Прорвемся... «Плохой культуре» — и кризис мешает?

В мире прекрасного в начале 2009-го — настроения скверные. Многие представители культурной сферы нынче хнычут, опасаясь разрушительных и разорительных последствий текущего кризиса. Вроде бы должны поднимать бокалы «за здравие», встретив Новый год, а преимущественно говорят «за упокой творческих планов».

Но все ли так безотрадно? Всем ли сферам возвышенного этот кризис такая помеха? Какие главные творческие надежды все-таки стоило бы связать с годом наступившим? Об этом и поговорим…

«Программа телепередач на завтра»

Отар ДОВЖЕНКО, заместитель шеф-редактора издательств проекта «Телекритика»:

— Украинское телевидение взяло на вооружение мудрость героя Дюма, который однажды советовал своему слуге подавлять чувство голода при помощи сна, вот теперь оно (телевидение) и пытается пережить кризис в состоянии зимней спячки. Кажется, что телеканалы близки к реализации мечты обычного зрителя-обывателя — освобождение телеэфира от рекламы. Под самый Новый год они решили отказаться от обычной системы продаж рекламного времени, но новой не сотворили. Со своей стороны рекламодатели имеют намерения существенно урезать бюджеты, сконцентрировав их на нескольких каналах-лидерах.

Итак, главным трендом кризисного года становится экономия. Попытаются сэкономить на всем, на чем можно (но не нужно): собственном производстве, кадрах, зарплатах. При этом, как и прежде, будут платить просто космические суммы за роскошные шоу наших северных соседей, фильмы, а также за запуск новых спутниковых телеканалов, количество которых в Украине уже приближается к сотне. По-прежнему будет дефицит средств как на закупку нового продукта, так и самого продукта (компании-производители России и Украины пребывают в шоковом ступоре), в эфире же засилие секонд-хэнда. Также в эфир могут вернуться разговорные программы «эконом-класса» с ведущими в студии (ведь они не требуют значительных кадровых ресурсов), а также американские сериалы и фильмы, которые в последнее время вытеснены из прайм-тайма дорогим российским продуктом. Уже сейчас телемендежеры воспринимают журналистские вопросы о планах запуска новых проектов как издевательство.

Небольшим же телеканалам, получающим крохи «рекламного пирога» или не получающим ничего, будет трудно. Вряд ли они закроются, но те из них, которые не сумеют убедить своих хозяев в перспективности, могут быть проданы за копейки или же «законсервированы» в режиме кинобудки с минимумом собственного производства. В более выгодном положении останутся небольшие каналы телегрупп «Интер» (К1, К2, «Мегаспорт», «Энтер-фильм» и НТН), «1+1» («Кино» и, возможно, ТЕТ) и Пинчука («Куй-ТВ», М1, М2) — «старшие братья» всегда помогут финансами или же продуктом. Вместе с тем на кадровом рынке состоится передел, малые телеканалы смогут пополнить свой штат звездными лицами и умелыми руками за счет сокращенных работников больших каналов и других СМИ. О легендарных многотысячных долларовых зарплатах тем, кто захочет трудоустроиться на телевидении в 2009-м, придется забыть.

Выживут ли сильнейшие? Не факт. Выживут скорее те, чьи инвесторы будут иметь большой запас прочности и серьезную мотивацию поддерживать свои медиаактивы. Таким образом, прежде всего те телеканалы, в которых хозяева заинтересованы как в медиаресурсе на будущих президентских и парламентских выборах.

«В каждой строчке — только точки…»

Екатерина ЩЕТКИНА, литературный обозреватель «Зеркала недели»:

— Одно можно сказать определенно: в целом книги будут покупать меньше. Книга не является предметом первой необходимости, и при понижении покупательной способности отдрейфует в разряд «предметов роскоши». Последствия кризиса по-разному ощутим мы все — издатели, книготорговцы, писатели, читатели.

