Голубки

В октябре отмечает тройной юбилей Киевский театр имени Леси Украинки: 120 лет назад этот театр стал "стационарным", 90 лет - как стал "государственным", и 75 лет минуло с тех пор, как он обрел имя великой Леси.

Свой грядущий юбилейный вечер театр назвал "Смесь небес и балагана", используя образность Д.Самойлова. Но поскольку "балагана" нам и так хватает, то, пользуясь поводом, обращу взор к поднебесью. Туда, где парят в разных мирах и на разных широтах (в озарениях и воспоминаниях) - чудесные голубки, "бывшие" актрисы этого театра.

И поскольку Русскую драму, по давней традиции, называют "женским театром" (памятуя о звездном собрании актрис под одной "обложкой"), то лишь о некоторых из них - это элегическое ревю.

Ада

36 театральных сезонов - не шутка. Ровно столько проработала в Театре имени Леси Украинки Ада Николаевна Роговцева. Геля, Любовь Раневская, Надя Гавриленкова, Лика Мизинова, Эстер, Паола… Эти и другие ее роли - подлинная коллекция драгоценностей в инкрустированной шкатулке Русской драмы. Гелю в "Варшавской мелодии" она сыграла 670 раз - и всегда на аншлагах, на зрительских восторгах. Ее чеховская Раневская казалась гаснущим огоньком уже оплывающей свечи, то есть целой уходящей эпохи. Ее эстетские дивы в спектаклях Романа Виктюка в 90-е "переформатировали" репертуарные законы этого театра, изменили к нему отношение нового поколения театралов.

Ее расставание с родным театром датирую 1994-1995-м годами. Но предыстория великого ухода заложена еще в 1993-м. Предысторией стал спектакль "Чайка" ("Пять пудов любви"), поставленный Эдуардом Митницким. После той премьеры, как по команде "фас!", в разных украинских газетах стали появляться рецензии киллеров, унижающие талантливый спектакль, а также актрису и режиссера.

За стилем постыдных погромов просматривался любопытный силуэт некоего удивительного человека-политика с бородой. И когда в 1994-м к власти пришел Л.Кучма, мне показалось, что украинское государство готово задушить этот театр в любовных объятьях - до смерти.

Ради русского театра тогда произвели "экзекуцию" в Минкульте, избавившись от Ивана Дзюбы. Волюнтаристским образом тогда же "ушли" из коллектива худрука Эдуарда Митницкого.

"К сожалению, на "Пяти пудах любви" сошлись интриги театральные и политические. Эдуарда Марковича недопустимым образом уволили с должности. Я не сочла возможным остаться там после этого. Пришли другие, чуждые мне люди руководить театром…" (из книги Ады Роговцевой "Свидетельство о жизни").

В 1995-м руководство театра просило ее "не уходить", давали карт-бланш играть все, что хочет.

Но выбор сделан. И за ее выбором - неприятие несправедливости, ощущение резко меняющихся декораций в том родном театральном доме, о котором она говорит, что другого подобного у нее уже больше никогда не будет…

Из той поры, из тех сюжетов, мне почему-то врезались в память две ее фразы: "Не хочу прижиматься к стенке…" и "Я не люблю, когда меня останавливают…"

Прошло двадцать лет. И разговоры на эту тему - "хорошо" или "плохо", что такая большая актриса, подлинная звезда, тогда ушла из родного театра, - кажутся бессмысленными. Перед актрисой открылись новые миры, она работала с разными режиссерами, много снималась.

Эти двадцать лет (для нее) - не столько потеря одного театра, сколько другие невосполнимые потери. Уход Константина Степанкова-старшего. Уход Константина-младшего…

Еще в 2004-м, когда назревало российско-украинское противостояние, она говорила мне: "У меня разрывается сердце от этих новостей…" Теперь, когда происходит то, что происходит, способно разорваться не только сердце.

