НЕВИДАННЫЙ ЕЩЕ КОЛОРИСТ

Что значит в наш бурный и тревожный век быть художником будущего? Какой он, этот художник грядущих дней, творец, опережающий само время, идущий впереди нашего столетия? Говорят, будущее - привилегия молодых, будущее за молодыми художниками. Но когда слышу это, то невольно представляю себе отнюдь не юного по возрасту мастера кисти, какого-нибудь отчаянного автора нашумевших абстракций, увлеченного «измами» модных исканий, а вижу несломленного в горниле испытаний, седовласого художника, которому исполнилось бы теперь девяносто лет. Имя его - Григорий Синица. Чуть более года он не дожил до своего славного юбилея. Родился в Одессе 17 января 1908 года, умер 10 октября 1996 года в Кривом Роге.

Вся подвижническая жизнь Григория Синицы была исполнена дерзаний и борений в искусстве. Более полувека он испытывал горечь непризнания лишь только за то, что стремился быть самим собой в своем творчестве, быть художником украинским по своей образной пластике, по живописному языку. Любовь к цвету, исканиям в форме пробудил в Синице еще в Одесской художественной школе живописец-модернист Михаил Гершенфельд, который учился в Париже, был дружен с Анри Матиссом. По совету Гершенфельда Синица в 1930 году поступил в Киевский художественный институт, который тогда был славен школой Бойчука. Его увлекли идеи профессора Бойчука о возрождении украинской монументальной живописи на национальных основах.

В 1934 году, когда Синица был уже на пятом курсе, в институте началась «реорганизация», факультет живописи был оглашен «рассадником формализма», мастерские монументальной живописи закрыли, а студентов-«бойчукистов» заставили «перековываться». Пришлось снова поступать на первый курс. Синица проучился год в мастерской живописи у профессора Ивана Падалки. Но осенью 1936 года Ивана Падалку как «бойчукиста» вместе с самим профессором Бойчуком и его ближайшими соратниками и учениками репрессировали. Они были расстреляны как «враги народа», «националисты».

Поняв, что программа в институте в духе академизма и «соцреализма» идет вразрез с идеями Бойчука о национальной монументальной живописи, Синица решил покинуть институт, учиться дальше самостоятельно. Однако теперь путь к признанию ему был перекрыт, он стал «бойчукистом», «формалистом» и «националистом».

В годы войны, после освобождения Киева от фашистов, Синица пошел работать мастером на завод «Керамик», разработал там массовый выпуск терракоты, которой были облицованы здания на Крещатике. Когда город встал из руин, Синица снова полностью отдался живописи. В 1955 году в Доме ученых экспонировалась его персональная выставка, в 1957 году на республиканской выставке увидели его картину «Киевская старина». Но художника сразу обвинили в том, что пишет «церквушки», «увлекается цветом». После этого его картины уже не допускались на выставки, творчество замалчивалось. В 1962 году, когда в советской прессе началась кампания «борьбы с абстракционизмом», произведения Синицы сразу же объявили «формалистическими».

Однако художник не был бы самим собой, если бы, сохраняя верность школе Бойчука, не стремился развить ее основы. В самом начале 60-х годов, изучая эстетику мозаик Софии Киевской и особенно Михайловского Златоверхого собора, которые сохранились, Синица обратил внимание на их приближение к родному народному искусству именно в колорите. Особенно это было заметно в сохранившихся мозаиках Михайловского собора, где чувствовалось народное понимание цвета. Они как бы перекликались в колорите с произведениями лучших народных мастеров наших дней. Пояснялось это тем, что понимание, чувство цвета передаются в народном искусстве из поколения в поколение. Поэтому, изучая колорит в современном народном искусстве, можно представить, какое же цветовое богатство и цветовая культура были в работах народных мастеров и ремесленников древнего Киева, которые так вдохновили творцов мозаик Софийского и Михайловского соборов. Это открытие подсказало Синице, что надо не заимствовать колорит древних мозаик, а идти дорогой их творцов, идти дальше, видя первоисточник для себя в цвете в своем родном украинском народном искусстве.