Книготорговля почувствует это первой. Труднее всех прийдется малым предприятиям, легче — крупным. Крупные предприятия переживут неприятные моменты, связанные со снижением прибыли, но, по всей видимости, при грамотном управлении все же выживут. Конечно, не будут расширять свои сети. Возможно, даже сократят их или каким-то образом реструктурируют — но совсем не пропадут. Эта судьба постигнет скорее книжные лотки-раскладки — в том числе на Петровке и аналогичных рынках.

Изменится, скорее всего, ассортимент. Украинские оптимисты предрекают уменьшение доли русской книги на нашем рынке. Этот оптимизм, впрочем, не оправдан рационально, поскольку нет никакой надежды на то, что украинские книгоиздатели сумеют этим воспользоваться. Дело в том, что украинское книгоиздание не так зависит от рыночного успеха книги, как тому следовало быть. Во всяком случае, именно на эту мысль наталкивает несметное количество издаваемой макулатуры под маркой «сучукрлита», да и того, что выходит во многих других областях.

В целом же украинское книгоиздательство — область парадоксальная. Поэтому делать прогнозы бессмысленно. Можно лишь описать некоторые совершенно объективные обстоятельства кризиса. Как то подорожание производства — себестоимость книги растет, и издатель вынужден поднимать цены или сворачивать бизнес. Поднятие цен — палка о двух концах, поскольку книгу меньше покупают, и бизнес снова оказывается под угрозой. Впрочем, нашему книгоиздательству к кризисам не привыкать — оно и без всяких мировых тенденций пребывало в этом состоянии перманентно. Это очень нехорошо перед лицом кризиса, поскольку кризисы переживает только крепкий бизнес, имеющий достаточно «подкожных запасов».

Можно предположить, что сократятся объемы — не тиражи, а количество наименований. Но я не разделяю оптимистические взгляды тех, кто рассчитывает, что сокращение произойдет за счет «макулатуры». В первую очередь пожертвуют тем, что наименее массово, т.е. приносит меньше оборотных средств. Что тоже в некоторой степени является «паническим» решением. Потому что покупатели бульварного романа, боевика, низкопробной фантастики — это как раз те люди, для которых книга не является предметом первой необходимости, следовательно, на книгах они будут экономить. Ту нишу, в которой можно переждать кризис с наименьшими потерями, придется искать. На это, возможно, не у всех хватит запаса прочности.

Но, повторю, покупка книжной продукции не упадет ниже определенного уровня ни в коем случае. Во-первых, за счет учебников, справочной и учебной литературы. Независимо от кризиса дети продолжают ходить в школу, а студенты — сдавать экзамены.

В меньшей степени проблемы должны затронуть рынок детской книги в целом — книга для ребенка с точки зрения родителей, является непременным атрибутом развития. А у нас уже выросло поколение людей, уверенных, что на развитии детей экономить нельзя. Причем в сегменте детской книги особой популярностью пользуются как раз украиноязычные издания. В то же время нет смысла обольщаться — эти книги подорожают. Как в связи с инфляцией, так и с удорожанием производства: затраты на издание детской книги выше, чем на издание взрослой, и отпускная цена, соответственно, никак не может оказаться ниже.

Тем не менее тоже можно рассчитывать и на некоторое оздоровление ситуации. Например, на книги будет идти меньше отчислений из бюджета разнообразных грантовых программ. Соответственно издатели будут тратить меньше сил и времени на «кросс по инстанциям» за малой, но верной денежкой, будут вынуждены больше рассчитывать на себя и считаться с рынком.

Но самое интересное может оказаться совсем не в области «бумажного» издательства. Можно ожидать, что как только доход писателя от бумажной книги упадет ниже определенной отметки, а сложности с изданием книги вырастут в связи с ужесточением издательской политики, начнется отток профессиональной литературы в Сеть. Возможно, найдутся светлые головы, которые придумают действенные стратегии продажи электронных книг — до сих пор это «давилось» «бумажным» рынком. Возможно, для книгоиндустрии в ее мировом масштабе этот кризис окажется переломом в «войне форматов».

