ДИЗАЙН ПУСТОТЫ

ХХVI Московский международный кинофестиваль стартовал 18 июня под дождём. VIP-дефиле на багряной «дорожке звёзд» изрядно промочило. А у конечного пункта восхождения гостей кинофорума по лестнице кинотеатра «Пушкинский» возвышалась выразительная композиция, похожая на трёхглавого орла. Сначала её составляли президент ММКФ Никита Михалков с супругой и гендиректор смотра Ренат Давлетьяров. А потом и вовсе диковинное сочетание знаковых фигур — Михалков, Квентин Тарантино и…лидер КПРФ Зюганов. Когда они ещё при посредничестве Михалкова и перецеловались, стало понятно, что вряд ли фестиваль подарит более волнующее зрелище в тот вечер.

Между тем мокрыми зонтами и башмаками дело не ограничилось. «Мочилово» продолжилось и под сводами кинозала: как было известно заранее, фильмом открытия (в подражание Канну) был назначен «второй том» тарантиновского «Убить Билла». Хотя генеральный отборщик фестиваля Кирилл Разлогов на вводной пресс-конференции божился, что в официальных показах ставка принципиально будет сделана на кино оптимистичное и светлое. А поскольку слова своего почтенный эксперт явно не сдержал, то теперь и его репутацию сухой не назовёшь. Ведь говорить о Тарантино как о жизнелюбе можно только в его собственной, т.е. издевательской тональности. Эстафету кровавого зачина ММКФ на следующий день подхватил и первый конкурсный показ. Серийный гомоцид оказался в центре и таиландского фольк-эпоса «Ангулимала» — так зовут главного героя, что переводится как «злодей, собирающий костяшки отрубленных пальцев для чёток». Впрочем, у режиссёра Сутапе Туннирут мясорубки двуногих отличаются отчётливой мистико-религиозной подкладкой, чего не скажешь о тарантиновской вполне самодостаточной расчленёнке.

Сейчас ММКФ приближается к финалу, поэтому о его особенностях и творческих итогах поговорим в следующем выпуске «ЗН». А о явлении московскому люду «самого» Тарантино, да ещё в компании «Билла» (в обличьи актёра Дэвида Керрадайна) стоит сказать особо. И потому, что под знаком этого события прошла первая добрая четверть ММКФ, и потому что феномен этой «звезды» вообще достоин трезвого осмысления. Скажу откровенно, мне было элементарно скучно на его «биллокиллерской» истории в «двух томах». Мотивировки сюжетного действия убоги. Изобразительные качества зрелища весьма скромны, а умственные итоги и вовсе нулевые. Ну, вырвала собственноручно одна киллерша у другой единственный глаз последней; ну, раздавила его босой ступнёй так, что «фарш» появился меж пальцев… И что? Страшно? Красиво? Интересно? Нет, нет и нет. Изобразительно и постановочно изощрённые поединки и членовредительство в картинах Квентина вполне самоцельны, что делает зрелище для меня тупым и скучным. Поверхностной игрой в коллекционирование киноаллюзий и легким чёрным юморком, на что ссылаются почитатели режиссёра, можно и пренебречь. Это развлеченьице на пару минут. Однако факт налицо: популярность Тарантино огромна и сама по себе способна делать деньги. Например, как выяснилось на ММКФ, это постоянный продюсер Тарантино
г-н Лоуренс Бендер (он тоже прибыл в Москву) гениально сообразил разделить надвое задуманный и почти снятый один большой фильм про Билла. Два релиза примерно одного и того же пустопорожнего сюжета принесли удвоенную прибыль. Наш Бендер, как известно, тоже торговавший видом на «провал» (т.е. фактически зрелищем пустоты), выглядит настоящим дитятей в сравнении со своим заокеанским однофамильцем. То, что происходило на ММКФ вокруг появления здесь «живого» Тарантино, тоже напоминало подобный же дизайн порожнего места в коммерческих целях.

Ба-а, а вот и они собственной персоной — Квентин Тарантино на пресс-конференции. Слегка усталый, но вежливый и весьма улыбчивый, что забавно почти смыкает во встречном движении его длинный нос с таким же выдающимся подбородком. Впрочем, рассмотреть подробно идола и его свиту не представлялось возможным из-за подлинного обвала идолопоклонников. Тарантино говорит о восторге, который испытывает перед русской литературой, и выражает желание посетить могилу Пастернака. «А там целое кладбище наших великих писателей!» — угодливо сообщает кто-то. Квентин заливисто смеётся, дескать, много мёртвых — это по его части. Патриарх критического цеха советских времён и ярый борец с разлагающим воздействием буржуазного кино Георгий Капралов называет творенья своего в прошлом непременного «клиента» шедеврами и по-стариковски интересуется, а нельзя ли всё-таки как-то погуманистичнее. Ответа нет. Тогда въедливый предводитель Гильдии российских кинокритиков Виктор Матизен повторяет вопрос. «Кино создано чтобы запечатлевать убийство… Только тогда оно становится интересным, и мне нравится это изображать», — поясняет наконец Тарантино то, что и изначально очевидно.

И при этом подобострастный рой московских художественных авторитетов просто захлёбывался в высочайших степенях восхваления по адресу умельца «мёртвописи». Никто не стеснялся даже прямого абсурда в суждениях. Так, Никита Михалков поставил своего «дружбана» в один ряд с Чеховым; критик Гусятинский из спутника ММКФ «Манеж» толкует о «перфекционизме» Тарантино и сравнивает его с Сергеем Эйзенштейном (это с родоначальником-то «интеллектуального кино»?!); а Нина Циркун помещает шедевр (sic!) про Билла в барочную традицию... И т.д., и т.п. В общем, отдельная больная тема — «Чёрные квадраты» как фантом критического сознания». И многие из увиденных на нынешнем ММКФ фильмов подошли бы под эту проблемную рубрику. Любопытно, что чаще всего в таких сюжетах орудием мистификации выступает именно кино. Как, скажем, в показанной по программе «Национальные хиты» австрийской новинке «Обормоты» Микаэля Главоггера — о попытке компании лоботрясов разбогатеть посредством съёмок самодельной порнушки.

Впрочем, обобщения, как сказано, будут позже. А пока хочу заверить читателей «ЗН» в том, что главное жюри ХХVI ММКФ, которое уже нарекли самым интеллектуальным за всю историю этого фестиваля, не сомневаюсь, даст справедливую оценку всему увиденному. Возглавил коллегию арбитров известный англо-американский режиссёр Алан Паркер, компанию ему составили два авторитетных деятеля российской культуры — экс-руководитель кинематографии киновед Армен Медведев и писатель Борис Акунин, два талантливых и мыслящих актёра — немка Барбара Зукова и поляк Ежи Штур, а также продюсер из Франции Умбер Бальсан. Не далее как завтра они вынесут свой вердикт.