НЕПОВТОРИМОСТЬ ПРОЙДЕННОГО

Выдающемуся польскому кинорежиссеру Анджею Вайде 6 марта с.г. исполнилось 75 лет. Итак, три четверти последнего столетия — его. Известно, как самозабвенно и честно юбиляр участвовал в коллизиях своего времени. Подростком в Армии Краевой — он против фашизма, зрелым мужем в «Солидарности» — против тоталитаризма. А почти полвека из столетия кино — тоже его. Не только дух своей нации, но и дух самого искусства кино все это время обитал в его картинах. Именно поэтому суждения Вайды о времени, искусстве и о себе как художнике имеют неоспоримый авторитет и ценность свидетельских показаний непосредственного участника эпохи. Отсюда и особый интерес к его литературным попыткам осмыслить прожитое и созданное.

Книга «Возвращаясь к пройденному» (1986,1989) — одно из таких произведений, где немыслимо отличить мемуары от рассказа о профессии режиссера, а то и другое — от социофилософской эссеистики. Эта книжка Вайды была переведена и издана в Германии, Болгарии, Югославии, Великобритании, Португалии, Испании, Италии и России. Несколько лет тому назад известный киновед, единственный отечественный специалист по польскому кино, Вера Всеволодовна Авксентьева перевела кингу А.Вайды и на украинский. В.Авксентьева дополнила авторский текст комментариями, текстами чужих и собственных интервью с мастером, его биографическим очерком, полной фильмографией и списком театральных постановок режиссера. Получилась совсем оригинальная книжка, которая многие годы благополучно... пролежала без движения к читателю. И вот волею судеб и наконец-то обретенных спонсоров (среди которых приятно отметить Минкульт) эта работа увидела свет (Львів, «Каменяр», 2000). Остается читать и, как говорится, мотать на ус многогранный опыт польского метра. Нет, это не учебник по «технологии» профессии, хотя о том здесь сказано предостаточно — от работы с актером до учета чувствительности пленки.

Чувствительность иного рода, этическая, здесь видится главной темой. На мой взгляд, это книга об аристократичности бытия в искусстве и в обществе, урок благородства, обеспеченный всей жизнью автора. Будет ли он понятен и воспринят у нас — не знаю. Ведь мы такие разные, а если бы действительно хотели быть другими, то уж давно были бы. Например, у нас премьера фильма — праздник, и прежде всего для авторов картины. А у Вайды есть даже специальная главка, названная «Этот грустный день — премьера». У нас принято постоянно нарекать на некие неблагоприятные обстоятельства или ограничения, которые помешали нашему подлинному самопроявлению, — идеологическую цензуру в прошлом, финансовую в настоящем и т.п. А Вайда, не понаслышке знающий, что это такое, тоже посвящает цензуре особый раздел, но его совет вряд ли у нас приживется: «Сделайте что-нибудь по-настоящему оригинальное, и ножницы сами выпадут из рук цензоров». Вайда ни о чем не жалеет: в его жизни все было так, как только и могло быть в ней для него. Поймем ли мы когда-нибудь, что даже ничего не делая, мы все равно творим историю своей жизни и своей страны, и это необратимо. Оправдания и рекламации не принимаются. Пока же читаем Вайду.