С этой актрисой связано много моих личных творческих впечатлений и наблюдений. По сути, ее сценическая магия в 90-е буквально приказала мне писать о театре: фиксировать ускользающие мгновения того сценического счастья. За это - всегда (и везде) - буду благодарен ей.

Недавно видел ее в Доме офицеров накануне очередного спектакля. Сосредоточенная и мудрая, ироничная и всепонимающая.

Жизнь, увы, оставляет все больше ожогов в ее нежной душе. Особенно после всех ее поездок к военным на восток Украины. И особенно после всех ее невосполнимых потерь…

Казалось, раньше она сама вела свою судьбу - за руку, став первой звездой украинской сцены, популярнейшей киноактрисой. Сегодня же они идут с судьбой рука об руку. Нет ведущего и нет ведомого - только вместе.

Настя

"Чайка" (1993) на сцене Русской драмы стала и колдовским озером, и омутом. Практически все главные актеры из той постановки по разным причинам "ушли" из театра. Кто-то ушел из жизни - довольно рано, как Валерий Сивач (он играл доктора Дорна). Патриарх театра Анатолий Решетников (играл Сорина) ушел оттуда по принципиальным соображениям: сейчас актер в Доме ветеранов сцены, театр его поддерживает. Евгений Паперный (Тригорин), Лев Сомов (Треплев), Ксения Николаева (Маша) ищут счастье на разных сценах.

Дольше других в труппе продержалась Анастасия Сердюк, игравшая Нину Заречную. "Чайка" в 90-е повлияла на личную жизнь актрисы, ее супругом стал Георгий Дрозд (после Евгения Паперного игравший Тригорина).

Настя - актерский ребенок. Но уж так получилось, что природа на ней не отдохнула. Нина Заречная в свое время стала подлинным открытием молодой актрисы.

В своей Нине она играла (в первом действии) и романтическую восторженность, и страстную увлеченность искусством театра. Мистический монолог о Мировой душе она произносила совершенно небанально, искренне веруя в то, что написал Костя Треплев.

Во втором действии "Чайки" ее Нина казалась подлинно трагическим персонажем. Что удается немногим актрисам. Еще Наталья Крымова писала, что до высот трагедии Заречную удалось поднять лишь Майе Плисецкой, причем в балете.

Когда на сцене была молодая Сердюк, когда она говорила "Лошади мои близко…", то было понятно, что никаких лошадей нет, что все в ее судьбе будет только хуже и хуже: и купцы с приставаниями, и провинциальная театральная рутина, и бездомность, и униженность.

Сердюк играла сильно, страстно и осознанно. Ее Нина любила в Тригорине - не успешного беллетриста, а только и только мужчину. Так, как любят раз в жизни.

Пожалуй, подобная любовь у самой Сердюк была к актеру Георгию Дрозду. Очень талантливому человеку, его невероятно ценили Аркадий Кац, Виталий Вульф.

Настя и Георгий когда-то составили слаженный дуэт в спектакле "Фернандо Крапп написал мне это письмо" (1996).

Но со временем оба не приняли каких-то предлагаемых обстоятельств в театре. И оба ушли (если не ошибаюсь, весной 2002-го). Ушли не по "политическим" причинам, а скорее по мировоззренческим и художественным.

Георгий много снимался, был счастлив и горд, когда родилась их дочь - Клавдия. Год назад актера не стало… А Настя, как и Нина, несет свой крест - и верует.

Ира

Ирина Бунина - мать Анастасии Сердюк. Если бы сценарист-продюсер наподобие Татьяны Гнедаш увлекся биографией Ирины Алексеевны (а не сочинял сюжеты про бестелесных и безголосых "певиц"), драматичных сюжетов только в одной этой актерской судьбе хватило бы на сто серий.

Бунина проработала в Театре имени Леси Украинки 40 лет. С 1966-го по 2006-й.

