ЛИТЕРАТУРОЦЕНОЗ

Странно и неловко писать, что страна с двумя профессиональными объединениями литераторов (Союз писателей и Ассоциация украинских писателей), страна с живым литературным процессом и небедной литературной традицией, страна с глубоким «многочитающим» прошлым, наконец, страна, где издают неплохие и по качеству, и по содержанию книги, давно и неизбывно переживает кризис как раз книгоиздательства. Ведь дело явно не в том, что мы чего-то не умеем в области полиграфии или авторской работы — налицо опровержения в виде появляющихся время от времени книг. Но появляются они нечасто: выход нового издания для Украины праздник, а не нормальная рабочая ситуация. И ведь что характерно: книги раскупаются довольно активно, несмотря на заоблачные цены. Что книг мы читаем много — говорить не приходится. То есть, конечно, уже не так много, как когда-то при недоброй памяти «совке». Но все равно еще вполне достаточно, чтобы убедить наших авторов и издателей, что мы в них нуждаемся и что нам не хватает их внимания к нашим скромным читательским персонам. А раз они так к нам относятся, то мы и замену им можем найти без труда...

Как и почему
читатель изменяет

Любой психолог со знанием дела скажет: от добра добра ищут редко и только очень уж экстремальные натуры. И раз читатель идет «налево» — на раскладку, на Петровку или в Райский уголок за преимущественно не украинской книгой — значит, украинская книга чем-то ему не подходит. В общем, понятно чем. Опять-таки любой психолог вам объяснит, что для человеческих отношений убийственно однообразие, редкие встречи, которые еще и дорого стоят, по крайней мере одной из сторон. Также вам объяснят, что эти встречи, если они стоят дорого одной из сторон, скорее всего и другой стороне обходятся не дешевле.

Даже странно, до какой степени разные проявления этого мира похожи по структуре. Ведь нашего читателя в нашей книге как раз и не устраивает то, что она дорогая, что ее ассортимент не особенно широк, да и выходит она редко. И что характерно, книга, дорогая для читателя, точно так же дорого обходится издателю. Самое неприятное, что эти проблемы замыкаются в круг и приводят, как правило, к окончательному и бесповоротному расставанию. В том случае, разумеется, если не сделать волевого жеста и не разорвать этот круг взаимного раздражения.

Разумеется, делать это должен в первую очередь издатель. Коль скоро читатель — свой, украинский — последнее время почти не глядит в его сторону, а удовлетворяет свои читательские страсти преимущественно российской продукцией — она и дешевле, и разнообразнее. Согласно подсчетам Госкоминформа, в настоящий момент в Украине на человека издается 0,36 книги. А если в то же время покупается около трех книг на одного жителя, значит, в Украине главным образом реализуются привозные книги. Что же мешает нашему издателю завладеть своим читателем целиком и полностью? Ну, безусловно, привлекательность соседа. В России и Беларуси в последние годы книгоиздание освобождено от налогов почти полностью, в результате чего российская книга дешевле украинской в 2,5 раза. Кроме того, на понижение себестоимости российской книги влияет и то, что во многих городах для издательств, книжных магазинов местная власть устанавливает минимальные ставки арендной платы. Почему бы в таких условиях не издавать много, разного и дешевого?

Степан Павлюк, заместитель председателя Государственного комитета информационной политики, телевидения и радиовещания:

— Нам с большим скрипом удалось провести через Верховную Раду инициативы, которые должны помочь нашему отечественному книгоизданию. Те налоговые уступки, которых нам удалось добиться, уже уменьшат себестоимость книги процентов на 30. Но действительно ощутимо уменьшить себестоимость книги мы сможем только тогда, когда увеличим тиражи. Вместе с Ассоциацией книгоиздателей и книгораспространителей мы разработали концепцию, которая предусматривает комплекс мер по улучшению положения украинской книги. Во-первых, эта концепция предусматривает некоторые изменения в законодательстве в плане уменьшения налогового прессинга, во-вторых, увеличение тиража и, в-третьих, одинаковый подход к украинским, русским, польским, греческим и прочим книгам, если они производятся в Украине. Для нас приоритетом должно быть то, что книга сделана здесь, нашим производителем. Кроме того, тематический охват должен быть максимально широк. Хочет читатель детективов — мы должны предложить ему детектив, хочет философскую литературу — мы должны сделать так, чтобы он легко мог найти необходимую ему и доступную по цене книгу украинского производства.

