые ее возводили.

P.S. Фильм «София Киевская» был первым цветным телефильмом, снятым в Украине (1965 г.).