В 60-е - бурные романы, встречи и расставания. Роковой союз с Николаем Гриценко (в Вахтанговском театре). Сложные взаимоотношения с Лесем Сердюком (уже в Киеве). Были периоды хмельного забвения и такие же периоды трудного преодоления недугов.

На киевской сцене в 60-70-е Бунина - глыба, мощь, темный омут и роковая женщина. Ее выдающиеся образы - в "Варварах" (Монахова), в "Поздней любви" (Лебедкина), во "Власти тьмы" (Анисья).

Последняя роль на родной сцене - бабушка-мама в "Рождественских грезах" по пьесе Н.Птушкиной. Не преувеличиваю, когда говорю, что с ее появлением этот спектакль наполнялся какими-то биотоками подлинного МХАТа: все было подлинно, достоверно, объемно.

В 2006-м она не то чтобы "ушла" - скорее так: ее "ушли". Сказали, что больше не работает.

С тех пор - уже десять лет - остается ее светлая и грустная память об этом театре. Остаются тревоги за дочь, потерявшей близкого человека.

И еще остается неизбывная радость - внучка, решившая, как мама и бабушка, идти в актрисы.

Мира

Стиль, красота, аристократизм, достоинство - все эти качества всегда выделяли из общего ряда актрису Мирославу Резниченко. В 70-80-е она много и успешно играла на сцене Театра имени Леси Украинки: "Дети Ванюшина", "Идея господина Дома", "Самоубийца". Когда в начале 90-х в театре поменялась власть, актриса получила главную роль в спектакле "Маленькая девочка" по пьесе Нины Берберовой (режиссер Алла Бабенко). И вдруг… неожиданный для многих уход из родного театра. По одной из версий, причина - репертуарные нюансы. Несогласие актрисы с неким распределением. Впрочем, это могут быть внешние версии? О внутренних же знает только она.

В середине 90-х в Киеве она замечательно играла Айседору Дункан в спектакле "Горький роман" на сцене театра "Сузір'я" (режиссер Юрий Одинокий). Может быть, впервые в жизни, я видел на сцене великую танцовщицу - и умную женщину. А не разбитную сумасбродную босоножку, какой норовят представить Дункан разные-разные актрисы. То была подлинная и безоговорочная удача Мирославы Резниченко. После которой, к сожалению, ее театральный роман прерывается… И она отдает себя радостям частной жизни. Ее супруг - актер Иван Гаврилюк. Во многом Гаврилюк и ввел ее в общество живых икон украинского кино, их дружеский круг - Иван Миколайчук, Константин Степанков. Мирослава впоследствии помогала супругу в его общественно-политических делах. Потом они переехали из Киева во Львов. Подальше от нашей столичной суеты и прочих продажных ценностей.

Эмилия

Штирлиц любил ее потому, что эта старуха очень похожа на его маму. А она любила Штирлица, поскольку стильный разведчик был похож на ее погибшего сына. Она - фрау Заурих, многим запомнившийся образ из "Семнадцати мгновений весны" (1973). А вот имя актрисы, сыгравшей тот эпизод, сегодня вряд ли кто вспомнит. Эмилия Мильтон. Подлинно большая актриса. Одна из легендарных, но малоизвестных личностей канувшего в лету советского искусства.

С Киевским театром имени Леси Украинки в ее жизни связано всего-то несколько сезонов. Начиная с 1938-го.

Ее жизнь - калька жуткой эпохи: революция, Гражданская война, хаос переездов. Поскольку корни у этой актрисы - в том числе и немецкие, то в каждом немце в 30-е видели шпиона и врага народа. Она не прятала эти корни, но и не выставляла их напоказ.

Родилась Эмилия Мильтон в 1902-м, в Умани, Киевской губернии. Ее отец работал провизором и бактериологом, мать - домохозяйка. Вскоре семья Мильтон переехала в Одессу. И уже там, в сумбурном революционном городе, Эмилия начала учебу в театральной студии Губнаробраза.