Александр Афонин, президент Ассоциации книгоиздателей и книгораспространителей:

— Сейчас основная проблема отрасли — в организации работы, разработке правовых и нормативных актов, создании вообще нормального поля для работы всех без исключения издателей в равных условиях льготного налогообложения, а не перераспределения государственных дотаций. Ведь сегодня отрасль выживает только за счет дотаций и ввоза огромного количества контрабандной издательской продукции, деньги с которой тоже перераспределяют соответственно. Часть из них оседает в карманах людей, отвечающих за принятие решений о поддержке или неподдержке национального издателя. При всем при том степень востребованности книжной продукции у нас достаточно высока, несмотря на низкую платежеспособность населения и проблемы доставки (сегодня сельское население лишено возможности увидеть современную украинскую книгу). Украинская книга очень дорогая. Российская же ввозится за копейки — по себестоимости до 40 копеек за книгу. Это, как вы понимаете, «серый бизнес», когда сознательно занижается оценка продукции при провозе через границу. В результате за пару-тройку сотен гривен можно завезти книг на сумму от 20 тыс. грн. Сегодня выгоден базар в качестве механизма книгораспространения. Потому что каждый продавец книг имеет сертификат частного предпринимателя, он не обязан отчитываться, откуда взял свой товар. Это открывает возможность торговать пиратской продукцией, производимой как в Украине, так и за границей. Кроме того, это дает возможность продавать российскую книгу без уплаты 20%НДС, которые обязаны платить книжные магазины. И наконец, продавец на базаре не обязан отчитываться о количестве проданной продукции. То есть идеальный вариант, когда продаешь много, получаешь много, а отдаешь мало. И в этой ситуации, разумеется, невыгодно продавать украинскую продукцию, потому что она изначально дорогая, ведь в ней «сидит» НДС на все технологические операции. От налога на прибыль нас якобы освободили, но так и не объяснили до сих пор, как действуют теперь соответствующие положения закона…

Неисповедимы
пути книги

Впрочем, нашей книги это касается далеко не всегда. У нее как раз траектория полета, как правило, четко определена: после выхода в свет она предоставлена сама себе и разрозненным продавцам мелкооптовых партий. Некоторые издательства самостоятельно распространяют свою продукцию по магазинам и магазинчикам, некоторые магазины и магазинчики самостоятельно затовариваются в издательствах. Поэтому встреча читателя со своей книгой в Украине сейчас — вопрос счастливой случайности или очень хорошей информированности читателя. А читателя такого у нас не так уж много…

А.А.: Ситуация, сложившаяся в книготорговле, максимально способствует утаиванию денег. Все знают о существовании этих денежных потоков, но делают вид, что все нормально. Поэтому мы предложили совершенно противоположную модель: создать каталог продукции отечественных издательств с полной информацией о тираже, объеме, цене. Нормальные издательства уже охотно идут на это. Мы предложили сформировать акционерное общество, в которое войдут крупнейшие украинские издательства. Каждое издательство будет обязано давать полную информацию о каждой выходящей в нем книге: тираж, объем, отпускная цена. Таким образом мы сформируем информационную базу, благодаря которой читатель будет иметь полную информацию о том, что издается в стране. И пользуясь этой системой, которая должна была бы охватить всю территорию Украины, он смог бы заказать интересующие его книги из любого населенного пункта, где есть соответствующий центр.

