ПОЛТАВА СМЕЕТСЯ

Полтава есть Полтава. Когда угодно здесь можно столкнуться с удивительными, веселыми событиями, да так, что сразу всплывут в памяти персонажи бессмертного Гоголя из его знаменитых «Вечеров...» Ну а накануне и в течение новогодних и рождественских праздников, когда даже безнадежные прагматики желают чего-то необыкновенного, полтавчане демонстрируют неисчерпаемое умение поражать и веселить. И даже сегодняшние беды-неурядицы, обрушившиеся на народ, не могут помешать. Вас совершенно серьезно будут убеждать, что искренний смех вполне способен заменить кусок хлеба с колбасой. Это обстоятельство, естественно, становится особенно актуальным, поскольку цены на хлеб и прочее продовольствие пустились в галоп, и далеко не каждый в состоянии их догнать. Поэтому остается разве что... заплести горе веревочкой и найти чему порадоваться. Хотя бы тому, что могло быть и хуже. Хлеб подорожал, цены за коммунальные услуги тоже не стоят. Зато накануне праздников руководители местного ликероводочного завода провели пресс-конференцию и торжественно уверили общественность, что цены на крепкую согревающе-увеселительную продукцию до Нового года не повысятся. Хотя зерно, из которого не только пекут паляницы, но и делают водочку, подорожало в несколько раз, сотрудники винокурни сдержали слово, дав команду ценам «Стоять!» Поэтому не все так плохо в нашем доме. Если блюд на столе стало меньше, то напитков — больше. А баланс сохранился, и поддерживать его просто: не стоит после каждой рюмки на закуску набрасываться. Но что это мы все о выпивке да о еде? Разве праздники сводятся только к застолью?

Полтава все же умеет поразить, рассмешить, вырвать приезжего из течения будней, заставить задуматься не только о высоком, но и о далеком. И не только потому, что это один из немногих областных центров, где архитекторы-новаторы не «наследили» так, что некоторых городов и не узнать. Здесь хочется рассматривать хорошо сохраненный и ухоженный исторический центр, и даже новостройки, которые не слишком контрастируют с ним.

Любуясь из окна троллейбуса городским видом предпраздничного города, автор заметил нечто и вовсе химерическое, такое может разве что присниться в ночь под Новый год после продолжительного чтения соответствующей литературы. В скоплении типичных многоэтажек неожиданно вынырнула древняя сельская хата. Из уже давно исчезнувших и знакомых нам разве что по картинам художников и описаниям знаменитого земляка полтавчан. В такую же точно ввалился, перепутав собственное и чужое жилище, пятый Каленик.

«Может, померещилось», — подумал. Но видение не исчезало. Сельская хата не пряталась среди объемных городских сооружений, не была прижата к земле, а возвышалась над новостройками, четко оттенялась на фоне вечернего неба. «Красиво кто-то нарисовал, — делаю следующее предположение, — не перевелись талантливые художники, жаль только, что всю эту удачную бутафорию может ветром сдуть».

Самым невероятным оказалось самое простое. То, что сельская хата была настоящей — помещения можно рассмотреть, потрогать руками, а с его хозяином посудачить. Он был подчеркнуто деловым и конкретным, словно этими насквозь современными качествами спешил засвидетельствовать, что не является персонажем народных сказок или мистических рассказов: «Изба добротная, не сомневайтесь, ей не то что ветер, но и буря не страшна», — уверял меня творец этого чуда. Посланница прошлого была совершенно реальным объектом. С той лишь разницей, что, в отличие от хаты-мазанки, разместилась не на земле среди старых вишен, как положено, а взобралась на верхушку двухэтажного коттеджа. С такого «пьедестала» ее видно издалека. Поэтому кто бы ни поехал, кто бы ни прошел — изумится, засмотрится и за руку себя ущипнет. Открывающаяся картина того стоит. Древнее строение словно плывет над городом, поглядывает зоркими окнами на шумные улицы.