Не выделить эту девицу среди других было невозможно. Ее и выделяли, предлагая играть даже… Ветер. А еще она в тот период играла Арлекина в "Турандот", а также Доримену в "Мещанине во дворянстве".

С 1921-го стала работать в одесском театре "Красный факел". И с тем театром объездила крым-рим и даже рудники Донбасса.

Характерная внешность Эмилии Давыдовны впоследствии предполагала такие роли, как королева Елизавета, Диана в "Собаке на сене", Иродиада в "Саломее". С 1933-го она в Саратове, с 1934-го - в Харькове (русский драмтеатр).

А с 1938-го - в Киеве, в Театре имени Леси Украинки.

Работники нашего театрального музея помогли найти редкое фото, запечатлевшее Эмилию Давыдовну в спектакле Русской драмы "Дети Ванюшина". Чей-то корявый почерк на старом фото накорябал дату премьеры: 19 февраля 1940-го. Один из режиссеров спектакля - сам Михаил Романов.

Важно подчеркнуть, что 1938-й - особый год в истории театра. Тогда к руководству коллективом приходит режиссер Константин Хохлов. Можно только предполагать, какие замыслы были связаны у мастера в связи с неординарной актрисой, каковой и была Мильтон.

Во всяком случае, уже в 1941-м она начинает работу в Киеве над образом баронессы Штраль в "Маскараде" М.Лермонтова. Но репетиции приостановлены. Началась война.

Согласно официальным данным, 5 июля 1941-го Мильтон вместе с киевским театром отправляется в Казахстан, в эвакуацию. Задержалась там недолго. Сразу - в Улан-Удэ, где в то время пришвартовался Харьковский русский драмтеатр.

В 1944-м вместе с этим театром актриса возвращается в Украину. Но уже через год была приглашена в Московский театр имени Н.Гоголя, в котором проработала до последнего дня своей жизни. Говорят, скорая помощь и увезла ее прямо со спектакля - в больницу. У актрисы случился инфаркт.

Не стало Эмилии Мильтон 12 февраля 1978-го. И поскольку человеком она была одиноким (ее супруг, актер Сергей Краснопольский, умер еще в 1967-м), то, как сообщают СМИ, за ее могилой давно никто не присматривает…

Мильтон - одна из самых недооцененных актрис "той" эпохи. Якобы сама Ф.Раневская называла свою коллегу - "великой". И якобы от Фаины Георгиевны, случайно, Мильтон и досталась знаковая эпизодическая роль фрау Заурих (Раневская по каким-то причинам отказалась сниматься у Татьяны Лиозновой).

Фрау Заурих - символ униженной, но гордой Германии (в этом телефильме). Женщина стойкая, в ней ощутимы неизрасходованные запасы материнства, которым она попеременно награждает то одинокую Габи (С.Светличная), то такого же Штирлица (В.Тихонов). Колючий тембр и рассчитанные жесты, искусная мимика и пронзающий взгляд - все это притягивает к ней, раскрывая в Заурих личность глубокую и неординарную.

Зрители старшего поколения вспомнят ее феноменальный образ в телефильме "Следствие ведут знатоки. Шантаж" (1972). Играла она старуху-преступницу Прахову. Можете сейчас пересмотреть фильм в You Tube, а потом согласитесь, что это высочайший актерский мастер-класс. Как и ее эпизодик в "Кортике" (1973): мадам-аристократка Подволоцкая. Несколько минут - и вся ее жизнь как на ладони: сильная женщина, манерная натура, в которой сквозит явное нежелание подчиняться обстоятельствам большевицкого уклада.

А в годы молодые, еще в Украине, эта актриса снималась в эпизодах у Александра Довженко ("Щорс", 1939), у Игоря Савченко ("Богдан Хмельницкий", 1941). (Играла важных дам.)

