Композитор Александр Злотник: «Открывать Америку через форточку сейчас неактуально»

Информповодом для беседы с Александром Злотником стал патронируемый им конкурс скрипачей имени Ойстраха, который вскоре соберет в Одессе одаренных музыкантов. Но тем для разговора оказалось значительно больше: почему не приживается мюзикл на нашей репертуарной почве, каковы перспективы отечественных молодых исполнителей в связи с новым витком Евровидения, надолго ли хватит запала у некоторых украинских музыкантов, активно покоряющих сегодня российский шоу-олимп…

— Александр Иосифович, вы продолжаете работу по проведению конкурса скрипачей имени Давида Ойстраха в Одессе… Почин благородный, но не секрет, что отношение бизнеса, а зачастую и власти к классической музыке очень робкое, если можно так сказать… На чье плечо, на чью поддержку рассчитываете?

— На эту тему пока не хочу говорить. Чтобы не сглазить… Но надеюсь, что Одесса со временем станет скрипичной столицей страны. Идея эта витала давно. Ведь Давид Ойстрах — одессит. Он окончил Одесскую консерваторию, официально признан лучшим скрипачом ХХ столетия. Да и зачем нам все время двигать только что-то чужое, забывая о своем. Прошлый конкурс открывал Олег Крыса, известный скрипач и любимый ученик Ойстраха, который был председателем жюри. А большую организационную работу провел директор нашего конкурса Игорь Курилив.

— Насколько заметным такой конкурс может стать в музыкальной жизни страны? И какая практическая польза от подобных форумов для наших музыкантов, если учесть, что многие из них либо сразу уезжают за границу, либо дома лишены площадок для выступлений?

— Могу сказать одно: в 2004 году конкурс Давида Ойстраха стал одним из самых значимых музыкальных событий. Представьте, что в одно время в одном месте собралось сразу четыре скрипки Страдивари! Вообще мы планируем проводить мероприятие один раз в два года. Происходит колоссальный творческий обмен, так как собираются музыканты со всего мира. Это своего рода обмен информацией. В прошлом году первое место было присуждено японке Камио Маюко (ученица Захара Брона), а наш Олег Каськив получил приз за лучшее исполнение Карпатской рапсодии, написанной Мирославом Скориком специально для конкурса. Южная Пальмира уже многое видела-перевидала — были и яркие российские звезды, были и украинские. Но вот скрипка… Ойстрах... Запомнился случай в гостинице, когда я подошел к администратору и сказал: «Извините, нам надо репетировать, и мы, видимо, мешаем людям отдыхать». А они в ответ: «О чем вы говорите! Это же так прекрасно, когда дети играют на скрипке, разве скрипка может мешать?» Я был растроган. А когда проходил заключительный концерт, большая часть людей просто осталась на улице: зал в тысячу мест был переполнен... И надо было видеть насколько грамотная и образованная собралась публика. Ведь часто замечаю даже на киевских концертах бурные аплодисменты между частями произведения… Хотя во всем мире принято дослушать сперва концерт до конца, а потом уже аплодировать.

— Видимо это «традиция», навеянная поп-музыкой, когда после каждой песенки люди привыкли аплодировать.

— Возможно… Но в Одессе такого не было ни разу. Мы буквально наслаждались колоритностью местной публики. Очень много было городской интеллигенции — врачей, учителей. А сколько гостей приехало на конкурс из разных уголков мира, включая даже Америку.

— Давайте поговорим о не менее резонансном вашем недавнем проекте — мюзикле «Экватор». Почему он не прижился у нас как регулярный репертуарный спектакль, хотя там были замечательные мелодии, а одна из вокалисток — Тина Кароль — сегодня даже собирается на «Евровидение»?

