ОТ ПОЭТА ДО УЧИТЕЛЯ, ОТ АНАРХИСТА ДО КЛАССИКА

Поэт заказывает себе посмертную маску, вешает ее на стену и записывает в дневник: «Я замечаю, что начинаю становиться классиком». Поэту 23 года, зовут его Ойген Бертольд Фридрих Брехт, он проживает под крышей родительского дома в Аугсбурге и является вожаком широко известной «Клики пропащих».

Типичный случай мании величия, ничего особенного, это часто случается с молодыми людьми, которые ощущают в себе поэтическое призвание. Вот только этот Берт, который вскоре будет настаивать на том, чтобы его звали Бертольдом, действительно является поэтом и его первые тут стихи уже давно вошли в мировую классику. Сборник, в котором он их опубликовал в 1927 году, называется «Домашний псалтырь». Название позаимствовано у самого Мартина Лютера, и не кто иной, как сам Господь Бог, любуется в одном из «Псалмов» наравне с «великими словами великих мужей», прежде всего, «чудесными напевами Берта Брехта».

Но стихотворчество поэт рассматривает лишь как частное развлечение. Он хочет большего, он хочет осмысливать мир, который ему должны любезно вручить, и в больших формах. Большим формам нужны сцена, театр. Итак, в необычайно короткое время он пишет три пьесы: «Бааль» - пьеса со стремительной сменой сцен о неистовом молодом человеке, «В гуще городов» - драма о борьбе за выживание и «Барабан ночью», которая была поставлена первой из ранних театральных произведений. «Двадцатичетырехлетний Брехт, - пишет критик Герберт Иеринг после премьеры, - мгновенно изменил поэтическое лицо Германии».

Какой дебют! Но большего, чем дебют в Аугсбурге, достигнуть невозможно. Некоторое время Брехт кочует между Берлином и Мюнхеном, решительно окунается в водоворот общественной жизни, полемизирует почти со всеми писателями того времени, прежде всего с Райнером Мария Рильке, Штефаном Георге, Францом Верфелем и Томасом Манном. Иногда, не рассчитав своих сил, он попадает в госпиталь из-за измождения или недоедания. Но вскоре его снова можно встретить среди известных спортсменов, в основном профессиональных боксеров. «Большой спорт, - обо всем этом он знает уже в 1926 году, - начинается там, где заканчивается здоровье». Он увлеченно ездит на автомобиле и, чтобы достать новую машину, без угрызений совести пишет похвальные тексты о фирме «Штейр». Он женится сначала на Марианне Цофф, потом на Гелене Вайгель, которую делает театральной звездой, появляются на свет дети, несколько любовниц требуют постоянного внимания. Темп, атмосфера 20-х годов - они воплощаются и в жизни Берта Брехта.

Как достичь вершины славы?

Теперь он решает покорить вершину славы в Берлине. Но как туда попасть? Только не посредством Нобелевской премии. Ее присуждение - лотерея, и Брехту каждый год в ней не везло. Можно ли достичь этой вершины, провозгласив самого себя классиком и постепенно приучив к этой мысли остальных? Нет, никак. После смерти Брехта в 1956 году Макс Фриш засвидетельствовал «беспрестанную неэффективность» классика, которого хвалят, но мало читают, прославляют, но редко ставят в театре. Масштабом славы может служить только та энергия, с которой читатели и критики пытаются узнать что-либо новое об авторе или по-новому истолковать известное. Когда укореняется убеждение в том, что жизнь и творчество требуют постоянных размышлений и переосмысления, вот тогда-то вершина и покорена.

Эту славу Брехт получил лишь после смерти. С середины 60-х годов университеты, издательства и театры Западной Германии начали активно перевоплощать ниши неизвестного в доступные зоны. Тот, кто хотел заявить о себе в академических или эстетских кругах, не мог миновать Брехта. Интеллектуальные дискуссии о гражданском значении искусства, о реализме, экспрессионизме и авангарде, которые вел Брехт в 30-х годах со «светилом» марксистской теории Георгом Лукашем, в ходе студенческих волнений были необычайно актуальными: недогматический материалист Брехт выходил из них победителем.

