КУЛЬТУРА В БОРЬБЕ ЗА ПРЕЗРЕННЫЙ МЕТАЛЛ

Проблема финансирования в культуре с каждым уже не годом, а днем становится все более острой. Житель столицы все чаще, проходя мимо афиш, пожимает плечами, видя очередное объявление о проводимом Министерством культуры и искусств смотре художественной самодеятельности очередной области Украины. Вопрос о том, насколько оправдано тратить государственные, такие скромные, средства на то, что вряд ли интересует зрителя, кажется бесспорным. С другой стороны, если уж существует у нас художественная самодеятельность - это далеко не худшее достижение развитого социализма, должно же государство как-то почтить его своим вниманием. И это, несомненно, касается не только самодеятельности. Иногда все же, соглашаясь с этим почти ильф-и-петровским утверждением (если у меня есть колени, то должен же кто-нибудь на них сидеть!), кажется почти невероятным такое расточительство и тщетно пытаешься вникнуть в то, чем, какими же соображениями руководствуются наши чиновники от культуры, когда дают на что-то деньги. Вообще вопрос о деньгах, в том числе и в искусстве, в последнее время становится уже даже не столько болезненным (привыкли), сколько модным. И почти детективным - ну как можно в наших условиях тотального смотра художественной самодеятельности заниматься организацией концертов, выставок, книгоиздательством и т.д.? На столь модную для современного искусства тему - о финансах - наш разговор с директором Центра современного искусства Юрием Онухом.

- Сеть центров современного искусства сначала была создана как структура с централизованным администрированием и до 90% затрат финансировал Дж.Сорос. Но эта система с 1995 года начала помаленьку трескаться - все центры оказались очень разными. Потом был российский кризис, и Сорос решил прекратить финансирование этих центров, которые, по его мнению, должны уже были как-то стать на ноги. Но перемены в Восточной Европе происходят значительно медленнее, чем хотелось бы и чем предполагал Сорос. И в этой ситуации прекратить финансирование означало бы смерть для многих из этих центров. И сейчас мы должны были разработать программу, по которой в течение последующих нескольких лет мы постепенно будем уменьшать долю финансовой поддержки Дж.Сороса и постепенно лишимся ее вовсе. Ближайшее время, пожалуй, самое сложное и важное - если нам не удастся реализовать эти планы, то у нашего центра очень мало шансов выжить.

- Вы надеетесь на поддержку благотворительных фондов?

- Благотворительных фондов в Украине практически нет. То есть формально, конечно, они есть, но… большинство из них - структуры очень темные и подозрительные и все время кажется, что совсем не благотворительностью они там занимаются. Есть, конечно, еще и разнообразные международные фонды. Но здесь ситуация такая: пока нет реальных надежд на благоприятные перемены в обществе, денег они не дадут - зачем им рисковать? А что касается перспектив благотворительности в Украине… Пока не поменяется налоговая система в Украине, нет никакой надежды на то, что будет нормальная система благотворительности. На Западе существуют вообще две системы финансирования в области искусства. Первый вариант - большинство культурных учреждений являются государственными, то есть имеют непосредственное финансирование из бюджета. Это может происходить на уровне государства или на уровне местных структур - город, университет и т.п. Такой стиль финансирования - как во Франции, Скандинавии - предполагает большие вклады со стороны государства непосредственно на искусство и культуру. Там есть и соответствующие государственные структуры, которые этим занимаются.

- Совсем как у нас Министерство культуры…

- Да, формально. Но лишь формально. На самом деле у нас министерство занимается чем-то совсем непонятным.

Второй вариант - сформировать соответствующую налоговую систему, как в Америке. Государство почти не поддерживает непосредственно культурные инициативы, но поддерживает благотворительность. Множество людей, которые имеют деньги, могут сделать взнос в какую-нибудь культурную акцию, и это составит какой-то процент их налогов. Ну и современное искусство как правило поддерживают университеты. И это тоже элемент системы, с которой постсоветское пространство незнакомо. Здесь есть свои устоявшиеся взгляды. И они не умирают, они могут жить вечно, как и все постсоветские институции, воплощающие эти взгляды. И система финансирования культуры через соответствующее министерство - часть этой полумертвой системы. Она полумертвая и поэтому так часто представляется абсурдной.