Учитывая достижения мировой живописи всех времен и народов, Синица стремился помножить монументальную композиционную культуру школы Бойчука на цветовую образную мудрость родного народного искусства и тем самым создать настоящую современную украинскую национальную колористическую живопись. Для этого с начала

60-х годов стал творчески сотрудничать с талантливейшими народными художниками. В росписях Марии Примаченко и Ганны Собачко-Шостак, в рушниках Ганны Верес, в ее ткачестве Синицу особенно восхищало их сугубо народное понимание цвета, ясность и чистота цветовых пятен, сама диалектика колорита и построения композиций. Это достигалось благодаря противостоянию и одновременно единению теплых и холодных цветов, светлого и темного, которые в своей противоположности создавали настоящее колористическое единство, неповторимый национальный колорит, передающий думы, чувства творцов. Синица стремился к такому же глубоко народному пониманию и видению цвета. Народное искусство стало для художника первоисточником цвета как ведущего начала в живописи, а также композиции и рисунка, что в своем единстве, синтезе и создает то диво, именуемое эстетическим образом, который вызывает ассоциации всего, связанного с родной землей художника, пробуждает память и любовь к ней. Создавая в 60-е годы цикл картин, Синица стал у истоков целого направления в живописи, известного как «украинская национальная колористическая школа».

В середине 60-х годов Григорий Синица во главе творческой группы своих учеников и соратников создает ансамбль мозаик, которые украсили школу №5 в Донецке. Эти мозаики, особенно композиция «Прометей» в соавторстве с А.Горской, Г.Зубченко, В.Зарецким и Г.Марченко, всячески замалчивались в те годы, хотя это было торжество колористической национальной школы в монументальном искусстве.

Произведения Синицы все годы не допускались на выставки, он не был даже членом Союза художников. С начала 70-х годов художник стал жить и творить в Кривом Роге. Здесь он много экспериментирует в технике монументальной мозаики, стремясь решать ее не только в синтезе, но и во взаимосвязи с самой природой, даже в материале. Он стал создавать мозаики, используя материалы растительного происхождения, в частности камыш, каштан. Эта новая техника получила название флоромозаики, она позволила Синице добиваться новых цветовых открытий, новых образных решений в форме, ее динамики. Синица создает в Кривом Роге и невиданные по цвету образные абстракции, в колористическом решении которых выражена мысль творца, его судьба, чувства, умноженные на мудрость. Цветовые абстракции вошли в живописный цикл художника «Украина, жизнь моя», в котором воссоздана и воспета духовность и красота родной земли, ее народа.

Когда-то великий художник, бессмертный Винсент Ван Гог писал: «Художником же будущего может стать лишь невиданный еще колорист».

Своим живописным циклом «Украина, жизнь моя» художник Синица утверждает, что родное народное искусство и является для нас живописью «невиданных еще колористов», «авангардом на все времена», первоисточником современной художественной культуры.

Всю жизнь художнику жилось материально тяжело, хотя он творил шедевры, сотни произведений. Он мог бы продавать свои произведения коллекционерам за рубеж, экспонировать там свои выставки. Такие предложения бывали не раз в трудные годы. Но художник считал, что искать признание за рубежом - значит не верить в свой народ, в его мудрость. И земляки художника, горняки и металлурги Кривого Рога, вопреки крылатым словам «Нет пророка в своем отечестве», осенью 1987 года доказали, нет, есть сегодня пророк в родном крае, есть художник такой от Бога, от родной земли. Горняки шахты имени В.Ленина стали первооткрывателями, меценатами творчества художника, сами оформили его произведения, выпустили каталог и открыли торжественно выставку в своем дворце культуры. Выставка сразу стала событием в Украине. Инициативу горняков поддержал Украинский фонд культуры во главе с Борисом Олийныком. Вскоре выставка уже экспонировалась в Киевском политехническом институте, который сразу же принял участие в борьбе за признание художника. В 1992 году художник Григорий Синица за возрождение украинской колористической школы монументальной живописи и за произведения последних лет был удостоен Государственной премии Украины имени Тараса Шевченко. Союз художников весной того же года, как бы искупая свою вину перед художником за долгие годы его непризнания, принял Григория Ивановича в свои члены даже без его заявления о приеме. К Синице пришла слава, всенародное признание. Лучшие музеи готовы были покупать его произведения, поступили заманчивые предложения от богатых коллекционеров. Казалось бы, хоть теперь и пожить в богатстве. Но художник решил передать все свои произведения, свыше пятисот полотен и композиций флоромозаики, в дар родному народу. В письме к Президенту Украины он написал: «Я стремлюсь своим даром народу снова и снова напомнить, что наша жизнь, наше счастье должны прежде всего определяться именно духовностью, любовью, когда Украина, ее государственность и судьба должны быть сегодня превыше всего. Почитать Украину, ее народ - значит уважать его духовную красоту, его традиции, мудрость».

В этих словах весь Григорий Синица, его кредо.