«Музыка нас связала»

Юлия БЕНТЯ, музыкальный обозреватель газеты «Коммерсант-Украина»:

— Если взглянуть на афиши киевских концертных залов и музыкальных театров, то создается впечатление, что лучшего начала года трудно и представить: рождественские концерты идут по плану, залы переполнены, все довольны и счастливы. Вот только самим музыкантам грустно: конец года многие из них встретили без зарплат, а в 2009-м не знают, чего и ожидать.

Национальным коллективам, которым покровительствуют «сверху», чуть легче, чем всем остальным: им пообещали 70% зарплаты выдавать вовремя, а остальную — как уж получится.

В Национальной опере пока что сняли с планов премьеру «Любовного напитка» Доницетти, который должен был ставить итальянец Итало Нунциата, а в общем, как всегда в начале года, — «творческо-экономический туман».

Филармония, которая бронирует звезд на год вперед, задумалась, чем будет выплачивать валютные гонорары и оплачивать дорогу дорогим далеким гостям. В виде эксперимента на пару концертов подняли цены в полтора раза — и будут наблюдать за реакцией публики. Пока что все планы — в силах. Да и зал переполнен.

В «Киевской камерате» пока ничего особенного не почувствовали, ждут продолжения политических шоу. Руководитель концертной серии «Новая музыка в Украине» Владимир Рунчак тоже спокоен — мол, у нас перманентный кризис, ничего нового. Дирекция Международного конкурса молодых пианистов памяти Владимира Горовица, у которой в апреле состязания в средней и старшей группах, тоже затаилась в ожидании государственных и спонсорских денег.

Музыкальные фестивали, приученные к половинным бюджетам, в этом году вообще полагаются на собственные силы: новый директор международного форума «Музыка молодых» Богдан Кривопуст включает в программу весеннего фестиваля только тех исполнителей, которые готовы играть и за бесплатно. Так что фестиваль, с деньгами или без, должен состояться.

Правда, хуже всех теперь живется кормящимся из городского бюджета. Муниципальный театр оперы и балета для детей и юношества в полной растерянности. Все, что раньше шло на нужды театра, теперь направляют на оплаты коммунальных услуг (в октябре платили 30 тыс, теперь — 120 тыс., которых и взять неоткуда). «Сверху» спустили вето на покупку оргтехники, а у главбуха театра «полетел» единственный компьютер. Тем не менее 27 января — долгожданная премьера «Ночи перед Рождеством» Римского-Корсакова.

В оперетте не заплатили зарплату за январь, но это цветочки. Вот хор «Киев» в декабре просто отправили в отпуск за свой счет, вернув всего 10% за прошлогодний хорфест «Золотоверхий Київ» и совсем не заплатив за концерты по Голодомору. Николай Гобдич говорит, что в 2009 году «Золотоверхий Киев» впервые за много лет не состоится. Если вообще выживет.

Крупные продюсерские компании, которых в Киеве порядка десяти, за последние месяцы потеряли около 40% прибыли, новые договора пока не подписывают, а просто пытаются удержаться на плаву и выполнить хотя бы ранее принятые на себя обязательства.

«Бедный художник стоит»

Анатолий УЛЬЯНОВ, арт-критик, proza.com.ua:

— В контексте украинского арт-процесса, финансовый кризис, — этот волнующий хтонический каратель, — бесспорно, совершит кровопускание. Денег в искусстве станет меньше — часть пузатых нуворишей, которые только-только начали познавать прогрессивный сосок contemporary art, поубавят пыл, и в лучшем случае вернутся в привычное для себя цыганское барокко (ах, эти розовые сигареты, леопардовые лосины и золотые рамы!), в худшем — сядут на капитал и будут греть его теплотой румяных ягодиц, пока не развиднеется.