Киевский творческий период этой большой актрисы - по существу, белое пятно. И если кто-нибудь из людей старшего поколения случайно прочитает эти заметки, а потом откликнется с информацией об украинских "гастролях" Эмилии Мильтон, то это и станет пышным цветком в бедном венке ее скупой посмертной славы.

Любовь

Любовь Добржанская - одна из крупнейших актрис ХХ века. Для многих - "мировая мама" из рязановских хитов "Иронии судьбы" и "Берегись автомобиля". Родилась в 1905-м в Киеве - в дворянской семье. С 1924-го в ее жизнь входит театр. В нищем Киеве она начинает учебу в театральной студии при Русском драмтеатре. Чередует эту учебу с работой на резиновой фабрике.

Впоследствии уверенно выходит на киевскую сцену в пьесах и серьезных, и мимолетных.

Стоит заметить, что этой актрисе принадлежит первенство - в роли комиссара из "Оптимистической трагедии" В.Вишневского (уже после Добржанской эту роль сыграла Алиса Коонен).

В Киеве будущая "мировая мама" находит личное счастье - режиссера Владимира Нелли. Помню, наш известный театровед Нина Новоселицкая говорила, что Добржанская (даже после их разрыва) была единственной любовью всей его жизни.

Нонна

В середине 60-х фото этой актрисы опубликовали на страницах Stars and stripes (газета американских вооруженных сил). И американские летчики, воевавшие во Вьетнаме, вырывали газету друг у друга из рук. Многие в актрису влюбились "заочно". Ее провозгласили "женщиной мира" и "королевой воздуха".

В Нонне Терентьевой, в ее образе и впрямь было что-то воздушное, трепетное. В 1966-м снялась у Иосифа Хейфеца в картине "В городе С.", фильм показали в Каннах. Но в западный киномир ее никто не пустил. И в 1967-м актриса приехала в Киев, в Театр имени Леси Украинки. И проработала здесь до 1971-го.

Мне удалось пообщаться с некоторыми театралами, которые помнят Терентьеву в тот период. Говорят, эта актриса была подлинной героиней, ей невероятно импонировали красивые костюмы красивых эпох, ее притягательная внешность сводила с ума мужчин и раздражала партнерш.

Она играла в "Детях Ванюшина", в "Традиционном сборе". В спектакле "На всякого мудреца довольно простоты" ее Машенька была красивой и манящей, она была изысканной куколкой и незаурядной женщиной.

Еще в конце 90-х в одной популярной газете я написал трепетный очерк об этой актрисе под бойким называнием "Крах любовницы инженера Гарина" (поскольку Зоя Монроз из "Гарина" - наиболее популярная ее кинороль). То было объяснение в любви рано ушедшей от нас актрисе. Материал, увы, огорчил киевских родственников Терентьевой. Бывший ее супруг, Борис Терентьев, впоследствии дал подробное интервью другому изданию. "Мы познакомились, когда она была студенткой Театрального института им. Карпенко-Карого. Потом рассорились, она поехала поступать в Щукинское. И ее приняли без экзаменов.

В "Щуке" - она была лучшая. Вернулась в Киев, собственно - к родителям и ко мне, аспиранту. Но в Киеве был только один русский театр с укомплектованной труппой. Мне пришлось обратиться к друзьям моего покойного отца, людям авторитетным и влиятельным, и ей составили протекцию.

Нонна не просто попала в театр, а стала играть первые роли. Чем вызвала недовольство всех тогдашних примадонн. Критика ее очень хвалила. Но беда в том, что как только мы разошлись, в театре решили, что она лишилась "высочайшей поддержки", и у нее тут же отобрали все роли…" (газета "Сегодня", 12.10.1999).

Из Киева она уехала вместе с актером Владимиром Скоморовским - она очень любила его тогда. Впоследствии он улетел в Америку, а она осталась в Москве. И в 70-е прославилась в телефильме "Крах инженера Гарина" (1973), в демоническом дуэте с Олегом Борисовым. В 70-е был популярен еще один фильм с ее участием - "Транссибирский экспресс".

