НЕТРИВИАЛЬНОСТЬ «ОСМЫСЛЕНИЙ»

Первый «сольный» сборник Максима Кононенко назван несколько претенциозно. «Осмысление» вызывает неизбежную ассоциацию с какой-то философской глубиной, состоявшейся встречей со сложностью бытия и прочими непростыми и очень интимными вещами. Впрочем, претензия на «осмысление» вообще присуща поэзии. Особенно молодой. Поэтому слово на обложке сборника, способное отпугнуть притязательного читателя, убежденного в собственных «осмыслениях», в данном случае скорее знак искренности поэта.

Верность традициям, демонстрируемая этим сборником, на общем фоне популярного ныне экспериментаторства выглядит почти неожиданно. У Максима нет стремления к языковому и стилистическому террору. Он не рвет строк, не играет ритмом, сонористикой, неформальной лексикой, как многие товарищи по цеху. Впрочем, это тенденция: молодой русскоязычной поэзии в Украине не присуще экспериментаторство в такой мере, как украинской.

Верность добрым традициям русской поэтической классики прослеживается также в метафорике и образности - целые ряды аллюзий к Золотому и Серебряному векам. Мотивы путешествия, бегства, бессмертия, первой любви, «тусклых камней», «дивных глаз», «лезвия ножа» не вызовут у читателя, полного собственных «странствий», моментальной эмоциональной встряски. В эти стихи сознание ложится, как в родную теплую перину, в которой не ранит ничто материальное. Но сны могут присниться разные.

Как у большинства молодых поэтов, иногда возникают утомительные ряды однородных членов предложения, отягощающие стих. Но это, как говорится, дело техники, которая приходит и превращает ученика в мастера. Приятно, что автор обладает достаточной культурой высказывания, чувством стиля, что он не прибегает к дешевым (но, несомненно, действенным) эффектам. Его «эксперимент» со стилем, наоборот, можно трактовать как ревизию возможностей «традиционной» поэтической формы. Нужен ли вообще эксперимент на уровне формы, а может, поэзии вполне достаточно вдохновения и глубокой языковой интуиции?

Пожалуй, Максима Кононенко-поэта вполне можно назвать «положительным мальчиком из хорошей семьи». В лучшем смысле, разумеется. Он не хулиганит, не пишет «плохих слов», не устраивает языковых погромов. Он ведет себя очень тихо - он мыслит. Кто может сказать, что этот путь в поэзии более легкий?