В той же деловой манере хозяин объясняет, почему пришлось поднимать избушку на высоту. «Как видите, места во дворе маловато, едва для коттеджа хватило». А иметь такую хату, в какой жили деды-прадеды, ему очень хотелось. Нелегко далось это строительство. Возможно, в это глинобитное сооружение было вложено даже больше, чем в солидный кирпичный коттедж, на верхушке которого оно и примостилось. Если говорить о частичке вложенной души — то хата точно перевесит. Ведь все материалы пришлось на десятиметровую высоту поднимать. Да и другие сложности были. На земле дом строить проще — заложи фундамент и гони стены, ставь крышу. А так, как сделал этот полтавский мечтатель, — никто на подобное не решался. Пришлось крепить стены и крышу на мощных дубовых бревнах. Строилось древнее жилье по всем требованиям и правилам, которыми руководствовались пращуры. Стены возводились из глины, утепленной камышом. Для крыши тоже использовали камыш. Нашли старика, еще не забывшего, как такие крыши класть, и пригласили из далекой глубинки. Две недели понадобилось мастеру, чтобы накрыть дом не какой-то черепицей или шифером, а камышом, способным защитить жилище зимой от мороза, а летом от жары.

Еще не зная автора этого проекта, я подумал, что решиться на подобное строительство мог лишь человек с незаурядным художественным вкусом и исторической памятью. Так и оказалось. Полтаву, да и не только ее, удивил и порадовал своей хатой, которая, вполне вероятно, превратится в музей древностей, известный мастер по обработке камня Юрий Вьялый. Его работы по камню широко известны не только в Украине и СНГ, но и в далеком зарубежье. О том, как строилось сельское жилье, какие материалы при этом использовались, Юрий Вьялый рассказывает со всеми подробностями. А вот объясняя главное — для чего вся эта древность и связанные с ней хлопоты нужны ему, владельцу современного коттеджа и известному в Европе мастеру, — становится сдержанным и немногословным, не допуская посторонних к внутренним порывам души. Родился и долго жил за пределами Украины. Много слышал об исторической родине, еще больше думал и рисовал богатым воображением художника все атрибуты ее жизни. Возможно, именно так проявилась у него ностальгия по той Украине, которую уже не застал, но пожелал сохранить...

...Полтава на каждом шагу демонстрирует врожденное чувство юмора своих жителей, умение и желание полными пригоршнями черпать самые разнообразные развлечения и приколы. Видимо, учитывая эти потребности, большая часть выставок в праздничные дни сделана с вполне определенным уклоном. Полтавчане солидного возраста охотно посещают выставку почтовых открыток, экспонируемую в мемориальном музее Ивана Котляревского. Иногда темы, затронутые художниками, творившими за века до нас, столь близки современным жителям, что кажутся им более актуальными, чем осторожные публикации в свежих газетах. И, возможно, такое сопоставление более всего потешает полтавчан и гостей города. На одной из открыток, скажем, изображен городской бульвар, игривого вида мужчина пытается познакомиться с одинокой дамой. Лаконичная подпись утверждает: удачными выборы могут быть лишь на бульваре. На другой открытке столетней давности изображен другой, не менее актуальный для наших дней сюжет: площадка, переполненная сворой разнопородных собак. И пояснение: проходит разрешенный митинг. А герои «пьяной» серии открыток типа «сидит милый на крыльце, с выраженьем на лице» воспринимаются как наши современники. Если действующие лица нынешних и далеких дней чем-то и отличаются, то лишь одеждой, прическами и прочими несущественными деталями. А вот привычки, повадки и особенно недостатки остаются без заметных изменений.

В городской галерее искусств — нашествие полтавской детворы. Ученица седьмого класса средней школы № 3 Ксения Шумная демонстрирует свою первую выставку мягкой игрушки и изделий из бисера. Оказывается, и в этом «жанре» можно развеселить ровесников. Воображением и руками школьницы создан химерический мир, в котором смешными зверушками, так похожими своими повадками на детей, заправляет чудаковатая обезьянка Анфиса.

На окраине областного центра каким-то чудом сохранилась кузница, в которой Александр Краченко не хуже гоголевского Вакулы кует разнообразные полезные вещи по заказу, а для души всегда что-то такое вытворит, чего никто не создавал. Это он в ознаменование 2003 года (по восточному календарю это год черной Козы) потратил немало времени, чтобы выковать рогатую. Говорят, нелегко далась. Брыкалась очень, вражина. Но довел дело до конца. С удовлетворением привязал изделие к колышку, где Коза и присмирела. Рядом с ней, в качестве символа уже нового года, заняла место кованая Обезьяна. Чего не сделаешь, чтобы порадовать окружающих, на свой лад поздравить всех с Новым годом, новым счастьем.