ЕМУ ТРИНАДЦАТЬ МИНОВАЛО

Через 5 дней после британской и через 4 — после американской премьеры на украинские экраны вышел абсолютный кассовый рекордсмен лета-2004 — третья часть эпопеи о юном английском волшебнике «Гарри Поттер и узник Азкабана». За свой первый прокатный уикенд он собрал в Соединенных Штатах 92,6 миллиона долларов, а в Британии — 23,8 миллиона фунтов. Герои фильма заметно повзрослели, актеры — приобрели голливудскую гламурность, а фильм — окончательно распрощался с детством, завертев жаждущего зрителя в напряженном мистическом экшене.

Бесспорно, изменения должны были произойти. Во-первых, главные герои фильма — Гарри, Рон и Гермиона — выросли. Они уже не дети, а подростки, тинейджеры: они флиртуют, прикалываются, по-взрослому выясняют отношения, почти не носят колдовских мантий и полосатых шарфиков, отдавая предпочтение джинсам и спортивным свитерам. А самое главное — ничего не бояться, хотя сюжет третьего фильма (и третьей книги) значительно напряженнее и драматичнее по сравнению с первыми двумя.

Во-вторых, Поттериана сменила режиссера. Крис Коламбус, снимавший первые две части, остался продюсировать картину. А новым режиссером стал мексиканец Альфонсо Куарон, известный по эротическому фильму «И твою маму тоже», в котором два главных героя-мачо закручивают любовь со старшей по возрасту женщиной.

Нет, в третьем Поттере дети не делают ничего, что нельзя было бы делать тринадцатилетним подросткам. Но, конечно, такой режиссер, как Куарон, не мог обойти момент полового созревания своих героев. В особенности, если заметить, — а эту деталь не пропустили большинство кинообозревателей, — что у Эммы Уотсон (Гермиона Грейнжер) заметно вырос бюст. Дэниэл Редклиф (Гарри Поттер) из растерянного мальчика превратился в довольно привлекательного и уверенного юношу, а Руперт Гринт (Рон Уизли), которому реально уже исполнилось 15, потерял остатки своей волшебной стыдливости. Поэтому, вопреки книге, в моменты особого напряжения и опасности Гермиона взволнованно хватает Рона за руку, от чего он смущается, а когда палач должен отсечь голову невиновному гипогрифу Конькуру — магическому животному, полуконю-полуорлу, — просто-таки бросается ему на шею. А за плечи ее нежно обнимает Гарри. (Напомню, в книге Рон и Гермиона постоянно задевают и критикуют друг друга, а о зарождении взаимной симпатии начинают догадываться только в четвертой части.) И это не единственное существенное изменение оригинальной книжной фабулы. Фильм корректирует характеры главных персонажей. Гермиона — правильная отличница, всезнайка и любимица преподавателей, которая в тройке друзей выполняет неблагодарную роль «голоса разума», — превращается едва ли не в главную задиру и инициатора опасных поступков. Она ударила Драко Малфоя. Она радуется, когда Гарри тайно, вопреки запрету, приходит в колдовскую деревню Гогсмит (хотя должна была отругать его за неосторожность и пообещать в следующий раз все рассказать профессорше Макгонегел).

А самое главное — из фильма напрочь исчезает почти невидимый, но ключевой персонаж — Темный Лорд Волдеморт. Отсутствие антигероя, в сущности, разрушает целый сказочный универсум, лишая Гарри Поттера достойного соперника. Кому же он тогда противостоит? Узнику Азкабана, Сириусу Блэку, от которого Поттера охраняют страшные вороноподобные дементоры (которые, кстати, не должны были бы носиться в небе) и весь преподавательский состав Хогвардса? Но, во-первых, ни один момент в фильме, кроме разве центральной сцены в Визжащей Хижине, не создает реального напряжения, ощущения настоящей угрозы (в отличие от книги, не отпускающей до последней страницы, и от первых двух фильмов). Что должно испугать Гарри — покромсанный портрет Полной Дамы при входе в Грифиндорскую спальню? Тень пса на вечерней улице? Бред учительницы Прорицания? А во-вторых, при отсутствии Волдеморта фильм завершается голливудским хеппи-эндом: все живы и почти счастливы. И даже бегство Питера Петтигрю, лучшего друга, а со временем предателя и фактического убийцы родителей Гарри, как-то радует. Может, потому, что непонятно, куда он убегает и к чему вскоре приведет его бегство — убегает он, собственно, к Темному Лорду, которому поможет возродиться в четвертой части. Короче говоря, жизнь в волшебном мире начинает приобретать признаки счастливой будничности.

