К «высокому» тянуться не по карману

Оркестр Владимира Спивакова «Виртуозы Москвы» — частый гость в столице. Хотя частота визитов пока никак не отражается на стоимости билетов. На последний по времени концерт в бывшем Октябрьском дворце билетный «потолок» — полторы тысячи гривен. По карману ли это меломанам из числа музыкальных преподавателей, журналистов, студентов? Вопрос, конечно, риторический.

Концертная бизнес-политика — отдельная тема. Организаторы, как правило, варьируют стоимость билетов от внешне адекватного минимума до фантастического максимума (неудивительно, что желающих купить билет в партере за тысячу гривен нашлось не так много). Но ведь есть и «золотая середина»! А она тоже далека от благотворительности. И организаторы во многих вопросах весьма далеки от корректности: примеров много, но пусть они останутся на совести тех, кто наполняет художественное событие сугубо коммерческим душком. Судя по всему, большинство арт-агентств Киева абсолютно не заинтересованы в оценке проводимых ими акций. А зачем? Ведь любая рецензия запросто может разрушить дорогостоящий замок из рекламного песка и насторожить публику, порой далекую от проникновения в тонкости подобранной программы или нюансы ее исполнения.

Программа москвичей была скорее салонной, нежели академической, рассчитанной на массового слушателя, пришедшего не на произведение (как бывает обычно в филармонии), а на музыкальный бренд. Что ж, тоже нужно. Правда, звук в зал, не приспособленный к акустическому звучанию, подавался через микрофоны-усилители-колонки, которые в первом отделении просто гудели… Качество первого отделения для части зала было просто потеряно.

Сначала оркестр под руководством Спивакова исполнил девятиминутную 24-ю симфонию Моцарта. Все было приятно, правда, духовики интонировали не всегда точно и баланс оркестровых групп не чувствовался. Ощущения моцартовской захватывающей чистоты и ясности не возникало.

Денис Мацуев исполнил Первый фортепианный концерт c-moll Дмитрия Шостаковича, который был написан в 1933-м. Партитура концерта может исполняться небольшим составом и имеет насыщенную партию трубы. И теперь в оркестре Спивакова солировал молодой трубач Кирилл Солдатов — без надрыва, спокойно, мягко, хорошим ровным во всех регистрах звуком. Как играл Мацуев? В своей манере — совершенно легко, не испытывая никаких технических затруднений. Благо концерт без «двойного дна». Его образность прямодушна, гротескна, выпукла, с моментами насмешки и лирики, без особого подтекста, недвусмысленна и простодушна. А вообще, он выдержан в характерной для раннего Шостаковича театрализованной образно-интонационной сфере. Калейдоскопичность тем, отзвуки бытовой и легкой музыки начала ХХ века. И Мацуеву ли с ними не справиться?

Публика неистовствовала, и солист исполнил ей на радость две «силовые» бисовки: могучие и, по-моему, его собственные транскрапции на темы Арии Фигаро из «Севильского цирюльника» Д. Россини и «В пещере горного короля» Э.Грига. Даже с легкими джазовыми ритмическими намеками. Что сказать? Дух захватывало, виртуозность и техническая сверхмощность пианиста вызывали буквально восторг.

Второе отделение началось с раннеклассической симфонии d-moll Луиджи Боккерини. Произведения миниатюрного, интонационно близкого концертам Вивальди, образности Моцарта. Простота, прозрачность, ясность звучания контрастировали с «потусторонними» шорохами струнников, прелестным звучанием чистого тона гобоя.

«Маленькая Данелиада» Гии Канчели — музыкальный капустник — смешно, весело. Оркестр и публика выкрикивают «Ку!», а в конце дирижер приседает перед залом и прикасается к щекам.

К счастью, звукорежиссер и оркестр постепенно нашли звуковой баланс. И три танго Астора Пьяццоллы, одного из наиболее исполняемых композиторов последних двух десятилетий, музыка которого хороша и в академическом зале, и на джазовом фестивале, прозвучали отлично. Молодой аккордеонист Никита Власов — тонкий перспективный музыкант. Он стипендиат фонда Спивакова, лауреат международных конкурсов. И просто красивый парень. Особенно изысканно и глубоко прозвучала первая из трех композиций аргентинца.

Потом были крошечная прелюдия Шостаковича (сплошной восходящий пассаж, повиснувший в воздухе) и Венгерский танец. Их не объявляли, но зал узнал Брамса и радостно захлопал после первых же звуков.

Героем вечера был, конечно же, оркестр, мастерство которого неоспоримо. А что касается оргвопросов… В ближайшее время, увы, вряд ли что-нибудь изменится.