Разжижение мажорной клиентуры спровоцирует не только напуганный сфинктеральный трепет среди художников и галеристов, но и момент истины — разоблачение украрта. Мы станем свидетелями того, как наше современное искусство, позиционирующее себя таким вольным, полным креативной пены величавом, начнет угождать и пресмыкаться. Художники, эти милые ливанские проститутки, не просто будут снижать цены, но и, вступив в сговор с галеристами, ещё активнее производить холопские бутик-проекты, ориентированные на торжество светского раута — пир глянцевых дам, прожаренных в кремационных печах солярия. Вам кажется, что этого и так слишком много? Погодите, 2009-й ещё, по сути, не наступил...

Художники типа Проценко-Чичкан и галереи типа Kiev.Fine-Art — это то, каким, к сожалению, будет официальный украинский арт-процесс в 2009 году. Именно по их образу и подобию будут перекраиваться другие художники и другие галереи. Фактически мы получим свой уникальный украинский квартал красных фонарей. С той лишь разницей, что если обычно там весело, то в нашем будет скучно и глупо.

Поскольку финансовый кризис идет в Украине в ногу с кризисом политическим, весной 2009-го могут вспыхнуть гражданские беспокойства. Так или иначе произойдет что-то вроде возвращения в 2004-й — искусство будет с социальным и политическим привкусом.

Среди прочего актуализируется гельмановская тема «бедное». И если вид «Проценко» ударится в «гламурное бедное» (будем выжигать стразы и нефтяные вышки), то молодые художники займутся «быстрым бедным» (pop-up-art) — сиюминутными остросоциальными произведениями-реакциями из «бедных материалов». Часть художественных практик переместится на улицы и «временные выставочные зоны». Время финансового кризиса — время молодых, которые, пока «мэтры» будут торговать попками (покупать будут плохо, ой плохо), смогут заняться, простите за выражение, искусством.

Существенная активность будет наблюдаться вокруг PinchukArtCentre, что естественно. Во-первых, в связи с тамошней первой премией для молодых художников. Во-вторых, в связи с украинским визитом на 53-ю Венецианскую биеннале.

Лично мне интересно посмотреть, как поведут себя в условиях кризиса регионы, особенно Одесса, от которых я жду альтернативных Киеву моделей поведения и характеров производства. 2009-й, как ни странно, шанс для небогатых, немодных, но живых.

А теперь минималистский прогноз-итог на 2009-й:

• Падение цен на современное искусство.

• Масштабная попсовизация столичного арт-процесса.

• Рост галерейной смертности.

• Мода на «быстрое и бедное».

• Политическая и социальная ангажированность искусства.

• Появление на международном арт-рынке ранее недоступной классики.

• Экономический спад.

«…И даже за кулисами»

Олег ВЕРГЕЛИС, театральный обозреватель «Зеркала недели»:

— От «симптомов» повсеместного кризиса украинскому театру ни холодно ни жарко. Кто-то из директоров, конечно, нервничает — ввиду возможных финансовых «обрезаний». Только на сугубо художественную плоскость этот кризис не повлияет никак.

Разве ж просто было Курбасу или Мейерхольду в разорительные и разрушительные 20—30-е? А все равно искали, созидали. Рождали уже одним фактом собственного присутствия на театральной целине свой «режиссерский театр». Открывали новые сценические законы. То гнобили, то возвышали Его величество актера.

Или (уж язвить так язвить!), чем особо мог навредить постреволюционный «кризис» актрисе Ф.Г.Раневской, которая гениально (и все, что угодно!) играла как в издыхающих крымских театрах в 20-е, так и в официозных сталинских театрах в 30—40-е? Да ничем!

Сегодня так и вовсе дико было бы даже заикаться о каких-то проявлениях в этом времени неких «великих актеров», а тем более таких же режиссеров. Все — усреднено. «Плохому театру» разве кризис мешает? Так і причому тут міліція, якщо…

Чем он, этот кризис, уж так сильно навредит, скажем, столичной артистке Т.Назаровой из Русской драмы: как играет через день свои главные роли в репертуаре, так и впредь играть будет – причем, все, что захочет.