В общем, вспоминая фильм, ловлю себя на мысли, что сюжет не выстраивается в логический, последовательный рассказ. Он фрагментарный, покромсанный, клиповый. Короткие динамичные сцены — преимущественно геги, наподобие надувания тетушки Мардж или поездки в Рыцарском автобусе, или небольшие смысловые пунктиры, например, разговор Гарри с мистером Визли в «Дырявом Котле», из которого он узнает, что Блэк убежал из Азкабана, чтобы поймать именно его (что полностью противоречит логике сюжета, в соответствии с которой все вокруг оберегают Гарри от этой страшной правды), или знакомство с гипогрифом — разбавленные предлинными панорамами, полетами, беготней или короткими репликами.

В этой пунктирности напрочь теряются ключевые моменты, без которых фильм превращается в малопонятный даже для взрослого человека ряд эффектных вспышек. Откуда взялась Карта мародера и кто такие Луни, Червехвост, Мягколап и Рогалис? Откуда профессор Люпин знает, что это за Карта и как ею пользоваться? И почему боится, что она может попасть в руки Сириуса Блэка? Почему Блэк умеет превращаться в пса, а Петтигрю — в крысу, и никто в колдовском мире, где все анимаги (то есть волшебники, умеющие превращаться в животных) зарегистрированны, об этом не знает? Почему вдруг Гарри решает, что от дементоров его и раненного Блэка спасает его покойный отец? То есть целая сюжетная линия, связанная с четырьмя наилучшими школьными друзьями — Джеймсом Поттером, Сириусом Блэком, Ремусом Люпином и Питером Петтигрю, которые называли друг друга Рогалисом, Мягколапом, Луни и Червехвостом. И тайно научились превращаться в животных, чтобы помогать Люпину переживать полную луну и сдерживать его кровожадность в образе вурдалака. Блэк — в большую черную собаку, а Поттер — в оленя, формы которого и приобрел патронус Гаррин— защитник от дементоров. От напряженных переживаний измены, потерь и находок в фильме остаются только примитизированные фрейдистские мотивы вытесненных детских воспоминаний и отцовского образа.

Бесспорно, фильм наверстывает на экшене, динамике, за что получает от зрительской аудитории самые восторженные отклики. Он становится более «киношным» и менее театральным, как прокомментировал свои впечатления один из зрителей. Но, к сожалению, он окончательно теряет медленный, эпический ход, основной признак волшебной сказки, так хорошо удававшийся Крису Коламбусу. Сказки больше нет. Вместо этого появляется несколько психоделическая мистика (наподобие «Властелина колец»). Картинка буквально становится темнее, мрачнее. Плато в горах, на котором размещен Хогвардс, Куарон превращает в суровые скалистые горы — что-то среднее между шотландскими хребтами и Стоунхенджем. А сам уютный Хогвардс — в старый ободранный замок, в котором мог бы проживать граф Дракула. Да, спецэффекты действительно поражают. Там, где в первых фильмах очевидна определенная искусственность, в «Гарри Поттере и узнике Азкабана» все на удивление реально. Гиперреально.

Автор одного из критических откликов на фильм в британском «Гардиане» радостно заметил, что в конце концов картина избавилась от «навязчивого видения взрослыми того, как должен был выглядеть детский фильм». А разве не взрослые всегда снимали детское кино, писали детские книги, создавали мультфильмы? Не самые ли гениальные из них сумели сотворить тот сказочно-призрачный мир, который привораживал детей и привлекал взрослых? «Гарри Поттер»-3 довольно безапелляционно засвидетельствовал, что исчезновение с экранов детских фильмов для детей — уже не тенденция, а упрямый факт. Его герои, еще не потеряв невинности, уже успели потерять наивность, без которой чудес не бывает.