— Все по тем же извечным финансовым причинам... Хотя в «Экваторе» участвовали не только Тина Кароль, но и Юрий Ковальчук, Антонина Макарчук, Тарас Лучанко... Полтора года я отбирал участников. Через меня прошло около тысячи артистов. Я старался исходить из трех критериев: вокальные данные, хореография и актерское мастерство. Также учитывал желание человека стать индивидуальностью, а не плохой или хорошей копией какой-либо звезды. Ребята могут садиться на шпагаты, ходить на голове, в общем, задействованы представители циркового искусства, всегда добавляющие зрелищности. Но вот понимаете в чем дело… Во-первых, у нас не было помещения. Во-вторых, проект получился очень дорогостоящим — как результат цены на билеты тоже немаленькие. Наш «Экватор» смотрели американцы, французы, россияне, послы и дипломаты — и всем очень нравилось. Продюсер Игорь Герасимов, который много вложил в этот проект, мечтает чтобы спектакль был восстановлен. Также об этом мечтает и режиссер-постановщик Виктор Шулаков. И такое желание возникает у всех участников, кто помнит реакцию публики, которая на протяжении 15 минут аплодировала стоя. Но, увы, многое определяет ценовая политика на билеты. Чтобы среднестатистический гражданин мог посетить тот или иной концерт, стоимость билета должна составлять один процент от средней заработной платы. Вот на сегодняшний день какая средняя зарплата? Ну пусть 750 гривен... Один процент — это восемь гривен. Ну пусть десять… Заметьте, что в той же Америке средняя цена на билет 30 долларов при зарплате $3000. В Германии то же самое. А у нас — 300 гривен за билет. Были бы билеты по 10 гривен на того же Вакарчука, он мог бы спокойно «осесть» на неделю во Дворце спорта и зал был бы забит. Человеческая фантазия границ не имеет, а вот деньги, к сожалению, имеют четко очерченную границу. И при всем при этом что-то еще рождается... Я вот сейчас работаю над мюзиклом «Сорочинская ярмарка» для Театра имени Ивана Франко по просьбе Богдана Сильвестровича Ступки. Очень хочется сделать яркое и лиричное произведение, отличное от недавней телеверсии… Чтобы в основе был именно Гоголь.

— Вы уделяете немало времени жанру массовой песни, что вас радует, а что огорчает в этом жанре ныне?

— Радует то, что удалось сделать проект «Музика рідного дому». Это три компакт-диска, два из них — готовая фонограмма плюс сборник нот, в котором 53 песни, написанные мной. Подобного проекта еще не было. Зачем и почему? Я член жюри «Крока до зірок», езжу на очень многие фестивали и конкурсы, где являюсь или председателем, или членом жюри. И вот эти разъезды убедили меня, что есть масса талантливых детей, родители которых просто не в состоянии оплатить стоимость качественной песни, поэтому дорога ребенку на эстраду закрыта, каким бы прекрасным голосом он ни обладал, из-за этого мы теряем массу детей. Мой друг Владимир Емехин помог профинансировать этот проект. Это не караоке, а настоящие фонограммы, такие как у Билоножко, Повалий, Зиброва... Можно поставить этот CD-диск и таким образом выучить песню. И все уже будет зависеть только от исполнителя. Я уже увидел плоды моего труда, когда был председателем жюри на конкурсе в Херсонской области. Мои песни исполняли и солисты, и ансамбли. Для детей все это было совершенно бесплатно. Как председатель жюри я был спокоен, потому что если на фестивале представляют одну мою песню, то все немного на меня косятся. Очевидно полагая, что именно своему творению отдам предпочтение. Тут же все песни мои. Что касается состоявшихся исполнителей, то здесь все идет по спирали. В моде и рэп, и технопоп, но активно начала проявляться и украинская мелодика, наш мелос, песня начала приобретать географию, перестала быть калькой. Второй Хьюстон у нас, к сожалению, нет. Но пришло время открывать свое — ведь открывать Америку через форточку сейчас неактуально.

— Но и у нас появились некоторые композиторы, имеющие спрос даже на российском рынке коммерческой музыки — те же Олег Макаревич или Руслан Квинта…

— В первую очередь, я бы назвал Костю Меладзе. Конечно же, Украина всегда выдавала на-гора отличных авторов, благодаря которым наша песня приобретает популярность. Мы умудрились отдать почти все свое эфирное пространство российской песне, теперь же потихонечку внедряемся на российский простор, хотя первые 10—12 лет были полностью проиграны. Сейчас Повалий приобретает популярность, я уже не говорю о распавшейся «ВИА ГРЕ». Группа «Алиби» набирает очки… Знаю, что в украинской диаспоре наших певцов принимают на «ура», но пока никто из них не стал «всемирно известным». Я не признаю термин «эстрадная музыка», потому что во всем мире нет такого определения. Ведь слово «эстрада» означает лишь возвышение над полом для выступления. На эстраде может стоять и балерина, и чтец, и фокусник — кто угодно! А Дмитрий Гнатюк, Джордж Майкл, Людмила Зыкина, Селин Дион, Таисия Повалий или, например, покойная Раиса Кириченко — это все жанр популярной музыки, жанр массовой культуры.

