НА СТОРОНЕ БРОДСКОГО

Чем значительнее пишущий, необязательно поэт, тем больше его творчество разрастается до масштабов Вселенной с точки зрения пространства и до бессмертия с точки зрения времени.

Бродского никогда не устаешь читать. Снова и снова перечитываешь его стихи, прозу, драматургию.

В этом году ему исполнилось бы 57. Невольно ловишь себя на мысли, что все последующие статьи, приуроченные ко дню его рождения, будут начинаться словами: «В этом году ему исполнилось бы...» Думаю, нет, я твердо в этом уверен, что в 2040 году будут отмечать столетие рождения поэта, будет издаваться собрание его сочинений с отличной полиграфией: финская бумага, твердый переплет... И вышедший четырехтомник, уже ставший библиографической редкостью, склоняет меня к этой мысли. А четвертый том, заканчивающийся стихотворениями поэта 1994 г., подтверждает верность моего предположения. Существуют еще стихотворения 1995-1996 гг., переводы, статьи, черновики, наброски, лекции...

Но поэт всегда ценится не за хорошее издание своих стихов, а за что-то большее. Бродского ценили в литературных кругах и тогда, когда его стихи выходили в самиздате. Пожалуй, я не совсем точен, Бродского оценили не только в литературных кругах: тюремное заключение сначала в глубь страны, а потом и в эмиграцию, подтверждает это.

Своей дальнейшей судьбой Бродский соединяет три этапа жизни настоящего поэта. Не всегда эти этапы выпадают поэту при жизни, скорее после смерти. Правда, два из трех всегда при жизни. Ссылка и эмиграция.

Бродскому досталась еще и слава. Но Бродский, пожалуй, исключение.

«Биография писателя в том, как он обрабатывал родной язык», - писал Бродский. Биография поэта начинается 24 мая 1940 года в Ленинграде. Рождение именно в этом городе - скорее закономерность, нежели случайность. Хотя, может быть, факт рождения в этом городе и случайность, а то что Бродский стал поэтом - закономерность. Можно было бы сказать, что в городе витал дух поэзии, и в жизни многих поэтов и писателей он сыграл определенную роль. Но послевоенный Ленинград мало располагал к поэзии. Для Бродского он сыграл иную роль. По фасадам и портикам Ленинграда он учился мировой истории больше, чем изо всех дальнейших книг. Слияние стилей и эпох - все это было здесь, покарябанное осколками снарядов. А у серой реки с буксиром, плывущим против течения, обучался стоицизму и бесконечности. В ностальгии по городу Бродский ежегодно посещал Венецию, столь напоминающую любимый город. В свой Ленинград он уже не вернется никогда: дважды в одну и ту же реку не войдешь. Правда, в 14 лет он сдал экзамены в подводное училище, но принят не был. А в 15 лет Бродский совершает свой первый побег - побег из школы, повинуясь внутреннему чутью. Зимним утром он встает посреди урока и уходит, больше никогда не возвращаясь в школу. После побега из школы он будет убегать все чаще и чаще, причем из хороших обстоятельств не реже, чем из плохих. Акция побега станет одним из мотивов в его творчестве (драма «Мрамор»).

В 15 лет пошел работать на завод фрезеровщиком, откуда перешел работать в больничный морг, для осуществления своей мечты - стать врачом. Но передумал и стал писать стихи.

Его стихотворный опыт был оценен и ленинградские «Кресты» распахнули для него свою камеру сначала и «отправили» по этапу потом.

Его стихотворный опыт был оценен, и Ахматова поняла, что он - поэт.

Единственные вещи, за которые он признателен судьбе, что не служил в армии и что его поколение было одно из самых книжных. Армия окончательно превращает тебя в гражданина, а «человек есть продукт чтения; поэт тем более».

Потом была эмиграция, долгие годы путешествий, премия Макартура, Американская национальная премия литературных критиков, Нобелевская премия. Потом было чтение лекций в американских университетах, выступление на научных конференциях. Но это уже было в другой жизни.

«Жил-был однажды маленький мальчик. Он жил в самой несправедливой стране на свете...

И был город. Самый прекрасный город на Земле. С огромной серой рекой, которая висела над своим отдаленным дном, как огромное серое небо, которое висело над этой рекой. Над этой рекой стояли изумительные дворцы, со столь изукрашенными фасадами, что если мальчик стоял на правом берегу, левый берег выглядел как отпечаток огромного моллюска, именовавшегося цивилизацией. Которая перестала существовать».