С.П.: 9 ноября прошлого года Президент Украины издал указ о восстановлении сети книгораспространения в Украине. Имелось в виду что-то вроде восстановления Укркниги. В это объединение, которое формируется при участии государства, контролирующего определенный процент акций, должны были войти все желающие, занятые издательским делом и книгораспространением. Так возникла идея открытого акционерного общества «Книги Украины», благодаря которому книга доходила бы до каждого села. Это должна была быть информационная сеть, позволяющая не только обеспечить потребителя информацией о том, что издается в Украине, но и снабжающая изготовителя информацией о том, что именно хочет читатель. К сожалению, этот проект (о его подготовке, между прочим, знало и руководство Госкоминформа, бывшего соавтором проекта, и администрация Президента) не нашел поддержки, собственно, в Госкоминформе: председатель комитета И.Драч отказался подписать проект, мотивируя свой отказ тем, что видит в подобном проекте угрозу существования другого, правда, еще не рожденного, детища Госкоминформа — ГАК «Укрполиграфия».

Что ж, Ивана Федоровича можно понять: как государственный чиновник, он обязан блюсти в первую очередь собственнические интересы государства. Ведь ГАК «Укрполиграфия», в отличие от предлагаемого объединения «Книги Украины», — предприятие исключительно государственное. С другой стороны, не хочется думать, что хороший чиновник обязан блюсти именно сиюминутно собственнические интересы государства в принципе. Не хочется думать, что уважаемый Иван Федорович Драч из того властителя дум и прогрессивно мыслящего поэта, которого мы любили, так быстро и просто превратился в чиновника, делающего «что прикажут». Ведь у него, как ни у кого другого, достаточно авторитета, чтобы влиять на события. Собственно, этого мы от него и ждали, когда он ушел в чиновники. Однако, судя по тому, что украинское книгоиздание — область до невозможности родная председателю Госкоминформа — никак не выйдет из пике, наши ожидания были несколько преждевременны. Или Иван Федорович действительно так много надежд связывает с формирующейся Государственной акционерной компанией «Укрполиграфия»? Впрочем, этому мы посвятим отдельный разговор в ближайших номерах «ЗН».

А.А.: В объединение, которое мы предложили, могут войти только частные фирмы. Потому что система участия государственных предприятий в подобных объединениях осталась такой же косной, какой была 30 лет назад. Она фактически не дает возможности государству выступать полноценным коммерческим партнером какой бы то ни было акции. Это проблема не только книгоиздания — это проблема Украины вообще. Государство в отношении какой-либо производственной или коммерческой деятельности ставит себя в положение контролера, в то время как всем могли бы быть выгодны партнерские отношения. Мы хотели делать «Книги Украины» при участии государства: этот проект кажется нам достаточно важным, чтобы претендовать на использование административного ресурса. Но поскольку государственные структуры решили, что им это не нужно, мы продолжим работать над этим проектом сами.

Спорить ли о вкусах?

Конечно, это обнадеживает: судьбами книги озаботились, по крайней мере, на уровне проектов и решимости проводить их в жизнь. Но есть еще одна сторона проблемы, которая не должна выпадать из поля зрения людей, решающих судьбу книги. В основу проектов по наполнению отечественного рынка нашей продукцией, как правило, закладывается идея популярной книги — то есть той, которая нужна, которая будет покупаться. Принцип исключительно деловой: спрос диктует предложение. Конечно, это может избавить наши полиграфические предприятия от завалов «госзаказов» заведомо на макулатуру или просто ежегодные переиздания многоцветных альбомов украинских красот и полных собраний сочинений национальных гениев и освободит их для выпуска действительно пользующейся спросом литературы. Но, с другой стороны, не будет ли это значить, что полиграфпредприятия окажутся заваленными заказами на «лидеров продаж», таких, как бесконечные детективы, дамские романы, сборники анекдотов и прочая интеллектуальная жвачка? Ведь именно такая литература наряду с учебниками составляет основной круг чтения нашего среднего читателя. И не только потому, что такой вот он недалекий: подобная литература, в отличие от «Дон-Кихота», прочитывается быстренько в вагоне метро и выбрасывается. А вместо нее на следующую поездку покупается следующая книжица в мягком переплете. Таким образом, основной спрос (тот, что должен диктовать предложение) будет поощрять большие объемы изготовления подобной макулатуры. В свою очередь предложение, как известно, оказывает немалое влияние на спрос, поэтому подобное «деловое» отношение к книге может привести к дальнейшей плебеизации читательских вкусов.

