ЭКРАННЫЕ ЭКЗАМЕНЫ «МОЛОДОСТИ»

Успех в конкурсе студенческих фильмов, пожалуй, важнее удачной защиты курсовой или диплома, ведь далеко не каждая киноработа проходит самый главный экзамен — испытание экраном и требовательной фестивальной публикой. «Молодость-ХХХІІІ» дала возможность пройти подобное испытание шести фильмам украинских студентов. Это довольно много, учитывая состояние нашего кинообразования. Украинская доля студенческого конкурса была одной из самых больших, всего на один фильм отстав от немецкой программы. Это дало возможность оценивать наше студенческое кино на фоне общемировой панорамы.

Судя по конкурсу, современные студенты не ограничивают себя узкой тематикой камерного кино. Они снимают ленты о войне (словенская «Вертеться» и грузино-чеченская «Свобода»), угрюмые антиутопии (немецкая «Служба» и чешская «Механика») и даже воссоздают исторический дух послевоенных советских лет (российское «Мясо»). Ограниченные бюджетом и прочими съемочными возможностями студенты учатся «крутиться». Им приходится использовать условность, всегда насыщающую кинематографический язык. Потому главный урок нынешней «Молодости» таков: нашим студентам нечего жаловаться на отсутствие технической базы. В современном мире без этого можно обойтись, если иметь изобретательность и острую фантазию. Примером, который должен был бы пристыдить украинских студентов, стала лента «Свобода» Мурада Мазаева (Чечня — Грузия). Это фильм, снятый студентом тбилисского Университета театра и кино во время боевых действий в Панкисском ущелье. Съемочные условия были изначально жестче украинской разрухи, да и техника там едва ли лучше нашей. «Свобода» показывает чеченцев глазами чеченца, подобный взгляд появляется в кино впервые. Чеченские боевики, изображенные в фильме, — не монстры, а живые люди с их страхами, молитвами, с их болью. Взгляд на чеченскую войну с «нелегальной», замалчиваемой масс-медиа стороны придает фильму жуткое обаяние.

Иной взгляд на войну в ленте «Вертеться» Стефана Арсеньевича. Он стал обладателем «Золотого Медведя» Берлинале в конкурсе коротких фильмов (том конкурсе, где наш Степан Коваль получил «серебро»). Ярость войны, сталкивающая людей в самых бессмысленных ситуациях, передана минимальными средствами и тонким психологизмом. Величие и простота рассказанной истории (любительский хор вынужден петь во время бомбардировки Сараево, чтобы, заглушив звуки взрывов, помочь корове отелиться) напоминают студенческие фильмы Тарковского.

Наши студенты еще не научились применять условность столь виртуозно. Режиссер фильма «Зрелища» Виталий Потрух рассказал на пресс-конференции, что среди «продвинутых» студентов КГИТИ считается престижным снимать кино на черно-белую пленку. Но ведь черно-белое кино — это не только способ выйти из затруднительной финансовой ситуации, а и своеобразный язык, создающий особую атмосферу и интонацию. У нас черно-белое изображение используют, очевидно, по бедности, не извлекая пользу от его возможности в передаче психологизма. А вот в целом удачной ленте Виталия Потруха «Зрелища» не помешало бы использование цвета. «Зрелища» — это острый и смелый взгляд на нашу современность, в которой человеческое бытие теряется за ошеломляющей реальностью виртуальных зрелищ, овладевающих человеком. Тут не только динамично и внятно рассказана остроумная история, но и правдоподобно сыграли актеры, что для нашего студенческого кино вообще является прорывом.

Еще один прорыв, на сей раз визуальный — цветной фильм Романа Бондарчука «Стены и дверь». Эта лента разрушает представления о КГИТИшной работе как о фильме с тусклым изображением и неопрятным монтажом. Девяносто процентов успеха этого небольшого очерка — талантливая операторская работа Андрея Лисецкого. Возможности цвета тут использованы на все сто, а повествование истории заменено поэтическим наблюдением о том, что каждая, даже самая крепкая, стена может скрывать в себе окно в другой мир.

Рассказывать истории в современном кино вообще-то не любят. Но студенты иногда просто не умеют этого делать, скрывая свое неумение за эстетской позой. Ведущий посвященную студенческому конкурсу пресс-конференцию Роман Балаян заметил, что основная функция киношколы — учить рассказывать истории, а все остальное придет с опытом. Наши студенты историй не рассказывают — у нас имеется столь замечательная традиция, как поэтическое кино, которое якобы освобождает от этой обязанности. Вот и получилось, что украинские ленты на детскую социальную тематику «Мама» Максима Мехеды и «Viva Vita, или Доктор Рыжик» Елены Бойко совершенно проиграли шведскому фильму «Виктор и его братья», который обошелся без ученического пафоса, а просто рассказал жестокую и трогательную детскую историю.

Пример удачного использования национальной киноклассики представили чехи в подборке фильмов пражской киношколы ФАМУ, которая была самой интересной в конкурсе. Едва ли не в каждом фильме чувствуются традиции чешского сюрреализма, некогда расцветшего в фильмах Хитиловой, Шванкмайера и других и являющегося, пожалуй, частью чешского мировоззрения. Чехи тоже не очень любят внятно рассказывать истории, тем не менее насыщают свои фильмы уникальными сюрреалистическими приемами. Полуанимационная «Механика» Давида Сукупа — сатира на общество потребления, не оставляющее человеку никакого личного пространства, поглощая все его желания и действия. В «Пассажирах» Вацлава Кадрнки речь идет об одиночестве человека в совершенно регламентированном мире, внезапно разрушающемся из-за вмешательства любви. Сюрреалистические традиции хорошо прижились и в соседней Словакии. «Мое первое свидание» Бориса Шимы — еще одно мастерское сочетание анимации с игровым кино в духе Шванкмайера, с аллюзиями на Дали и Бунюэля, а также с неизменным для сюрреализма психоаналитическим подтекстом.

Самый лучший пример студенческой изобретательности — сербский фильм Павле Вуковича «Беги, зайчик, беги». Во главе угла — простой, как все гениальное, замысел облачить людей в звериные костюмы и таким образом разыграть психологический этюд.

Еще один урок «Молодости»: студентам давно следовало бы понять, что на институтские деньги полноценное кино не снимешь. Когда видишь список спонсоров зарубежных студенческих фильмов, понимаешь, откуда берется результат. «Кто защитит женщину?» Марии Халпахчи стал первым украинским студенческим фильмом, где использованы механизмы кинопродюсирования. Мария Халпахчи два года проучилась во ВГИКе, этот фильм — ее курсовая работа. «Кто защитит женщину?» снимался в Украине и является украино-российской сопродукцией. Деловым партнером Марии Халпахчи (дебютировавшей также и в качестве продюсера) стало украинское представительство компании Коtех. Впрочем, финальный титр понижает фильм до пародии на рекламу. «Кто защитит женщину?» — фильм-шутка, в основе сюжета — анекдотическая история, которую, к сожалению, не удалось перевести из литературно-словесного измерения в кинематографическое. Эта работа несколько отличалась на фоне украинской программы, но заметно не дотягивала до уровня других ВГИКовских работ. Но прецедент создан, и имеется надежда, что к финансированию студенческого кино в Украине подключатся инвесторы, более серьезные, нежели Министерство культуры. Тогда нашим студентам станет намного легче сдавать экранные экзамены «Молодости».