Тогда на советском экране была совершенно "несоветская" актриса. Французский шарм и английское достоинство. И в конце 90-х писал, и сейчас напишу: Нонна Терентьева словно "вытягивала" из своей роли в "Гарине" и беспомощность героини, и слабость роскошной куклы перед дьявольским нравом мужчины, которым увлечена.

На экране, на сцене ей была присуща особая манера подать не только образ, характер, но еще и преподнести "эпоху". Кажется, она могла органично сливаться с интерьером определенных времен, но никогда не растворялась в этих временах, оставаясь вещью в себе, пленительной и недоступной женщиной.

90-е - период малокартинья. Этот период был для нее очень трудным, но она держалась. Увлекалась джазом, писала либретто, ездила на гастроли. Она была духовным и гармоничным человеком.

Ее не стало 8 марта 1996-го. Всего-то 54… Самый расцвет. Актер Стас Садальский впоследствии написал: "Нонна Терентьева умирала страшно и мучительно…".

Безусловно, в киевском театре в разные времена было немало актрис и талантливых, и красивых, но эта - особая, фирменная, в высоком смысле "иностранная". Она была и будет эксклюзивом, небесной мечтой американских летчиков и земной страстью многих украинских мужчин.

Алла

И еще один эпизод, связанный с красивой актрисой, тоже начинавшей свой творческий путь в Киеве, в этом театре. Алла Балтер, супруга Эммануила Виторгана и мама Максима Виторгана (который теперь супруг Ксении Собчак). Алла Давыдовна родилась в Киеве в 1939-м. Ее отец - актер. Окончила театральную студию при Театре имени Ивана Франко. И с 1961-го по 1965-й служила в нашей Русской драме. Позже судьба свела ее в Петербурге с Виторганом. Еще позже они вместе оказались в московском Театре имени Владимира Маяковского, у режиссера Андрея Гончарова.

Этот театр упрочил положение Аллы Балтер как серьезной драматической актрисы. Придя в "Маяковку" она играла некоторые спектакли - "после" Татьяны Дорониной. Но поскольку соревноваться с Дорониной невозможно, Балтер, естественно, играла Мэгги в "Кошке на раскаленной крыше" - по-своему, может, менее страстно и драматично, но более деликатно и сдержанно.

Весть о ее преждевременном уходе в 2000-м многих ошарашила, придавила. Лейкемия… Красота, интеллигентность и чувственность этой актрисы, безусловно, дополнили в свое время жанровую и репертуарную палитру ее первого театра - в Киеве.

Марина

Мимолетное виденье - вот кто для меня эта актриса, Марина Бяхова. В Театр имени Леси Украинки она пришла в 1986-м. Играла на этой сцене в спектаклях "Печка на колесе", "Дама без камелий", во многих других. Некоторые до сих пор вспоминают ее образ, воплощенный в спектакле "Из жизни насекомых". Она играла эдакую символическую девушку-Смерть. И появлялась на сцене в купальнике-бикини, соблазнительная и совершенно "не страшная". У нее был замечательный этюд с Евгением Паперным, когда героиня Бяховой буквально обволакивала, душила свою жертву. Оставляя зрителей не испуганными, а растроганными и угнетенными.

Этой актрисе была свойственна подчеркнутая пластичность. Даже при минимуме текста в том или ином спектакле ее отличало сценическое обаяние.

Некоторое время она была женой актера Олега Исаева. Потом что-то кончилось… Олег уехал в Москву, к Роману Виктюку. Марина - в дальние страны. Где, как говорят, она счастлива в личной жизни. И дай ей Бог здоровья и долгих лет.

Людмила

Людмила Погорелова в 1991-м (вместе с Олегом Исаевым) уехала к Роману Виктюку в Златоглавую. До этого в Русской драме актриса играла Полину в "Игроке" Ф.Достоевского, Олимпиаду в "Савве" Л.Андреева.

