«Молодость» и кризис среднего возраста

С окончанием 41-го Междуна­родного киевского кинофестиваля «Молодость» пришло понимание того, что молодость действительно закончилась. Простите за каламбур… Если прибегнуть к метафоре, то фестиваль «Молодость» будет репрезентован перед нами в виде некоего подтоптанного дядюшки, который до обидного не пунктуален, неуместно высокомерен, но явно подмолаживается, желая, чтобы его считали полным сил и (сексуальной!) энергии.

У фестивальной энергии действительно направление какое-то нетрадиционное... Дело даже не в том, что на фестивале давно присутствует программа «Сол­неч­ный зайчик», которая состоит из фильмов гомосексуальной и лесбийской тематики. И не в том, что подобных программ на крупных фестивалях нет (есть отдельные фестивали с похожими фильмами), кроме Берлин­с­кого с его отдельным призовым медвежонком «Тедди». Но ведь Берлин - это клубный центр нетрадиционно ориентированных людей Европы! Собственно, дело в «специфическом» флере «Молодости».

Первые же два фильма полнометражного конкурса - норвежский «Безумно счастливая» и польский «Комната само­убийц» - были с целыми сюжетными линиями об однополой связи, а в третьем фильме того же конкурса, иранском - «В зеркале» - и подавно речь шла об изменении пола.

Это можно было бы объяснить реалиями мира, вкусами отборочной комиссии или случайностью. Но вне этого, в этом есть своя фишка, согласитесь.

Современность (являющаяся модной?), свободолюбие (которое граничит с распущенностью), яркость (которая тянет к себе, несмотря на возраст, пол или ориентацию) - это тренд «Молодос­ти», четко выявленный именно в этом году!

«Меньше звезд кино - больше самого кино» - под таким слоганом, думаю, могли бы подписаться организаторы. Чем лаконично охарактеризовали бы свою работу. Кроме польского режиссера Ежи Гофмана или российского актера Александра Баширова (если считать его звездой), то звезд в этом году на «Молодости» вообще не было. Особенно по сравнению с прошлогодней допустим-сказать-круглой-датой.

Тогда, собственно, было больше всего - денег, известных актеров, фейерверков и других гламурных внекиношных акций. Теперь денег печально стало меньше, а гламур счастливо исчез почти полностью.

Открытие проходило в таком не слишком респектабельном, мягко говоря, месте, как столичный кинотеатр «Киевская Русь». Жюри неожиданно возглавила высоколобая украинская писательница Оксана Забужко. А главный приз получил минорный, подчеркнуто продуманный и полностью не прокатный австрийский фильм «Дыхание» Карла Марковица.

Но молодость на «Молодос­ти» как всегда присутствует. Это место встречи, сейчас уже несколько лет подряд с утвержденными координатами кинотеатра «Киев», нельзя изменить, и не хочется - здесь, наоборот, желаешь встречаться, тусоваться и все другое с окончанием «-ся», на что только хватит фантазии и представлений о жизни.

Конкурс - концептуально о молодых (в большей степени) и для молодых, ведь это фестиваль дебютов. Гости, как правило, молодые режиссеры. Зрители - в основном молодые люди. Хотя бывают оригинальные исключения, которые, кстати, подтверждают выше определенные приоритеты «Молодости». В какой-то из дней после слабенького, скорее сентиментального, чем действительно драматического немецкого фильма Пиа Штри­манна «Считанные дни» ко мне подошла заплаканная женщина бальзаковского возраста и спросила о названии картины. Я сказал. После чего она эмоционально заинтересовалась моим мнением о ней. И я, по возможности сдержанно, учитывая ее возраст и свой никуда не исчезнувший кинокритический лексикон, ответил в духе «не понравилось». Она удивилась, объясняя свой абсолютный восторг и отразившуюся на лице реакцию тем, что этот фильм дал ей возможность наконец понять своего 36-летнего сына, которого считала жестокосердным и холодным…

Бывает и такое, и это льет воду на мельницу «Молодости» и кино вообще. Как сказал один мудрый критик, не имеет значения, каким способом делать из человека человека, главное, что это происходит.

Понимание каких-то вещей, чаще всего, дается болезненным способом, и слезы наименьший из них.

41-й фестиваль «Молодость» мучительно и для себя, и для других показал изменения в жизни и их понимание.