«Поучительные пьесы» (конец 20-х годов), в которых речь шла о соотношении партийной дисциплины и свободе принятия решений, были очень популярными около 1970 года. И давно уже канонизированные произведения «Трехгрошовая опера» (1928), «Жизнь Галилея» (1938) или «Матушка Кураж и ее дети» (1939) не могли уберечься от новых инсценизаций даже в самой глубокой провинции.

Созвездия немецкого поэтического неба: Манн, Кафка, Брехт

100-летний юбилей, который будет праздноваться 10 февраля 1998 года, дает основание для независимых от модных идеологических течений размышлений о последнем столетии немецкой литературы. То, что сын аугсбургских бюргеров занимает при этом одно из первых мест, - вне всяких сомнений: вместе с Францом Кафкой и Томасом Манном он составляет ярчайшее созвездие на поэтическом небосклоне. Если Кафка подарил ХХ столетию рентгеновские снимки своего внутреннего состояния, если Томас Манн поставил памятник позднему блеску и жестокому упадку бюргерской жизни, то Брехт, как никто другой, олицетворяет продуктивные возможности, но и значительную опасность политически заангажированного искусства.

Имея некоторые предостережения, он пел «хвалу коммунизму». Своим «эпическим театром» он создал формы, которые казались ему подходящими для того, чтобы обратить внимание на существующее зло и указать на возможности борьбы с ним. Пребывая в эмиграции, он «чаще менял страны, чем обувь», познал Гитлера и национал-социалистов и боролся с ними в стихах и прозе. По отношению к сталинской диктатуре он часто действовал исключительно тактично, да и в вынужденной роли «государственного поэта» ГДР ему нередко приходилось идти на компромисс. Критик Марсель Райх-Раницки нашел для всего этого хитрую формулу: «В отличие от многих своих поклонников, стремящихся к театру, который бы сделал возможным коммунистическое общество, Брехт стремился к коммунистическому обществу, которое сделало бы возможным его театр».

Гениальной на протяжении всей жизни Брехта оставалась только его лирика. «Домашний псалтырь», а также все то, что он написал после него, принадлежат к ядру немецкой поэзии: во всяком случае, сборники «Свендборгские стихи» (1939) и «Буковские элегии» (1959). Снова поучительность, но стихам пошло на пользу то, что повредило пьесам. Большие поэтические произведения периода эмиграции, имея явное воспитательное намерение, не окаменели, а, наоборот, выявили великую мудрость. «Он делал предложения. Мы их принимали» - о такой надписи на своей могиле мечтал Брехт. Более двух тысяч оставленных им стихов без навязчивости и пафоса содержат целую энциклопедию брехтовских предложений лучшей, правильной, по крайней мере, человеческой жизни. И не случайно, что Бертольд Брехт поднялся к недостижимым вершинам любовной лирики. Любви посвящено его самое короткое стихотворение. Оно состоит из трех строк, говорит обо всем и называется «Слабости»: «Ты не имеешь ни одной. Я имел одну: «Я любил».

Бертольд Брехт родился 10 февраля 1898 года в Аугсбурге. С 1920 года жил в Мюнхене. Здесь в 1922 году состоялась премьера его первого произведения - экспрессионистски-анархистского спектакля «Барабан ночью». В том же году появилась и его драма «Бааль». За обе пьесы он был отмечен премией им.Кляйста. В 1924 году Брехт переселился в Берлин, был некоторое время драматургом Немецкого театра. В соавторстве с композитором Куртом Вайлем он обличил в «Трехгрошовой опере» аморальность буржуазного строя. Лишь в 1929 году спектакль был показан в Берлине 250 раз - наибольший успех Брехта в раннем периоде творчества. Опера Брехта и Вайля «Взлет и падение города Магагони», поставленная в 1930 году, послужила причиной спровоцированного национал-социалистами скандала. Через три года Брехт бежал от новой власти - сначала в Данию, а потом через Швецию, Финляндию, Россию в США. В эмиграции он опубликовал многочисленные стихи и драмы. Премьера его самого важного произведения этого времени «Матушка Кураж и ее дети» состоялась в 1941 году. В 1948 году Брехт поселился в Восточном Берлине и основал здесь в 1949 году «Берлинский ансамбль». Наиболее известные пьесы Брехта послевоенного периода: «Пан Пунтила и его слуга Матти», «Медленная карьера Артуро Уи», «Кавказский мелованный круг». Бертольд Брехт умер в возрасте 58 лет 14 августа 1956 года в Берлине.