В конце 80-х Виктюк начал строить на киевской сцене свой знаменитый эстетский триптих из разных пьес. И таким образом создал вокруг себя могучую кучку, куда входили Роговцева, Погорелова, Исаев, Шаролапова. Когда перед Романом Григорьевичем забрезжила возможность создать в РФ театр имени себя, Погорелова оказалась одной из первых, кому он предложил в этом театре важные роли.

Она и сейчас там играет. Боже мой, уже двадцать пять лет!

Играет в "Саломее", "Короле-Арлекине", да практически везде.

В 90-е она была потрясающей в "Полонезе Огинского", "Лолите". А в киевский период специально ходили смотреть ее Нину в "Уроках музыки", Лиан в "Священных чудовищах". "Дама без камелий" начиналась репликой ее героини, Хетти: "Самое подходящее время для прихода домой…" То был холодный укор Паоле (А.Роговцева), которую странная служанка обожала тайно и страстно, была ее конвойным и прокурором.

Если у одних актрис (в их сценических созданиях) закономерность часто обнаруживается через случайности (как, например, у М.Бабановой, о чем писала М.Туровская), то у разных героинь Людмилы Погореловой не было и не могло быть ничего "случайного", никаких случайностей. Ее женщины - образы цельные и строгие, будто влитые в прочную форму и при этом сохраняющие гибкость и своенравность пластического рисунка.

За четверть века работы у Романа Виктюка эта актриса не стала его марионеткой и покорной куклой. Повинуясь его эстетике, его формотворчеству, она все равно умеет оставаться упругой и хитрой, она всегда непроизвольно выдвигается на первый план из общего рисунка спектакля, при этом ничего не нарушая, оставляя за собой право на "самость" и отъединенность, на свою мелодию в его симфонии.

Нина

Большая актриса и трудная жизнь - Нина Шаролапова. Верой и правдой она служила в этом театре 20 лет - с 1974-го по 1994-й. Кто помоложе, - естественно, вспомнит ее яркую роль в музыкальном телефильме "За двумя зайцами", где она была "мамой" Аллы Пугачевой. Те, кто постарше, подлинные театралы, вспомнят ее роли в Русской драме в 70-80-е в спектаклях "Вечерний свет", "Хозяйка", "Рядовые", "Мамаша Кураж", "Уроки музыки", "Священные чудовища", "Власть тьмы", "Добряки", "Интервью в Буэнос-Айресе".

Что значит - "вспомнят"? Она из тех актрис, которых нельзя забыть.

Она, ее героини, кажется, способны обнять и объять не только отдельный сюжет, но и целый мир. Настолько они масштабны, массивны и щедры душевно.

Ее героини, как мне видится, - безмерность чувств с осознанным чувством меры (на сцене).

Юность актрисы освящена романом с драматургом Александром Вампиловым, в 35 лет утонувшим в озере Байкал.

Ее молодость - радость работы в одном театре с Игорем Ильинским, а театр назывался "Малый".

С детства она знала не так много радости. Сама себя называет "дитям природы". Мамы не стало во время родов, а отца - год спустя.

Она - дитя детдома и юный труженик на часовом заводе. Уже впоследствии наградой за ранние испытания - прекрасные сцены ведущих театров. И Малый, и Киевский.

В Киеве долгие годы ее связывала творческая и человеческая дружба с Адой Роговцевой. В 1994-м, когда в театре произошли перемены, она вместе с Роговцевой оттуда ушла. Как друг, как единомышленник.

Сегодня Шаролапова - профессор, работает в КНУКИ. Студенты ценят ее за самоотдачу и творческую фантазию. Среди ее выпускников, например, Алан Бадоев.

Ее жизнь вне родного театра, может быть, и трудна, но в любом случае есть одно скромное утешение: "театра" нам хватает и в жизни…