МИФЫ, КОТОРЫЕ НАМ ВЫБИРАЮТ

Приходится признать, что мы живем в эпоху формирования многочисленных исторических мифов, вернее, превращения давних и недавних исторических событий в мифологизированную канву, угодную украинской государственности. И в мифы эти предписывается верить, более того, они настойчиво внедряются в общественное сознание посредством всех доступных государству методов — и, к сожалению, посредством театра. В самом деле, никогда еще в таком количестве на украинской сцене не появлялись национальные герои и враги отечества, а также сломленные или негодующие героини, обучающие героев несложной науке ненависти.

Казаки и гетманы, украинские буржуазные националисты вкупе с дружественными или враждебными поляками и неизменно враждебными русскими — все они заполонили экран и сцену, дабы сформировалась наконец историческая мифология, вскормленная на национальной идее. Впрочем, в этом не было бы ничего плохого, если бы в основе новорожденных исторических мифов не лежал культ силы вкупе с навязшими в зубах штампами. Так что театр подчас становится лакмусовой бумажкой, проверяющей свежеиспеченные мифы на прочность и жизнеспособность. Увы и ах — испытуемые зачастую не выдерживают экзамена.

И происходит это во многом потому, что культ силы и пиетет к грубым героям-воителям современному рефлексирующему театру противопоказан. Это годилось для эсхиловских времен, но давно уже в моде Гамлеты, а не Ахиллы. Поэтому когда в «Стальной воле», недавней премьере Молодого театра, на сцене появляются рубящие саблями в воздухе братья, это вызывает не трепет, а улыбку — ну забавляются дети, что с них возьмешь... Да и весь «героический» пафос пьесы Максима Курочкина и гневные декларации в адрес «проклятой Речи Посполитой» тоже как-то не срабатывают — словосочетание «кляті ляхи» нормальный зритель может произнести только с улыбкой, как, впрочем, и «кляті москалі».

Однако нашей юной государственной идеологии во что бы то ни стало нужно выстроить в сознании граждан ряды простейших мифологических оппозиций «свое — чужое», «дружеское—вражеское» и т.д., поскольку, по устоявшемуся и едва ли верному мнению, без них Украинскому государству не быть. Но театр — искусство тонкое, и хотя в основе его испокон веков лежит мощнейший мифологический субстрат, подобные грошовые истины на сцене не приживаются. Вернее, они дискредитируют сами себя.

Вот, к примеру, построенный на культе силы нашумевший спектакль Мирослава Гринишина «У.Б.Н». Как ни играл режиссер с символикой героя-воителя с гранатой за поясом, как ни стремился вложить в сознание зрителей миф о национальном герое, который поможет слабой женщине-Украине «забеременеть на мече», запоминались скорее трогательные и растерянные интонации «украинского буржуазного националиста», чем его псевдогероический пафос. Тем не менее все исторические мифы, которые посредством театра вкладываются в наше сознание, строятся по одной грубой схеме: слабая и униженная женщина-Украина просит отомстить за нее сильного героя-воителя. Тот с гранатой или мечом отправляется выполнять ее просьбу. Именно это происходит в уже упоминавшейся выше «Стальной воле», где два брата мстят за свою поруганную и убитую мать- Федосию.

При этом лица, заинтересованные в нашем «окормлении» этими байками, как-то забывают о том, «какое, милые, у нас тысячелетье на дворе», и о том, что в чести нынче другая разновидность культовой личности, а именно — культурный герой. Как известно, герои мифов делятся на три категории — герои-воители, культурные герои и трикстеры (шуты). Пока герои-воители сражаются, культурные герои занимаются усовершенствованием жизни племени: изобретают колесо, занимаются искусством — словом, крепят мир. И это не значит, однако, что они — хилые души, неспособные в случае необходимости защитить своих соплеменников. Просто культурные герои обращаются к науке ненависти лишь в самом страшном и неизбежном случае.

Не думаю, что в Украине этот крайний случай уже наступил и стоит обращаться к героям грубых и страшных времен вроде Тараса Бульбы. Тем не менее Андрей Жолдак, вновь поднявший Бульбу на щит, как-то забыл о том, что, кроме своего виновного сына Андрия, Тарас загубил еще множество невинных младенцев вместе с их прекрасными матерями. В школьных хрестоматиях обычно вырезают фрагменты гоголевского текста, говорящие о том, как казаки во главе с Бульбой бросали в огонь польских младенцев, а на украинской сцене на это галантно закрывают глаза. И все дело в том, что создатели новой исторической мифологии отдают предпочтение грубым воителям, а не культурным героям, хотя в государстве, стремящемся стать цивилизованным, демократическим и европейским, все должно быть наоборот.

Но рядом с представителем грубой силы и слабой женщиной в новой украинской мифологии присутствует третий — враг. И главные враги, конечно, москали, а недруги рангом пониже — ляхи. Так, в «Софии Потоцкой», недавней премьере Киевского театра оперетты, история поставлена с ног на голову в угоду творящимся на наших глазах мифам. Один из них, например, заключается в том, что польские магнаты, которым посчастливилось к XVIII веку обзавестись имениями в Украине, — люди добрые, гуманные и просвещенные, и, конечно, друзья нашей бедной «неньки», а вот русские сановники, даже немало для Украины сделавшие, все сплошь тупые ублюдки и лапотники. В результате на роль национального героя был выдвинут уманский помещик граф Станислав Потоцкий, а во враги попал светлейший князь Григорий Потемкин, которому мы обязаны Новороссией и Черноморским флотом. Следуя исторической логике, все должно было быть наоборот, но идеологические мифы логики не признают, как, впрочем, и фактов.

Отечественная история представляется создателям мифов с идеологической подкладкой невспаханной целиной, на которой можно хорошенько потоптаться. Жаль только, что идеологический плуг подобрался к священной территории искусства и в частности к театру. В Национальной опере Украины уже вовсю взялись, например, за Киевскую Русь, например, за Анну Ярославну — королеву Франции и ее сестру Елизавету — супругу варяга Гаральда. В балете на музыку Станковича, посвященном Елизавете и Гаральду, Киевская Русь предстает некой идеальной страной, живущей в недостойном окружении жестоких варягов и коварных византийцев.

При всем моем уважении к Киевской Руси идеальных государств, увы, не существует, и не стоит так грубо и безвкусно насаждать в душах зрителей пиетет по отношению к национальным святыням. Благоговение не взрастает в сердцах по указке, и никакие новоиспеченные исторические мифы с этой задачей не справятся, даже если ею займется украинский театр. А для него подобная миссия, право, мелковата. Ведь подлинное искусство, как и христианство, всегда говорит о том, что «несть ни эллина, ни иудея».