Думаю, трудная и болезненная жизнь у упомянутого выше Баширова, который пришел на свою пресс-конференцию, как говорят, в дровах.

Думаю, трудной была жизнь в предпоследние месяцы перед фестивалем для его организаторов, потому что именно в последний момент предоставить финансовую поддержку отказался важный и крупный спонсор (не будем его называть) и в последний момент отказался от председательства в жюри известный и крупный режиссер.

Трудная жизнь и у героев большинства конкурсных фильмов, в чем, собственно, и состоит концепция… Показать, как люди приходят к истине, пройдя путь от ломания их судеб об колено. Классным (и трудным) был подбор фильмов.

Все картины подпадают под одну идею, все герои кого-то теряют. В польском фильме теряют любимого, в австрийском - свободу, в бельгийском - гениталии, в немецком - мать, во французском - ребенка, в исландском - жену, в украинском - мужа. И все проходят адский путь бесконечных и неугомонных физиологически-психологических мучений, идя к своему катарсису через жертвенность, прощение или забвение.

Можно только радоваться, как по этому поводу хорошо сложился фестивальный пазл: один из плакатов фестиваля был с надписью «Прости первый», одна из акций с фотовыставкой и концертом была посвящена фильму Андрея Тарковского «Жертвоприношение»...

Интересно, простил ли себе корейский режиссер Ким Ки-дук то, что на съемках его последнего игрового фильма «Мечта» актриса пыталась покончить жизнь самоубийством? Об этом, о своей депрессии по этому поводу, о себе после этого случая и о своем прощении Ки-дук снял документальный фильм-исповедь «Ариранг» (программа «Специа­ль­ные события»), в финале которого убивает сам себя. Что эта метафора означает? Он убил виновника и причину суицидальной попытки актрисы? Или того себя, кто мучился укорами совести и наконец освободился от них, простив себе?

А в свою очередь попросит ли прощение «Молодость» за перманентное и возмутительное пренебрежение временем зрителей и критиков, когда почти все фильмы демонстрировались с минимальным получасовым опозданием, а иногда ожидание доходило и до часа?

Попросит ли прощение «Мо­ло­дость» за унижение прессы, когда на конкурсный, не специальный показ немецко-французско-польско-украинского фильма «Земля забвения» журналистов, студентов и всех остальных пускали только после того, как зашли «люди со спецприглашениями» - сильные люди мира сего?

И попросят ли у зрителей прощения творцы «Земли…» за то, что дали очередную надежду на хорошее кино при участии Украины, но вместо этого заставили переполненный зал смотреть плохо снятый, плохо продуманный, придуманный кинорассказ о Чернобыльской трагедии и ее 25-й годовщине?

Извинится ли жюри за полнейшее игнорирование, возможно, самого сильного конкурсного полнометражного фильма «Вулкан» молодого исландского режиссера Рунара Рунарссона, невероятно «взрослого» кино, чистого и, несомненно, важного для современного циничного и снобистского мира?

…Но если ждать «извинения», вскоре легко можно оказаться в ситуации с Танталом и его муками. А муки не являются самоцелью.

Путь сквозь тернии должен вести к духовным звездам, извините за некоторую высокопарность.

Конечно, муки бывают разные, пути к звездам и сами звезды также. Вот на это и ставит «Молодость»: на разноцветность, на различие взглядов, на их резонанс.

И эта ставка играет.

Да, есть заглядывание в рот, скажем, Одесскому фестивалю. Да, есть финансовые проблемы, собственно, перманентные. И есть также вечные проблемы с пунктуальностью, которая, кажется, вообще отсутствует.

Но каталоги и программки (не ожидаемо!) появились в первый же день. И конкурсная программа (по крайней мере, полнометражная) довольно высокого уровня. И перевод фильмов стал лучше, хотя все в течение лет привыкли к его ужасному качеству (30 переводчиков, значит, все же делают свое дело).

…Переходный возраст «Мо­ло­дос­ти» вполне уместен - своевременный и актуальный. Надо иметь меньше гонора, не торопиться конкурировать с Одес­ским (ведь там Тигипко, а эту власть можно смыть вовсе не «конкуренцией»). Точно не известно, следует ли оставлять естественный цвет уже седоватых волос. И все время смотреть на мальчиков, думаю, уже хватит. Только если вдруг перед нами будет Джонни Депп. Но ведь он уже давно не мальчик…