ФОРМАЛИНОВЫЕ ДЕТИ

И он обратился к Гаргантюа:

— Куда ты ведешь нас, мальчик?

Ф.Рабле.
«Гаргантюа и Пантагрюэль»

Я никогда не злоупотреблял конспектированием лекций, поэтому сейчас не могу доподлинно вспомнить, кто из институтских преподавателей обратился к нам с этим поучением, но, полагаю, оно достойно цитирования: «Вы — будущие архитекторы, не исключено, у вас будет больше творческой свободы и возможностей воплощать свои замыслы в реальные объекты самых авангардных форм. Однако помните, ваше творение, например, в форме исполинской бутылки вверх дном действительно может поразить и вызвать восклицание «Ах!» Но это «ах» прозвучит лишь единожды. А настоящее искусство вызывает восторг при каждой встрече с ним!» Согласитесь, эта формулировка универсально пригодна для тестирования на фальшь любой из муз. Хорошей иллюстрацией искусства одноразового «ах!» является выставка фотографий историка архитектуры из США Джона Марголиса «Американская придорожная архитектура», экспонируемая в МСИ «Совіарт». Америку легче представить без Христофора Колумба, чем без автомобиля. Один мой знакомый американец говорил: «Человек, идущий по Детройту пешком, вызывает подозрение у полиции — не преступник ли?» Придорожная архитектура отнюдь не претендует на вечность — это просто утилитарный объект, который легко заметить издали даже на скорости в сто миль, где удобно припарковаться, быстро наполнить бензобак и съесть гамбургер. Поэтому упомянутая архитектура больше похожа на объемный билдборд, чем на что-то выверенное античными канонами. Ковбойские шляпы и сапоги, раковины и динозавры, вигвамы и летающие тарелки — это бутафорское зодчество будет существовать до тех пор, пока из земли не выкачают последнюю каплю нефти...

Иногда художественные изощрения вполне умелых художников напоминают подростковое стремление выделиться из толпы — максимум колец в нос, уши, брови, пуп, татуировка поближе к интимным местам, выкрашенные волосы, обязательный мобильный телефон с цветным дисплеем... Результат — тинейджеры становятся похожи, как гренадеры. Ну, у детей эти выходки еще можно объяснить отсутствием сложившегося мировоззрения и вкуса. А вот взрослых людей становится немножко жаль. Проект Виктора Сидоренко «Жернова времени» сделан профессионально, его философская основа довольно понятна и без инструкций-пресс-релизов. Но неужели на Венецианское биеннале не допускают без обязательного видеозвукового сопровождения, крупноформатных фотографий и демонстрации подвижных механических конструкций? Я понимаю, что стриженые юноши в солдатских кальсонах с жерновами в руках и увеличенные старые фотографии с изображением госпитального быта символизируют глубокие внутренние переживания автора, но мне жаль и женщину, вынужденную присматривать за экспозицией и целыми днями слушать многодецибельное аудиосопровождение проекта. Часть «жернов времени», которую можно отнести к течению «оп-арт», пожалуй, наиболее удачна, поскольку оптическим центром является искусственный кристалл, наверное, выращенный земляками автора в Харьковском институте сцинтилляционных материалов. Хорошая новость для посетителей Национального музея изобразительного искусства: шум электроинструментов, который я сначала воспринял как часть замысла художника, оказался признаком ремонта, завершающегося в нескольких залах. Это, конечно, еще лишь оазис в пустыне, но лучше хоть что-нибудь, чем ничего.

Встречу с творчеством архитектора предложил музей Т.Г.Шевченко. Львовянин Игорь Горин экспонировал живопись и графику. Хотя признаки творческих мучений зодчего все же заметны в его произведениях, а буквы, цифры, неразборчивые надписи напоминают экспликацию. А вообще работы Игоря Горина — странная смесь, в которой можно увидеть влияние Брейгеля, Босха, Дюрера, Кранаха, Рабле, Эразма Роттердамского. Однако мне творчество этих людей, удаленных на полтысячелетия, почему-то более понятно, нежели работы современника. Дольше всего я задержался возле искусного гармонического натюрморта, для восприятия которого не нужны толкователи-искусствоведы, достаточно глаз и души.