Или новоявленная «народная Украины» — супруга министра культуры Л.Вовкун. Ей-то чего волноваться? Под таким-то «патронатом»? Одну королеву сыграла, а скоро, возможно, другую предложат…

У «них» -- все будет хорошо. Даже не сомневайтесь.

А вот если и есть некие театральные неприятности от финансового цунами, то в первую очередь они вылезут в том месте, которое мы условно обозначаем как «инициатива снизу». То бишь вряд ли следует ожидать в светлом будущем «ростков» студийного движения и неких самовольных сценических экспериментов. Ведь нынче, чтобы как-то самовыразиться, нужно хотя бы где-то приткнуться. А городские ландшафты — метлами и граблями местных властей — экстремально зачищаются. И все трудней найти по терпимой арендной цене какие-либо некоммерческие уголки этим «недотыкомкам». Ведь везде — как грибы после дождя — у нас произрастают игровые автоматы.

Да, наша жизнь — таки игра.

Не сомневаюсь, Национальным театрам — так или иначе — платить будут.

Театрам на местных балансах заплатят, когда смогут (и если будет чем).

Региональные театры — а это структуры, где уж все давно сформировалось-устаканилось (и затянулось бурой тиной) -- возможно, именно в этот броуновский период в большей степени будут зависеть от «административных» талантов своих же вождей. И если есть такие активные способности у руководителей Донецкого, Севастопольского или Херсонского театров, то и артистам пока переживать нечего. Бульварной драматургии -- особенно в этот период -- хватит на всех.

Ну и потом, кто заранее запрограммирует, «где», а тем более «за сколько» вдруг возникнет «дыхание» подлинного театра? Дух ведь дышит там, где хочет…

Перед Новым годом, по своим делам оказавшись в Москве, пришел в Центр Мейерхольда, где на арендованной площадке играли «Рассказы Шукшина» Евгений Миронов и Чулпан Хаматова (режиссура модного нынче в Европе А.Херманиса). Народу полно. Настроение возвышенное, прямо-таки «антикризисное». Во время спектакля — и смех, и слезы, и любовь. На сцене — ни тебе дорогих декораций, ни «патроната», ни иных игривых завлечений… А чудо театра. И дух (театра) в этот вечер явился в этом месте, в этот час -- без оглядки на «кризисы».

Группа «Кино»

Ольга КЛИНГЕНБЕРГ, кинокритик:

— В 2009-м многого «кина не будет». Как известно, приостановлено множество проектов, режиссеры ищут спонсоров, а те не всегда находятся. Если киностудия Довженко пустует уже многие годы (не считая телевизионных аренд), то вдруг пустынным стал и прежде бурливший «Мосфильм». Были серьезные ставки в 2009-м на «Антикиллера-3», на «Князя Меньшикова», на новые проекты Кончаловского, Кеосаяна… Но все это заморожено. Зловещая кризисная коса прошлась и по лугам продакшн-компаний. Время печали сегодня на киевской фирме Star-media — еще недавно здесь били рекорды. Та же киностудия имени Довженко в 2009 году рассчитывает получить из госказны хотя бы пять миллионов. Да и то заштопать на эти деньги лишь старые дыры. А вот два новых заявленных студией кинопроекта — «У неділю рано зілля копала» и военный блокбастер (название уточняется) — пока что без движения. Никто ничего не обещает. В лучшем случае — после 2010-го.

