ДОРОГА ДЛИНОЮ В СУДЬБУ

Гречанка по национальности, Медея Яссониди родилась в городе Константиновка Донецкой области, здесь же училась в музыкальной школе, после успешного окончания которой поступила в Донецкое музыкальное училище по классу фортепиано. И здесь, и позднее в Киевской консерватории ее знали как Медею Ясонову. Занималась в классе известного фортепианного педагога Азы Константиновны Рощиной, дружеские отношения с которой сохранила на многие годы. Несмотря на яркие музыкальные данные, позволявшие надеяться на успешную карьеру солистки, ее больше привлекала профессия концертмейстера. Нравилось работать с хором. Еще в Донецке приобрела опыт этой работы в студии при Доме учителя. Позже была концертмейстером в классе известных профессоров по вокалу Киевской консерватории Натальи Захарченко и Евгении Мирошниченко. Работала в Детском музыкальном театре и в Национальной опере. Переломным стал 1991 год, когда в качестве концертмейстера Виктории Лукьянец участвовала в конкурсе имени Марии Каллас в Афинах, где Виктория получила первую премию. Это стало толчком для подспудно зревшего решения вернуться на родину своих предков. За десять лет жизни в Греции изменилось не только звучание ее фамилии. Произошла еще одна удивительная метаморфоза. Пианистка Медея Ясонова стала оперной певицей Медеей Яссониди. Первое, о чем захотелось узнать, — как произошла эта трансформация.

—Медея, что побудило вас круто изменить судьбу? Переезд в Грецию разбудил дремавшие в вас способности или просто придал смелости осуществить давнюю мечту? Когда вы всерьез занялись вокалом?

— Не считаю, что изменила профессию. Ведь я была и остаюсь музыкантом. Раньше в нашей области не существовало узкой специализации. И профессия концертмейстера и вокалиста — это не что-то отдельное от музыки. Главным остается музыкальная интерпретация. Меняется лишь инструмент, а у вокалиста инструментом является его собственный организм. В этом и состоит специфика обучения техники постановки голоса. Пришла я к необходимости поучиться пению как раз во время работы с певцами. Концертмейстер, разучивая в театре оперные клавиры, поет все партии за все голоса. Так же делала и я. Но без должного навыка голос все время пропадал. Обратилась за помощью к опытнейшему педагогу, концертмейстеру Киевской консерватории с многолетним стажем Наталье Вениаминовне Татариновой, которая начала со мной заниматься в 1987 году. В то время у меня даже мысли не было о вокальной карьере, хотя голос действительно появился. Уже через год смогла справиться с партией Снегурочки в опере Римского-Корсакова. Моя наставница определила тип моего голоса как лирико-колоратурное сопрано.

— Это были частные занятия для себя и профессионального совершенствования концертмейстера, что же изменилось с переездом в Грецию?

— В Греции меня сразу взяли на работу в оперный театр. Афинский театр не имеет постоянного репертуара, подобно театрам украинским. Здесь принята система стаджоне, то есть подготовка каждого спектакля для определенного состава приглашенных солистов и для показа публике несколько раз подряд, после чего запускается в работу уже другое название. Начала работать над «Фальстафом» Верди со знаменитым итальянским певцом Ролландо Панераи. Во время спевок он похвалил мой голос. Это был еще один толчок, который помог принять решение поступить на вокальное отделение в Афинскую консерваторию, считающуюся наиболее солидной и к тому же имеющую оперный класс. В Греции консерватории имеют три ступени — начальную, среднюю и высшую. Я была принята на высший курс и окончила его за три года, спела за это время в оперном классе Татьяну в «Евгении Онегине», Маргариту в «Фаусте». Хочу отметить, что занималась только вокальными дисциплинами, оценки по всем другим музыкальным предметам мне зачли те, что я получила в Киевской консерватории.

А с Ролландо Панераи встретились снова в Италии, где я прослушивалась на фестиваль Пуччини. В число участников фестиваля тогда не попала, но Панераи посоветовал продолжать заниматься вокалом и найти хорошего педагога, знакомого с итальянской школой. Таким педагогом стала итальянка Фьорелла Кармен-Форти. В свое время она выступала на ведущих оперных сценах Италии, но, выйдя замуж за грека, оставила театр и поселилась в Афинах. Официально она нигде не преподавала, но давала частные уроки, которые создали ей славу истинной хранительницы заветов итальянской вокальной школы классического типа. Ее суровые требования и нелегкий характер мало кто выдерживал. Но мне она дала чрезвычайно много и завершила формирование как певицы, хотя учиться нужно продолжать всю жизнь и я не порываю контактов со своей замечательной наставницей.