Еще приятная новость для ценителей искусства — совсем молодая галерея «Київ-арт», которой не исполнилось и полгода, радует высококачественным искусством. Выставка Михаила Николаева «Сатурналии» демонстрирует, что он универсальный художник. Кажется, нет ни одного материала или техники, которыми бы он не владел мастерски, — дерево, стекло, бронза, бумага, эмаль органично соединяются в насыщенных эмоциями произведениях. Приятно, что философская подоплека умело переплетается с юмором, а некоторые вещи, например «Рыба-копейка», «Рыба-тефаль», «Сокровище Полуботка», — откровенно ироничны. Впрочем, есть работы и грустные — например, «Амониты»: вроде бы мемориальная доска этим симпатичным моллюскам, миллионы лет владевшим морями и океанами и все же ставшим жертвой неумолимого Хроноса.

Стоит посетить галерею «Ательє Карась». Лаконичная выставка Александра Бабака «Тамара» обязательно заинтересует тех, кто любит высокое искусство, ведь рамам, в которые вставлен, кажется, натюрморт и нечто, напоминающее портрет, лет двести. Замечательные произведения. На одной из рам — правда, повешенной вверх ногами — я даже прочитал имя мастера, разумеется, тоже написанное вверх ногами «Kuzminskі w Lvowe». Поскольку в работах Александра Сухолита нет не только рам, но и подрамников, в его выставке «Пастбище», занимающей стены той же галереи, я попытался найти иные приятные грани. Нашел — Матисс тоже не всегда полностью закрашивал холст.

Душа и глаз не нарадуются творчеству Владислава Шершевского. Трудолюбивый, плодовитый, как Дюма, и, что приятно, совсем не халтурщик. Хотя его творческий диагноз, пожалуй, никогда уже не изменится — ничего серьезного он уже не создает: не в смысле мастерства, здесь все хорошо, а в мировосприятии. Выставка «Сцены» в галерее
«L-арт» насыщена шеренгами чудаковатых детей, которых, кажется, лет сто назад закрыли в стеклянные банки, и лишь теперь они вырвались на свободу и решили поиграть во взрослый мир, от которого так долго были изолированы. Впрочем, и взрослые на полотнах Шершевского имеют определенные признаки инфантилизма. Не знаю, чем еще объяснить то, что даже работы, стилизованные под неприличные картинки начала прошлого века, не имеют привкуса вульгарности или безвкусицы. Шоу Шершевского продолжается!

Вспоминаю, еще в школьные времена я вместе с классом впервые побывал в Ленинграде. Некоторым моим одноклассницам стало плохо, когда мы зашли в пропитанный запахом формалина зал Кунсткамеры, в которой из шкафов печально выглядывали заключенные в стеклянные сосуды детишки-уродцы. Персонажами выставки Никиты Кадана, экспонируемой в галерее «Дім Миколи», тоже являются мутанты — большеголовые дети с меленькими зубками и тоненькими ножками, взрослые с детскими личиками и гибриды людей и животных. Автор — человек очень молодой, и неудивительно, что мотивы зайчиков и трехколесных велосипедов доминируют в его творчестве. Радует, что герои Никиты бывают печальными, веселыми, но я не увидел злых и агрессивных. Хотя мне трудно понять необходимость доминирования на выставке этого легкого патологизма. Полагаю, упомянутая экспозиция — лишь один из этапов творчества художника. Ведь он уже искусный живописец, которому по силам самые разнообразные темы и самая глубинная их трактовка.

Я не очень люблю профессиональных художников, которые, имея солидную академическую подготовку, пытаются играть в примитивизм. Как правило, выходит это у них неискренне, и умение мастера, трудно скрываемое, портит ощущение шарма наив-арта. Елена Голубь, несмотря на свою долгую творческую биографию, этапы которой можно было проследить по работам, представленным в галерее «Університет», кажется, сознательно решила никогда не становиться взрослой, и вполне мастерские ранние попытки, например полотно «Рука», так и остались без развития. А вот одна из последних работ под нескромным названием «Тріумф жовтого зайця», несомненно, является образцом искусного, можно даже сказать, академического примитивизма.

Пообщайтесь с художниками и вы убедитесь, что все они, даже седые и бородатые, — сущие дети, часто капризные, но еще чаще — добрые и искренние, всегда готовые прийти в изумление даже от самой крохотной капли прекрасного и силой своего таланта подарить этим мимолетным мгновениям шанс на вечность.