«MEN SOUND» ИЛИ «TAKE SIX» — ВОТ В ЧЕМ ВОПРОС...

В праздничные дни Киевская национальная филармония баловала своих слушателей от души. Публика спешила на представление коллектива, который буквально в течение пяти лет завоевал всеобщую популярность. Нет смысла представлять этих артистов — они знакомы многим профессионалам и любителям. Вокально-джазовый секстет «Men Sound» — коллектив, о котором говорят как едва ли не о единственном в Украине, работающем в подобном жанре и стиле, хотя почему-то забывают о «Джаз-экспромте», коллективе более опытном.

Говорят, что артисты «Men Sound» покорили мир своим обаянием и высоким профессионализмом, что благодаря им узнали о джазовой Украине. Впрочем, дифирамбов за время существования коллектива напели предостаточно.

В преддверии Рождества, получив в подарок своих любимцев, филармоническая публика коллективно пришла в восторг... Я буду той ложкой дегтя в известной всем бочке с медом, то есть придирчивым и скептическим критиком.

Идея, предшествовавшая возникновению «Men Sound», была далеко не нова. Украинская копия негритянско-американского секстета «Take six» — тот же количественный состав, тот же репертуар, те же исполнительские манеры. Ну, может быть, за неимением своих идей, как говорится, на безрыбье... К сожалению, при таком подобии невольно возникает желание сравнивать, во всяком случае у меня. Тут-то и понимаешь, кому отдавать предпочтение. Хотя в этот раз «Men Sound» «сдержали» себя и спели лишь только «Mary» из репертуара «Take six», почему-то назвав это своим хитом. А у неискушенного слушателя останется уверенность, что все исполняемое нашими очаровательными киевлянами, — авторское. Но ведь никто и не запрещает использовать чужие темы: в джазовой среде известно такое явление, как джазовые стандарты — импровизации на заданные темы. Но это импровизации авторские, индивидуально-творческие. А здесь, господа, извините — полная копия музыкального материала и манеры его подачи. Хотя и это не возбраняется, однако сравнивать все-таки приходится. Не понимаю, зачем под девизом «Иду на риск» заведомо провоцировать такие сравнения?

Есть еще одна небольшая деталь: участники «Take six» — прихожане баптистской церкви, граждане верующие и все свое творчество приносящие во славу и хваление. И идея создания «Take six» была подчинена пропаганде христианской веры посредством демократичного и блестящего джазового искусства. Вероятно, все, кто знаком с их творчеством, отметили, что музыканты исполняют исключительно обработки спиричуэлсов — негритянских духовных песен и стихов. И хоть «Men Sound» дал концерт также в преддверии Рождественского праздника, сомневаюсь, что его очаровательные участники едины в своих духовных поисках. Но никто не упрекает их в том, что здесь они «расходятся» с «Take six», ведь не во всем же нужно быть похожими на своих американских коллег.

То, что текст мой пестрит упоминанием группы «Take six», достаточно симптоматично. Эти упоминания никак не идут на пользу нашим певцам, скорее наоборот. Ведь как-то обидно, на мой взгляд, быть похожим на свой прообраз на протяжении нескольких лет. Правда, за эти годы «Men Sound» претерпел ряд внешних и внутренних изменений. Обогатил себя репертуаром, включив в него обработки украинских и русских народных песен, весьма интересные авторские композиции (ведь могут, когда хотят!), написанные под разными географическими впечатлениями, — здесь-то славянская душа открыла свои неисчерпаемые творческие возможности с легкостью и непринужденностью; вот чего не хватает «Take six», так это широкой славянской души и ей под стать полета фантазии (1:0 в пользу «Men Sound»).

Вообще, гастрольная практика идет на пользу «Men Sound». Руководитель, он же аранжировщик, Владимир Михновецкий очень восприимчив к культурным традициям народов мира и в своем творчестве оригинальным образом синтезирует уже существующие, привнося свой взгляд, свое отношение и авторские изыскания. Мне кажется, что «Men Sound» вполне мог бы уже обойтись без «чужих» композиций, хотя бы без их полного копирования. Ведь смогли же превратить «Эй, ухнем» в русский джазовый стандарт, причем получилось довольно стильно и необычно.

Пора уходить от подражания «Take six». Если уж становиться корифеями отечественного джаза, так нужно выходить на «самостоятельный» уровень, тогда есть все шансы самим стать примером для начинающих музыкантов. Ну разве не приятно будет, когда какой-нибудь занудный критик вроде меня напишет о дебютантах, копирующих стиль и манеры «Men Sound». Доживем ли мы до этого? Да, уважаемые артисты песенного жанра, этот вопрос — непосредственно к вам.

А артистизма у «Men Sound» — хоть отбавляй. Впрочем, ребята всегда покоряли публику своей сценичностью и обаянием. Непринужденное поведение на эстраде, коммуникабельность, шуточки-прибауточки — детали, дополняющие стиль этого веселого коллектива.

Раньше, при первоначальном составе «Men Sound», главным действующим лицом был солист — Константин Пона, исполнявший сольные теноровые партии. И смотрелся он весьма выгодно и привлекательно. Сейчас, после некоторых перестановок (полный состав секстета на сегодня: Владимир Михновецкий, Юрий Роменский, Владимир Трач, Вячеслав Рубель, Рубен Толмачев и Владимир Сухин), место солиста на сцене занял Вячеслав Рубель — эксцентрик-универсал. Тут вам и подражание трубе и другим духовым музыкальным инструментам, и сценические перевоплощения (в песне про Гудзон), и создание непринужденной и раскованной обстановки на эстраде, и светские беседы с ведущим Алексеем Коганом.

Такая переакцентировка ролей все-таки не преодолела стереотип солирующего тенора. Сейчас это место занял талантливый Юрий Роменский, но он, к сожалению, явно находится под влиянием тенора-солиста из «Take six», вплоть до манеры подачи звука и самых мелких интонационных деталей. Зато основа секстета — бас, совсем не стремящийся к подражанию Рубен Толмачев, за свою практику в «Men Sound» приблизился к созданию своего собственного вокального стиля в утонченной и интеллигентной манере.

Я с удовольствием отвечу, почему не присоединяюсь к всеобщему восторгу по поводу «Men Sound». Наблюдая этих рыцарей джаза вот уже почти на протяжении пяти лет, прихожу в который раз к грустному выводу, что лавры славы портят и развращают даже самых скромных. На самом деле я их люблю, но считаю, что в целях «профилактики» совсем не помешает спустить наших благородных певцов с небес, куда они воспарили и обосновались, почивши на лаврах и забыв, что счастье — в труде, труде тяжелом и круглосуточном.

Может быть, я не всегда была справедлива к поющим героям, просто мне хочется, чтобы наши артисты, как можно скорее пройдя период становлений и поисков, находили свое, ни на кого не похожее лицо. Ведь качество и «фирменность» музыкантов, особенно джазовых, определяется прежде всего модной стилевой заявкой. И если они хотят выходить на мировой уровень, тогда и требования к ним повышаются во много раз, тогда все реже прощаются ошибки и всякого рода «ляпы», и к этому нужно быть готовым.