- Вы считаете грантовую систему приемлемой альтернативой этой «полумертвой системе»?

- Система грантов совершенно иная в сравнении с бюрократической системой финансирования, принятой в Украине. Все в этой области должно поменяться. Не должен культурный процесс зависеть от фантазии чиновника, которому нравится что-то - и тогда деньги будут или не нравится - и тогда их, соответственно, не будет. То есть и этот путь может существовать, конечно, но при этом должна быть нормальная цивилизованная система грантов, даваемых на какие-то перспективные художественные проекты. И механизмы существования этой системы должны быть прозрачными.

- Но какая разница - я прихожу в благотворительный фонд, и судьба моего проекта в конце концов тоже зависит от «нравится-не нравится» тех, кто его рассматривает.

- Конечно, эта система тоже не идеальна. Так и демократия, знаете ли, тоже не идеальна - но ничего лучше пока что не придумали. Тут главное состоит в том, что система прозрачна, ты видишь, как она работает. Это очень важно - все сосредоточено в руках не какого-то анонимного бюрократа, но все с самого начала и до конца ясно - кто, что и как, от чего зависел в данном случае успех или неуспех твоего проекта. То есть совсем иначе, чем это делается в Министерстве культуры - вот на мой взгляд, совершенно не нужный институт, существующий только как дань традиции. Культура вполне может существовать без централизованного управления, если для того создано достаточно условий. То есть должны быть какие-то другие институты, которые выполняли бы отдельные функции министерства. Но главное - они должны быть децентрализованными.

То есть может, конечно, существовать и система грантов Министерства культуры, через которую будут проводиться стратегии культурной политики. Но и все. Более серьезные решения - охват всего культурного поля вообще - это не должно быть сосредоточенно в руках одного ведомства.

- То есть вы все-таки допускаете участие Министерства в проведении определенных культурных стратегий и само существование таких глобальных стратегий?

- Это может существовать разве что на уровне каких-то советов экспертов, которые будут определять приоритеты, стратегии, механизмы. Система грантов должна быть поливариантной. Составляющие ее могут быть разными, сконцентрированными на различных вещах, консервативные или радикальные, более прозрачные или закрытые. И общим у них может быть только одно - стремление к тому, чтобы как можно больше качественных проектов проводилось в жизнь. Тогда будет возможна нормальная конкуренция в этой области.

- Какая система может быть более приемлемой для нас?

- А любая. Проблема ведь не в том, чтобы выбрать подходящую систему и все. Проблема в Украине имеет корни в основном психологические, ментальные. Основная проблема в том, что здесь ничто не говорится открытым текстом, и те, кто слушает, уже ищет в том, что ты говоришь, потайные двери. Уже само решение - принять возможность существования другой системы, не такой, какая здесь укоренилась, - это уже было бы много. Есть масса разнообразных международных фондов, которые готовы сотрудничать фактически в любой области, на разных уровнях. Но если я, скажем, получаю от какого-нибудь фонда travel-grant, чтобы куда-то поехать, я не могу этого сделать, потому что я частное лицо. И я должен это делать через какой-нибудь институт - и это уже провоцирует меня на какие-то не совсем прозрачные действия. Конечно, гораздо проще дать грант прямо в руки. Но это связано с налоговой системой. Потому что грант - это прибыль. И ты должен заплатить налог, что не может быть учтено суммой гранта, разумеется. И если ты получил тысячу долларов, а билет стоит тысячу двести - ты к своей «прибыли» еще и должен добавить из собственного кармана. Грант - это же не столько прибыль, сколько затраты. И плюс каждое твое движение с этим грантом сопровождается выплатой налогов. Естественно, никто не хочет с этим связываться и для меня же легче поискать какие-то варианты, которые избавят меня от всех этих затрат. Поэтому сама система, ориентированная именно на демократичность и прозрачность, теряет смысл. То есть сами видите, что тут проблема не в том, «какая система лучше», а в том, как дать возможность существовать такой системе в принципе. А строить такую систему надо пробовать. И у нас уже есть такой опыт. Наш центр давал возможность куда-то поехать, что-то сделать, финансировали проекты в области современного искусства - это были небольшие суммы, и все это, на мой взгляд, стоило свеч. Но в этом году у нас на это, к сожалению, уже не хватает средств.

