ГАДЮКИНЫ И НЕ ТОЛЬКО

Гримерка №445 столичного Дворца культуры «Украина». Дверь в 445-ю окутана клубами дыма. Смех из-за двери слышен еще на дальних подступах. Вхожу — полна горница людей. В основном — девушек. Кто-то подвигает стул.

— Чем вы тут только дышите?

— Атмосферой чистого искусства, — отвечает лидер команды Сергей Кузьминский, известный среди фанов как Кузя.

— Это что, стеб?

— Стеб — это вся наша жизнь. Как хотите, так и понимайте. Давайте я вам лучше всю команду представлю. Значит так, нас всего восемь. Шесть братьев и две сестрички: я, бас и клавишник Игорь Мельничук, лидер-гитара Андрюша Партыка, барабанщик Миша Лундин, клавишник Паша Крохмалев, саксофонист Степа Коваль, вокалистки Юля Донченко и Лиля фон Штаубе.

— Расскажите немного о себе.

— Все мы дети одного папы — сторожа бердичевского трамвайного депо имени Блюхера Луки Соломоновича Гадюкина. Папа очень любил женщин и вино. Поэтому сколько он нас наплодил — не знает даже мама. Известно только, что, во-первых, все «гадюченята», которых вы здесь видите, рождались с интервалом в шесть месяцев, а во-вторых, аморальный образ жизни довел папу до низшей точки падения — соблазненный коварной шпионкой, он продал империалистическим разведкам план трамвайных линий Бердичева, был полностью изобличен компетентными органами и выслан далеко за пределы нашей Родины, аж в Буркина-Фасо. Это в Африке. Там папа быстро стал национальным героем, потому что изобрел для аборигенов самокат.

— Как все начиналось?

— Дети Луки Соломоновича Гадюкина тусовались по всей лемковщине начиная где-то с начала 80-х. Было много разных групп с разными названиями. Где-то в начале «перестройки» появились «Браты Гадюкины». В 88-м мы выступили в Киеве на фестивале «Голосеево», в 89-м записали первый «самопальный» альбомчик, получивший известность под названием «Все четко».

— А были и другие названия?

— Первое название было «Наш ответ Кобзону». Ответ получился «четким», и нас пригласили в Москву на фестиваль альтернативной музыки «Сырок». Оттуда мы попали на «Рождественские встречи» в «Олимпийский», и сама Алла Борисовна нас, взойдя на сцену, благословила и даже подарила «Ионику» системы «Кассио», которую ей, в свою очередь, презентовал лично великий вождь корейского народа товарищ Ким Ир Сен. А дальше — города, страны, стадионы, сельские клубы...

— Как переносите совместные выступления с «попсой»?

— Вообще-то «попса» для нас находится по другую сторону добра и зла. Но, если хорошо посидим, с удовольствием напеваем слова любимой песни: «А я i друзiв розумiв, i ворогiв умiв прощати».

— Как рождаются ваши песни?

— Обычно так: просыпаюсь утром. Голова, как после атомной бомбежки. На столе — бутылки, стаканы, окурки, клочки бумаги с текстами и нотами. Приношу на репетицию и говорю: «Чуваки, я тут какую-то кирзу набросал, а что — сам не пойму». Они читают, пытаются спеть, и в результате рождается очередной шедевр.

— А на трезвую голову не пробовал?

— Пробовал. Не получается.

— Кстати, не ожидал, что вы так непринужденно общаетесь на русском.

— А нам вшиско едно, что русский, что украинский. Львов — город интернациональный.

— А в быту на каком говорите?

— А нам и в быту без разницы.

— Творческие планы?

— Хотим написать рок-оперу для детей-сирот. Чтобы она по форме и содержанию была доступна даже детям потомственных алкоголиков.

Входит директор группы Елена Мархасева:

— Ребята, через три номера ваш выход.

Выходя из 445-й наткнулся на Андрея Миколайчука.

— Ты чего такой бледный? — поинтересовался Андрей.

— Беседовал с Гадюкиными.

— Тогда все ясно. Они ж вампиры — чужой энергией подпитываются...

Еще через десять минут я наблюдал за выступлением группы из-за кулис и слегка гордился тем, что в мощном импульсе, который шел от них в зал, есть частичка и моей энергии.