Есть еще одна беда у отечественного кинопроизводителя. Нынче российский заказчик стал более переборчивым, многие проекты сегодня «отдаляют» от Киева… И говорят, причиной тому — политика. Мол, не будем давать работу украинским киношникам, нам бы и своих прокормить! Газовые атаки, однако…

Единственный плюс в этом наступающем времени малокартинья (такое определение было популярно для характеристики послевоенного сталинского кино) можно найти лишь в том, что некоторые наши актеры (замылившиеся в сериалах), возможно, немного отдохнут, насытятся театральной энергией, обретя прежнюю хорошую художественную форму. А то — попросту беда! Все ушли на фронт в сериалы, ничего не оставив искусству…

Тем не менее уже само искусство кино кое-что в 2009-м зрителю да предложит. Если не из отечественных закромов, то хотя бы из импортной кормушки. Надеюсь, покажут в Украине «Миллионера из трущоб» режиссера Дэнни Бойла. Этот фильм победил на недавнем «Золотом глобусе» и рассматривается как серьезный соискатель «Оскара». Хорошая мировая пресса у картин «Чтец» Стивена Долдри и «Дорога перемен» Сэма Мендеса. Оба — мастера высочайшего уровня. Сентиментально-философская мелодрама «Загадочная история Бенджамина Баттона» Девида Финчера также может порадовать отечественных кинозрителей: Бред Питт еще раз доказывает в этом фильме, что он не только «мордашка», но и интересный артист. Посему в очередной раз повторюсь: вот поживем, а потом и увидим.

«На вернисаже как-то раз»

Богдана ПИНЧЕВСКАЯ, искусствовед:

— Единый прогноз для всех украинских музеев невозможен: частные музеи защищены культурной политикой владельцев, «национальные» — государством, остальные зависят от воли случая, располагающего образованных меценатов и чиновников в том или ином городе к сотрудничеству с музейными структурами. Музеи никогда, ни в одной стране не были и не будут экономически самоокупаемыми предприятиями, они всегда зависели и будут зависеть от государственной культурной политики и помощи меценатов. Не зная, какое место в новом бюджете отведено музейной сфере (и не зная, что будет с самим бюджетом после «газовой войны»), можно предположить, что большинство украинских музеев будут вынуждены искать другие источники дохода, отдавая в аренду музейные площади, устраивая масштабные выставки своих коллекций за рубежом, наконец, привлекая спонсоров к престижной меценатской деятельности. Многие ли музеи сумеют удержаться на поверхности, пристойно содержать свои экспонаты, здания и, наконец, сотрудников, а также пополнить свои коллекции в этой ситуации — вопрос, который следует задавать не музейщикам, но чиновникам, от которых они зависят.

Общей для всех украинских музеев проблемой остается вопрос охраны произведений искусства. Произошедшие в 2008 году кражи произведений искусства из депозитария Музея истории Киева, из Одесского музея западного и восточного искусства, из Ужгородского замка Закарпатского краеведческого музея и т. д. свидетельствуют о том, что черный арт-рынок не лишен склонности в процветанию за счет арт-рынка государственного. Именно поэтому трудно воспринимать с радостью новости о реституционных возвращениях произведений искусства, скажем, из Германии в Украину: западные музеи лучше охраняются, и пока отечественные музеи, независимо от статуса, не будут обеспечены не менее надежной охраной, украинские амбиции в контексте европейской интеграции обречены на провал, и никакие реституции им не нужны.

Тем не менее больших оснований для пессимизма нет: подлинный успех в процессе европейской интеграции зависит от количества и качества музеев страны — не меньше, нежели от успехов театра, кино и книгоиздания. В новом году к просветительской деятельности Пинчук-Арт-Центра присоединится долгожданная альтернатива, — окончание постройки и открытие музейного комплекса «Мистецький Арсенал»; известна идея создания музея С. Параджанова в Киеве, и, поскольку музеев не бывает много, полагаю, что в рамках культурной интеграции следует ждать появления ряда любопытных новых музейных проектов.

Мне кажется, что, следуя примеру Польши или России, отечественные предприниматели войдут во вкус охраны и развития музейной деятельности, которая в состоянии заставить посмотреть на финансовый кризис с точки зрения культурной интеллигенции, знающей: кризис пройдет бесследно, а музеи останутся навсегда, как и имена их основателей, а также всех тех, кто их поддерживал в трудное время.