Министр культуры Сербии Небойша Брадич: «Кустурица — яркое, но частное явление нашего искусства»

Программа и кадровый состав правительства Сербии, сформированного Мирко Цветковичем, просигнализировали мировому сообществу: страна вышла из подросткового возраста и больше не хочет быть под материнским присмотром России. Пост министра культуры в новом кабинете занял Небойша Брадич — представитель либералов, известный в стране и Европе театральный режиссер. Руководивший до этого Белградским драматическим театром, он снискал репутацию человека, открытого новшествам и пренебрегающего стереотипами ради эффективности культурных стратегий. Несмотря на официальные рекомендации, Н.Брадич не побоялся, к примеру, принять послов Японии и Болгарии — государств, признавших независимость Косова. Наш разговор состоялся в преддверии третьего фестиваля сербского кино, который пройдет в Киеве с 15 по 20 мая.

— Г-н министр, в культурном отношении Сербия традиционно симпатизирует России. С другой стороны, нынешнюю позицию сербской власти можно охарактеризовать лозунгом «Вперед, в Европу!». К какому из этих векторов отнести интерес Сербии к Украине?

— Связи между Сербией и Украиной существуют еще со времен Киевской Руси. Особенно тесными были наши контакты в эпоху Просвещения. Среди людей мыслящих, творческих этот интерес никогда не ослабевал. Он оживился, когда формировались наши новые современные государства. Мы с благодарностью вспоминаем поддержку Украины в период эмбарго (в 1992 году Совет Безопасности ООН объявил эмбарго Сербии. Как отмечает британский исследователь Норра Белофф, санкции против Сербии «по своему весу превосходили все меры наказаний, когда-либо вынесенные Советом Безопасности. Контакты с сербами из Сербии были запрещены не только в экономическом и политическом плане, но также в спорте и интеллектуальной сфере». Украина была одной из немногих стран, которые не приняли нормативного акта, предусматривавшего эмбарго. — К.Д.). Сегодня цель как Сербии, так и Украины — единая Европа. Но это — единство в многообразии. Эпоха глобализации, информационной революции, новых технологий дает нам много новых возможностей для самовыражения, взаимодействия, коммуникации. Здесь есть свои плюсы и минусы. Всемирный экономический кризис охватил все страны — и это тоже глобализация. После него уже не будет так, как раньше. Но ответы в этот период всегда давали философы, ученые и творцы. Уверен, кризис активизирует культурные взаимодействия и контакты. А в продолжение темы актуальности сербско-украинских связей отмечу: в последней книге Милорада Павича есть рассказ, посвященный Киеву.

— Больше десяти лет сербское современное искусство представлялось западными кураторами в рамках Венецианских биеннале и других форумов как агрессивное, брутальное, вызывающее психологический дискомфорт. Набор ассоциаций, с которыми работал сербский contemporary art на европейской сцене, — война, насилие, грубая сексуальность. Между тем выставки, подготовленные для Дней культуры Сербии в Украине галереей «Звоно», как и программа «Видеомедиа» из города Нови Сад, демонстрируют совершенно другое искусство — радостное, веселое, ироничное. Можно сказать, что вы строите другой, новый образ Сербии посредством современного искусства?

— Пейзаж современного искусства Сербии — и в изобразительном искусстве, и в музыке, и в театре — очень разнообразен. Я сейчас не возьмусь идентифицировать все направления. Наша арт-сцена диверсифицирована. Открытое общество предполагает право творческой личности на собственную поэтику, на индивидуальный поиск самовыражения. Как и всем европейским творческим людям, сербским художникам свойственен культурный номадизм. Выставки и проекты в разных странах, мобильность, динамичность наших творцов делает культурный ландшафт Сербии разнообразным.

К тому же в Европе достаточно долго формировался стереотипный образ Сербии. Это не может нас радовать. Но со времен всех событий переходного периода, распада Югославии, бомбардировок Сербии 90-х годов контекст изменился. Появились новые модели поведения, жизни. Конечно, в фильмах, произведениях искусства еще долго будет присутствовать отголосок тех драматических событий, которые пережила Сербия. В 90-х годах это был способ психологической защиты. Но и тогда было немало артистов, создававших искусство гуманное, светлое, ироничное. Служившее социальной прививкой от тотальной конфликтности, утверждавшее альтернативу реальности, режиму, существовавшему тогда в Сербии. Для сегодняшних молодых авторов подмеченные вами агрессия, деструкция уже не являются тенденцией. В любом случае, художник имеет право на собственную образность. Но его мир — еще не психологический диагноз культуры страны. Мы же не можем судить по Фрэнсису Бэкону обо всех британцах.

