ДУХ БРИТАНИИ В ПРЕДЕЛАХ «УКРАИНЫ»

«Заграница нам поможет!» — этот лозунг гражданина Бендера в то время мог носить исключительно шутейный характер. Но много лет спустя он угодил в самое яблочко постсоветской реальности. Это ясно видно в случае с великим Альбионом. С одной стороны, на заре нашей независимости Британский банк жестоко обманул украинскую мечту, отказавшись рассчитаться с нею по вкладам гетмана Полуботко наличными. Но, с другой стороны, обосновавшийся в Украине Британский совет своей деятельностью в духовном плане, как кажется, с лихвой возместил наши потери в плане чистогана.

Возьмём, например, отечественную киножизнь с её угасающим пульсом и хронической отчуждённостью масс от хорошего кино — как своего, так и чужого. В такой ситуации Британский совет начинал терапевтически мудро, как и полагается в тяжких случаях, — с капельницы. Отдельные кинопремьеры переходили в групповые ретроспективы, пока не увенчались ежегодными фестивалями нового британского кино. Уже третья такая акция прошла с 27 ноября по 3 декабря с.г. в «Украине», одном из центральных кинотеатров столицы одноимённой державы. Программу из 10 фильмов составили совсем свежие работы, отобранные, видимо, по нехитрому принципу разнообразия.

Несомненным украшением обоймы стала лента Найджела Коула «Девушки с обложки» (2002). В основе сюжета — реальный случай, а на экране — заштатный йоркширский посёлок Нейпли. Клуб домохозяек решает оказать благотворительную помощь местному онкологическому центру, а средства для того добыть посредством продажи календаря, для которого они сами же и позируют… в обнажённом виде. Экстравагантное решение возымело невиданный коммерческий успех. Складчато-целлюлитная фактура климакса идёт нарасхват и доводит героинь до самого Голливуда. Итак, жизнь прекрасна! Пока ты не умер и способен на отчаянные поступки. Сам фильм, отыскавший в отечественной глубинке этакую подлинную историю, стал одним из самых зрительских английских фильмов последнего времени. По свежим данным Hollywood Reporter, эта картина уже успела собрать в мировом прокате около 40 млн. долларов, а у себя на родине, скажем, в последнем сентябре «Девушки» стали вообще чемпионом по выручке (16,9 млн. долл.), оттеснив на второе место заокеанский блокбастер «Пираты Карибского моря: проклятие Чёрной жемчужины» (12,5 млн. долл.). К тому же Европейская киноакадемия нынче включила актрису Хеллен Миррен, сыгравшую одну из «девушек», в номинацию «Лучшая женская роль» года. Разве перед нами не завидный образчик того, как национальное кино может на деле успешно бороться с голливудским монстром? При определённых условиях, конечно.

В «Последних распоряжениях» (2001) Фреда Шеписи ситуация во всём симметрично противоположна, но дух жизнелюбия торжествует и тут. Группа немолодых мужчин путешествует в компании с... прахом умершего товарища, чтобы по завещанию развеять пепел над морем в условленном месте. Они «в обществе» урны пьют пиво по пабам, вспоминают былые любови, конфликтуют — живут. Вообще дух жизнелюбия и уверенность в бытии — несмотря ни на что — неких универсальных ценностей так и пронизывает увиденное кино, о чём бы речь фабульно ни шла. В «Послежизнии» (2003) Элисон Пиблз и «Однажды в Средней Англии» (2002) Шейна Медоуза основными «зацепками» за жизнь выступают родственные связи и юмор, в «Принципе похоти» (2003) Пенни Вулкок — вообще всякий способ «оторваться», а в «Последнем большом пустыре» (2001) Дэвида Маккензи отчаявшиеся и одинокие сбиваются в секту по самоспасеннию через своеобразную психотерапию. Только в постановочно шикарной антиутопии о «конце Британии» Денни Бойла «28 дней после того» (2002) и натуралистической «Это не песня о любви» (2002) Билли Элтрингема о дремучих нравах шотландского мужичка-фермера, пожалуй, основания для оптимизма не просматриваются. Но стоящая особняком изысканная притча Асифа Кападия «Воин» (2001) и в подобной ситуации точно указывает на центр неизбежной финальной справедливости бытия — везде и всегда присутствующее око и воля Бога, воздающего каждому поделом.

А ещё обращает на себя внимание то, что практически во всех показанных картинах герои пребывают в активном движении. Они всё время куда-то едут, бегут (от или к чему-то), пересекают границы (кастовые, классовые, общественных условностей) и т.д., и т.п. Такое впечатление, что границы как таковые вообще одиозны для отстоявшегося веками вкуса бывшей мировой империи. Тогда как в нашем «антиимперском» менталитете, напротив, этот пункт кажется особо акцентированным. Что, собственно, и закреплено в названии страны.

В этой связи нежданно-негаданно особый сюжет-приключение составила сама процедура контакта британских фильмов с украинской зрительской аудиторией. Оказалось, что в этих двух культурных средах обитают весьма различные представления о достойном и непристойном. Как уже сказано, дело происходило топографически в самом сердце столицы Украины в одноимённом элитном кинотеатре, преимущественно в зрительский прайм-тайм, как правило, в заполненном до отказа зале. Всё это как бы давало основание подозревать, что публика тут тоже собралась отборная, так сказать, репрезентативная для «выхода» на еврокино. Между тем во время сеансов в порядке вещей оказались звонки мобилок, и беседы вслух с неведомыми абонентами то и дело вплетались в фонограммы картин. Спрашивается, на кой нам такое «Долби»? Недавно приезжавшие на «Молодость» швед Гуннар Бергдал и поляк Ежи Гоффман в публичных интервью специально обращали внимание на этакую, «ниже пейджера», этическую особенность нашей цивилизованности.

Другая подобная колизия, на мой взгляд, сквозила в специфических реакциях нашей аудитории на весьма интеллигентные в художественном смысле британские кинотексты, которые как раз в силу последнего обстоятельства были ориентированы на аутентичную передачу сленговых особенностей лексики персонажей, в частности нецензурной брани в их устах. Лучший в Киеве знаток и переводчик западных фильмов с европейских языков на общепонятные, как и полагается, добросовестно воспроизводил эту эстетическую особенность тех картин, где сам сюжет диктовал этакий фактурный нюанс. Надо слышать, каким благодарным пэтэушным реготаньем молодёжная часть публики встречала соответствующие пассажи. А иные «киноманы» поспешили в дирекцию жаловаться на хулиганство переводчика...

Боже праведный, ведь мы это проехали 15 лет назад! Когда у нас ещё «не было секса» и соответствующей сленговой терминологии, а Кира Муратова принципиально схлестнулась с последним держимордой Госкино СССР — дескать, не уберу из фильма «Астенический синдром» эпизод с матом, и всё тут. И победила. И, казалось бы, в интеллигентных кругах всем стало ясно: мат в реальности — проявление хамства и жлобства, а в художественном тексте — особый выразительный приём автора. И один из триумфаторов российского кино нынешнего года Геннадий Сидоров эффектно пользуется такой краской в «Старухах». Так дело обстоит и «в Европе». Неужто имеем приметы отката к совковому ханжеству? Вообще в реакциях публики «Украины» мне почудилась определённая эрозия зрительской культуры восприятия. Немудрено при нашем статусе кино. Поблагодарим же британцев как за фильмы, так и за нечаянное тестирование.