— За вами остался брэнд фестиваля «Славянский базар в Украине». Можно ли ожидать в будущем каких-то новых акций в рамках этого форума?

— На основе «Славянского базара» будем делать большой фестиваль в Карпатах, и расширяя географию конкурсантов, включим страны-соседи. Скорее всего, название фестиваля будет иным, так как чувствую, что прежнее себя несколько изжило. Хотя легендарный французский композитор Мишель Легран, который на своем веку видел многие фесты, сказал: «Это лучший фестиваль в моей жизни».

— Работая на перекрестке жанров (мюзикл, песня, инструментальная музыка), часто ли слышите упреки относительно эклектичности своих музыкальных проявлений?

— Вот скажите, Дмитрий Шостакович — блестящий композитор? Да! Но при всем при этом у него была потрясающая киномузыка. Ничего плохого в том, что работаю в разных направлениях я не вижу — просто происходит взаимопроникновение. Конечно, если садишься за серьезные вещи, то тут надо «поймать» состояние «вхождения», а затем состояние «выхода»… Я очень быстро работаю. Точка старта проекта «Музика рідного дому» у меня была 15 июля — и я сделал 36 фонограмм, нотный сборник, записал три компакт-диска. А 1 сентября уже все роздали по школам. Если исполнитель считает своим большим успехом записать один-два диска в год, то за полтора месяца три компакт-диска — рекорд Гиннесса. Это работа, и если видишь конечный результат, то трудиться легко. Единственный раз попробовал написать «в стол» проект «Прима-балерина» на слова Елены Себастьяновой, исполнитель Саша Тищенко. Вначале мне очень понравились стихи, хотя думал: «Кому это сейчас надо?». Однако решил написать в свое удовольствие. Но оказалось все наоборот — это пели везде.

Недавно предложил три песни Андрею Кравчуку — хочу «омолодежить» свой формат. Но, конечно, и со «старой гвардией» работу не прекращаю. Главное для музыканта — это ощущение времени. Помню, в бытность студентом консерватории, регулярно колесил из Киева в Одессу. И на получасовой остановке в Жмеринке все заходили в буфет, в котором как при коммунизме было все чего душа пожелает. Это был конец 70-х. Мне всегда казалось, что это был некий поезд времени. Члены Союза композиторов сидели тогда в этом кафе, закусывали, выпивали и говорили один другому: «Ты гениальный, ты талантливый!» Пьют они пятнадцать минут, полчаса, час, а поезд в это время уже давно хвост показал... Но еще бы мне время и молодежь не ощущать, когда у меня 4-летняя дочка Сонечка! Знаете, только с ее появлением на свет я начал понимать детей, хотя у меня есть взрослые сын и дочь.

— А что вы скажите о новой ирландской системе отбора на «Евровидение-2006» «Ти — зірка!»? Способна ли Украина выбрать достойного?

— Способна... Главное, чтобы это не было силовым решением одного человека, который не особенно хорошо разбирается в песенном жанре. В прошлом году я купил билет за 600 гривен, пошел на три часа во Дворец спорта, где был точно такой же концерт, как и в вечернее время, послушал, потом пришел домой, взял лист бумаги и предположительно написал месторасположение участников. В результате оказалось, что я ошибся всего на один голос, если не учитывать, что наших «Гринджол» я поставил еще ниже. По новой же системе предварительно выбрали исполнителей, но главное — это подбор репертуара, работа хореографа, так как много неопытных молодых людей. Конечно, преимущество за теми, кто уже работал на массовой сцене. Ведь даже в шоу-бизнесе чудес не бывает.