- Но финансирование - это в первую очередь механизм влияния на процессы в области культуры, механизм реализации определенной культурной политики. И поскольку этот вопрос должен решаться на государственном уровне, нет ничего удивительного в существовании, например, Министерства культуры и искусств в том виде, в котором оно существует.

- Да. Но децентрализованная грантовая система финансирования - это в первую очередь инструмент. Как молоток. Им можно забить гвоздь, но можно и разбить голову. Но если нет молотка, то это и голову не спасет, и гвоздя не забьешь. Этой системой можно пользоваться разнообразно. Так же как можно посредством демократических механизмов манипулировать обществом, и можно быть авторитаристом и при этом не контролировать процессы в обществе. Я не абсолютизирую грантовую систему. Но это вполне доступный метод, которым до сих пор никто не пользуется. Конечно, эта система более разнообразна и контролировать ее сложнее и мозг у бюрократа должен поработать в этой ситуации несколько активнее.

- Вы считаете, что было бы полезнее, если бы разработками стратегий в искусстве занимались люди, которые непосредственно заняты в этом процессе, а не чиновники?

- То, что мы, практики, лучше чувствуем ситуацию, потребности и прочее - это знаем мы. А чиновники тоже пребывают в полной уверенности, что они-то как раз и есть основными специалистами в том, что нужно делать в данный момент в культуре и искусстве. Но ведь это все может существовать параллельно. Должны быть только механизмы, которые дадут нам возможность не мешать друг другу. Чтобы мы не спрашивали у министерства по поводу каждого нашего шага «можно». Да, грантовая система - не панацея, она не решит все проблемы сама собой. Но это возможность что-то поменять. Мы не можем жить в апатии, зная наперед, что любой наш шаг не даст никаких результатов, - надо пытаться что-то делать.

- Один из основных упреков в адрес фондов, предоставляющих гранты, состоит в том, что они тем самым формируют некую новую элиту по не совсем понятным стандартам. Эти проекты иногда вызывают даже большее удивление, чем те, которые финансирует министерство. Там, по крайней мере, ясны критерии. Здесь же часто звучит слово «альтернативный», и такое впечатление, что само это слово - уже достаточное оправдание для существования любого проекта. И, между прочим, то, что делает ваш центр, тоже достаточно часто имеет неоднозначные оценки специалистов.

- Это проблема, с которой мы сталкиваемся постоянно. В области искусства существовала и существует как бы оппозиция всяким официальным союзам и направлениям. Назовем ее андерграундом. И стратегия финансирования здесь вроде бы ясна - найти тех, кто не получает государственной поддержки по причине «андерграундности», отобрать среди них лучших и поддерживать. Это самый верный путь, казалось бы. И так часто и поступают. Но основная задача, на мой взгляд, состоит все же не в этом. Если они признаны - они уже проявились. А наша задача состоит в первую очередь в том, чтобы смоделировать общее поле современного искусства, на котором проявляются и могут существовать разные художники, разных направлений. Но сами художники не могут с этим согласиться! Когда я появился здесь, даже этот центр рассматривался группой как что-то «свое» - это было такое «тусовочное» образование. И когда я стал менять это все, они были первыми, кто с этим не согласился. Если ты уже каким-то образом принят, дальше ты уже можешь (и должен) позаботиться о себе сам. То есть можно только говорить о том, что основная задача - поддержать «лучшее» искусство - кто его определил как лучшее? Мы должны видеть как можно больше из того, что есть в нашем искусстве в принципе, мы должны видеть широкий горизонт. Не только то, что продается, не только то, что признано здесь или за границей, но и просто то, что составляет процессы современного искусства у нас и в мире. Должно быть много разного - селекция происходит со временем.