Стоит ли говорить о том, что и автор, и издатель, участвующие в изготовлении книги, заинтересованы в ее продаже — жить-то надо. Соответственно даже смелый издатель, опубликовавший первую книгу малоизвестного автора, либо закажет ему следующую, либо не закажет в зависимости от процента реализации. И если даже процент этот окажется достаточно высок, издатель захочет некоторой компенсации за риск. То есть если книга понравилась почтеннейшей публике, он захочет от автора «чего-то в том же роде», а то и вовсе продолжения предыдущей. Таким образом, в круг «публичного вкуса» загоняется и автор.

Само наполнение нашего книжного рынка и сейчас наводит уныние. Есть опасность, что наши издатели, предлагающие делать «конкурентную книгу», не найдут ничего лучшего, как делать такую же, только дешевле. Безусловно, трудно не согласиться с С.Павлюком, утверждающим: если мы не будем делать сами книгу «широкого потребления», то ее все равно будут завозить из-за границы, и государство будет по-прежнему терять свои денежки. Действительно, в наш информационный век трудно представить себе продуктивную цензуру. Но для нашего коммерческого века так же трудно себе представить, чтобы предприниматель пожертвовал копейкой ради содержания своего товара. Именно «содержания», а не «качества», потому что даже когда мы говорим о книге, под «качеством» мы теперь понимаем цвет бумаги, яркость красок и прочность проклейки, а совсем не то, что в ней написано и как.

Мне кажется, можно — даже у нас! — сформировать рынок «конкурентной» книжной продукции, т.е. такой же, но дешевле и на лучшей бумаге. Значительно труднее выработать идеологию национальной книги и стратегию ее развития. Трудно воспитать читателя. Многие наши очень неплохие литераторы давно махнули на него рукой и стали писать друг для друга, сформировав своеобразную «тусовочную» литературу. Они пишут друг для друга, обмениваются книгами, а потом пишут друг для друга критику. Такой вот литературоценоз.

Самое неприятное, что он будет сохраняться даже в том случае, если вопрос «национального книгопроизводителя» будет решен. Потому что нам опять кажется, что сначала надо заработать деньги, а вкус и интеллект сформируются в процессе наполнения кармана. Мы продолжаем натужно убеждать себя в этом, нам так хочется верить, что мы умные, талантливые, образованные, вот только бедные. И поэтому нам надо исправить только вот этот последний пункт. Причем эту иллюзию, видимо, в нас старательно поддерживают, подбрасывая нам кроссворды, которые мы с легкостью разгадываем, книги, которые мы с легкостью прочитываем, и т.д. Идеология превращения среднего гражданина в самоуверенного дурака, накачанного блатным фольклором и сказками о золушке-секретарше, удачно вышедшей замуж, — согласитесь, не самая лучшая идеология для европейской страны, каковой мы тщимся казаться. И в этом океане оболванивания — спланированного или стихийного — последним островком интеллектуального спасения до сих пор оставалась книга. Именно поэтому на Петровку приходят даже те люди, которые не могут позволить себе купить книгу. Они хотя бы подержат ее в руках, прочтут содержание и успокоят себя мыслью о том, что этот островок еще есть. Самая страшная потеря для книги — это исчезновение разумного читателя. В этом смысле именно на издателя ложится бремя огромной моральной ответственности: будет он наряду с зарабатыванием денег печься о содержании книги и воспитании читателя или он станет поддерживать идеологию интеллектуального геноцида. Поэтому мне кажется: самое сложное испытание, которое маячит в перспективе становящегося на ноги украинского отечественного книгоиздания, — это не испытание рынком, а испытание вкусом.