— Когда вы впервые появились перед публикой как профессиональная певица? Как была воспринята метаморфоза людьми, которые знали вас в ином качестве?

— Выдержать такое превращение психологически было нелегко не только мне, но и моим коллегам. Поэтому с концертмейстерской работы в Афинской опере я ушла, а в качестве солистки меня туда не взяли. Дебютировала в 1996 году в небольшой партии Клотильды в «Норме» Беллини, концертное исполнение которой состоялось в зале Афинской филармонии. В этом прекрасном зале я продолжаю выступать. Провела вечер русского классического романса, имевший большой резонанс и хорошую прессу. В октябре прошлого года спела здесь же Лизу в концертном исполнении «Сомнамбулы» Беллини. А на ноябрь этого года запланировано исполнение 14 симфонии Шостаковича, где я также приглашена выступить в качестве солистки. А вот партия Каролины в концертном исполнении «Тайного брака» Чимарозы с оркестром Бухарестского радио мне досталась после одной любопытной случайности. В Бухарест я попала как концертмейстер для подготовки оперы Беллини «Анна Болейн». Во время репетиций заболела известная греческая певица Васса Папандониу, которая была приглашена на центральную партию. Услышав, как я подаю вокальные реплики отсутствующей солистки, дирижер Хори Андриеску вызвал меня на сцену, в результате я провела с оркестром три полных репетиции вместо Папандониу. Премьеру пела она сама. Но мой голос понравился, что стало причиной приглашения выступить в опере Чимарозы в 1999 году.

А собственно сценический дебют состоялся 21 февраля 2000 года в Брно на сцене театра Народне дивадло. Здесь я спела партию Микаэлы в постановке «Кармен», спела без оркестровых репетиций, что для дебютантки можно считать почти невероятным. Но тут как раз и помогла моя общемузыкальная подготовка, хорошее знание оперного репертуара. Ведь оперным концертмейстерам, которые работают с певцами, приходится выучивать весь клавир и знать все партии. В Чехии спела Мими в «Богеме» Пуччини, а в декабре минувшего года выступила с партией Маддалены в относительно редко исполняющейся опере Джордано «Андре Шенье».

— Вы выступали и в знаменитом зале Карнеги-холл в Нью-Йорке — это не только серьезное испытание, но и патент на международное признание?

—Когда начали готовить концертное исполнение в Нью-Йорке оперы «Электра» Микиса Теодоракиса, на роль Хризотемиды прослушивалось чуть ли не 50 сопрано. Партия в результате досталась мне. Опера прозвучала в Нью-Йорке в Карнеги-холл 11 июня 2000 года. Автор остался доволен моим исполнением, обещал дать роль в своей опере «Лизистрата». Партия Хризотемиды написана для лирического сопрано, имеет большой диапазон и трудна из-за очень густой оркестровки. Для меня было большой радостью выступить с дирижером Петером Тиборисом, с прекрасной певицей Ревекой Евангелия Мавровитис, исполнившей партию Электры. Мы пели на греческом языке, аккомпанировал симфонический оркестр Манхеттенской филармонии. В опере участвовал Русский камерный хор Нью-Йорка под управлением Николая Каханова.

—Медея, как певица вы можете считаться дебютанткой с большим стажем работы в другой области. Верите ли вы, что сумеете реализовать себя в новом амплуа и каковы ближайшие творческие планы?

— О подготовке 14-й симфонии Шостаковича —произведения, которое в Греции любимо и исполнялось не раз, — я уже говорила. Сейчас одновременно готовлю партию Аиды для Братиславы. Премьера предполагается в следующем сезоне. Для меня это попытка расширить свои возможности, спев партию драматическую, требующую более плотного и насыщенного звучания голоса. Как актриса больше тяготею именно к такому репертуару. В рецензиях отмечается, что голос мой молодой, то есть тембр его не стерт и не амортизирован, как бывает у певцов со стажем. А моя наставница дала такую школу, которая сообщает голосу выносливость и долголетие. Так что у меня все еще впереди. Братислава, Бухарест, три чешские сцены, Карнеги-холл, концерты в главном концертном зале Афин — это для начала не так уж и мало. К тому же преподаю вокал в одной из частных консерваторий в Афинах. Есть сокровенная мечта приехать в Киев и выступить в новом качестве в городе своей юности, с которым связано столько прекрасных воспоминаний, надежд, где остались мои любимые наставники, друзья, коллеги.

— Будем вместе верить, что эта мечта исполнится, и ваша трансформация в певицу, выступающую как в оперном, так и в концертном репертуаре, будет признана там, где вас знали и оценили в ином качестве.