— Британцы, о которых можно судить по картинам Френсиса Бэкона, пожалуй, интереснее британцев, соответствующих концепциям Дэмиена Херста.

— Но если Бэкон — это уже классика, то Херст — нечто «после классики». Посмотрим, как время изменит восприятие его искусства.

— В мае в Киеве пройдет уже третий фестиваль сербского кино. Для вас, конечно же, не секрет, что для широкого зрителя — кино Сербии это Кустурица. А значит, вполне определенная образная символика — экспрессивная, гротескная, почти карикатурная. Кустурица захватывающе талантлив, но что еще хочет сербское кино сказать миру?

— Кустурица — яркое, но частное явление нашего киноискусства. Впрочем, основной тенденцией нашего кинематографа был и остается авторский фильм. У каждого выдающегося сербского режиссера своя поэтика. В этом году мы отмечаем 100-летие сербского фильма, а Югославская кинотека — один из самых больших киноархивов в Европе. Если говорить о сегодняшнем дне, то в Сербии производится 10—20 фильмов ежегодно. С удовольствием констатирую, что министерство культуры принимает в этом процессе самое активное участие — на уровне финансирования, копродукции. Среди режиссеров, с которыми мы работаем, — победитель Берлинале Стефан Арсениевич, Горан Маркович, чей социально-критический фильм «Турне» был назван лучшей картиной на форуме в Монреале. В прошлом году Маркович лично представлял свои фильмы в Киеве. Мы планируем привезти к вам режиссера Горана Паскалевича. Его творчеству свойственна определенная чувствительность, которая может заинтересовать киевского зрителя. Но он должен еще закончить монтаж своей новой картины. В прошлом году ретроспектива Марковича прошла в МОМА в Нью-Йорке.

Кинематографическому процессу Сербии свойственно широкое сотрудничество со странами нашего региона, республиками бывшей Югославии. Тенденция последних лет — увеличение количества совместных кинопроектов с Европой. Сейчас актуализировалось сербско-албанское киносотрудничество — от сюжетной тематики до производственной копродукции. Тот же Паскалевич снимает фильм, в котором драматургия албанско-сербских межэтнических отношений накладывается на простые человеческие судьбы.

Что же касается Кустурицы, поделюсь одной новостью. Он задумал проект по роману «Мост на Дрине» нашего классика Иво Андрича, 50 лет назад получившего Нобелевскую премию. Кустурица видит его воплощение как фильм-оперу. Это преинтереснейшая сага о мосте, соединяющем Сербию и Боснию. Сюжет переносит нас из Сербии в Оттоманскую империю, в Австрию. Сплетается в большой и яркий венок — временной и географический. Возможно, фильм будет создан в копродукции с Турцией.

— Делая ставку на молодое, современное искусство, новые стратегии его продвижения, ощущаете ли вы противостояние консерваторов в культурной среде Сербии?

— Моя позиция в культурной политике — дать шанс всем. В культурной системе нет аутсайдеров и инсайдеров. Все должны иметь одинаковые шансы на поддержку. Разумеется, традиционные культурные учреждения претендуют на максимальное финансирование из госбюджета, которым хотели бы располагать неограниченно. Без особой ответственности и отчетности. Мы отвечаем: «Нет. Каждый получит ровно столько денег, сколько ему полагается, чтобы реализовать программу, которую от него требуют». Ясные планы и ясная отчетность. Только таким способом они снова смогут в порядке очереди претендовать на какое-либо финансирование. Даже национальные институции не могут безоговорочно претендовать на финансирование, если они не выполняют свои задачи. Любой новый сезон в филармонии, опере, ведущих театрах должен быть таким подтверждением выполнения этих задач. С другой стороны, негосударственные акции, инициативы гражданского сектора и частных институций, конкурсы, фестивали сообщают динамику, дают свежий импульс сербской культурной среде. Роль гражданского сектора вообще очень важна для стратегии, в которой культурная политика распространяется на всех игроков, и каждый из них получает ту часть, которую заслуживает. С одной стороны — группа творцов, с другой — публика. Живой, интенсивный обмен между ними — это и есть культурный процесс. Его нельзя симулировать, в том числе неоправданными дотациями.

— Что из современной культуры Украины более всего интересно сегодняшней Сербии?

— Визуальное искусство, в первую очередь. В этом направлении в Украине есть и звезды мировой величины, и интересные молодые художники. Для демонстрации современной культуры очень важно точно выбрать не только произведение искусства, но способ подачи и публику. Мы готовы работать над этим с украинскими коллегами. Представить в Сербии живопись Ивана Марчука и организовать Дни украинского кино — вот ближайшие инициативы, которые мы собираемся воплотить.