МЕГАЗВЕЗДА МИРОВОЙ РЕЖИССУРЫ В ТЕАТРЕ ИВАНА ФРАНКО

Понятие «брэнд» давно вышло за рамки модельного бизнеса, прочно утвердившись во многих сферах человеческой деятельности, включая требовательно-капризный театрально-киношный мир. Если говорить о брэнде Роберта Стуруа – он один из самых почитаемых, востребованных и желанных на театре и география его распространения велика: от Тбилиси до Москвы, от дальнего зарубежья до Украины. Национальный театр украинской драмы им. И. Франко представил на суд зрителей премьеру – трагедию Софокла «Царь Эдип» в постановке маэстро Стуруа.

О том, что Роберт Стуруа готов работать с нашим Национальным театром, речь зашла два года назад, когда художественным руководителем последнего стал Богдан Ступка, а театр им. Шота Руставели был в Киеве на гастролях. Правда, Роберт Робертович заметил тогда, что ему интересно было бы поэкспериментировать с современной украинской драматургией. Достойного произведения, видимо, не нашлось, украинская классика тоже осталась за рамками внимания творческого содружества Стуруа – Ступки, в итоге выбор пал на мировую классику, испытанных во все времена греков.

С одной стороны, грузинский театр давно, успешно и плодотворно трактует древнегреческую драматургию, с другой – киевскими театральными старожилами с удовольствием вспоминается «Антигона» в постановке Дмитрия Алексидзе, которая много лет не сходила со сцены театра Франко и даже знаменитая греческая актриса Аспазия Папатанасиу, гастролируя в Киеве, играла в этом спектакле центральную роль. «Царь Эдип», в свою очередь, не был обойден вниманием украинских театральных деятелей – достаточно вспомнить, что великий Курбас не только играл самого Эдипа, но и принимал участие (в массовке, правда) в знаменитой постановке Макса Рейнгардта. Кроме того, украинский и грузинский театры объединяет некая пафосность, лежащая в основе обеих театральных школ. Вышеперечисленного уже достаточно, чтобы понять обращение грузинско-украинского тандема к Софоклу.

В режиссерской трактовке Стуруа уверенно ведет свою главную партию, лейтмотивом которой в его творчестве является трансформация личности во власти. И здесь для него становится неважным пафос, возраст героев, который может покоробить знатоков первоисточника, их внешнее соответствие друг другу. Главное — их духовное состояние, умение выразить и донести до зрителя основную мысль, сплести сложный узор внутренних переживаний, потрясений и перерождений.

Эдип, по воле режиссера и исполнителя (Богдан Ступка) – человек во власти случайный, в меру порядочный, такие редко в ней выживают, внимательно прислушивающийся к воле электората. Он не умеет проливать кровь и переступать через нее, как это принято у правителей. Не умеет скрывать эмоции и идти на компромиссы. Правда потрясает его, и он добровольно оставляет трон, уходит из жизни, а его место занимает более приспособленный для этого, бывший близкий друг Креонт (очень качественная работа Остапа Ступки). Как и положено, приветствуемый все тем же народом.

Со стороны Ступки-старшего требовалось определенное мужество для исполнения роли царя Эдипа: умный, тонкий артист и мудрый человек, он не мог не предвидеть хора осуждающих голосов – не по возрасту роль. Проявил ли он слабость, записав в свой актерский архив столь желанную для любого исполнителя роль? Не думаю, скорее, силу творческой воли – не по возрасту Эдип, да по таланту, тем более в вышеупомянутой режиссерской трактовке.

Жестко выстраивая режиссерскую конструкцию взаимоотношений персонажей пьесы, Стуруа, как всегда, громадную роль отводит пластическому решению спектакля. В этом ему неоценимую помощь оказал хореограф Гоги Алексидзе. С сожалением надо отметить, что не все артисты академического театра готовы к столь сложным пластическим экзерсисам. Сценография тактично дополняет режиссерский замысел (художник-постановщик Мириан Швелидзе), не отвлекая на себя зрительское внимание. В отличие от вдохновенных «звуков музыки», ткань которой со свойственной ему виртуозностью выткал Гия Канчели. Композитор настолько проникся режиссерской идеей, что время от времени «переигрывает» некоторых исполнителей, выплескивая в зал больше эмоций, чем они. Безысходность умерщвления властью обыгрывается фарсовостью музыкального финала.

Отчаянно невнятно с точки зрения сценической речи звучит хор, что говорит уже не о режиссерском небрежении – режиссер не знает украинского языка, а о просчетах театральной школы. Подумалось, что этот спектакль высокого театрального уровня отлично зазвучит на гастролях в другой стране, где зритель будет воспринимать текст через подстрочный перевод наушников.

Тем не менее, появление «Царя Эдипа» на сцене театра им. Ивана Франко — безусловное событие в театральной жизни страны, которое не состоялось бы без прямого участия художественного руководителя театра Богдана Ступки, без помощи меценатов – банков «Аваль» и «Диамант», Фонда содействия развитию искусств и Посольства Грузии во главе с целенаправленно поддерживающим культурные обмены между нашими странами неутомимым господином Григолом Катамадзе.