Держи вора!

Напомним суть дела. Летом 2004 года тогдашний премьер-министр Украины Виктор Янукович решил подарить Национальному музею истории Украины собрание документов, а именно писем Михаила Грушевского. Однако щедрость и широта этого жеста приобрели совсем иную окраску, когда выяснилось, что документы в свое время были украдены из Центрального государственного исторического архива Украины во Львове (ЦГИАЛ).

«Подарок» пришлось вернуть в архив. Естественно, руководство архивной службы и архива забило тревогу и немедленно взялось проверять фонды. Оказалось, что украдены не только письма Грушевского, но и, к примеру, уникальные документы XVI—XVIII вв., в основном привилегии польских королей из фонда «Греко-католическая митрополитская консистория», бумаги, касающиеся известных деятелей украинской науки, культуры, религии, источники к истории Освободительных движений в Украине 1917—1921 гг., а также фотодокументы первой трети ХХ в. Из общего количества 1 млн. 112 тыс. единиц хранения (это около 120 млн. листов) на сегодняшний день проверено свыше 200 тысяч единиц хранения, установлено отсутствие свыше 400.

Между тем документы из львовского архива появились на «черных рынках» не только Украины, но и за ее пределами. В 2004 году Гданьская окружная прокуратура Республики Польша конфисковала упомянутые привилегии польских королей в виде цветных цифровых копий при попытке предложить их на продажу. По факту приобретения этих документов владельцем нумизматической конторы в Гданьске было возбуждено уголовное дело. Позже за расследование взялись украинские правоохранители. По факту кражи Галицкий РО Львовского МУ УМВД Украины во Львовской области возбудил уголовное дело.

Во львовских СМИ вокруг дела о похищении массива документов из исторического архива поднялась шумная кампания. Впрочем, слишком резкие и «сенсационные» публикации некоторых авторов в местной прессе напоминают известное выражение, вынесенное в название статьи, — слова, которые, как правило, произносит антигерой.

О некоторых неожиданных поворотах этого дела — разговор с председателем Государственного комитета архивов Украины Геннадием Боряком.

— Проблемы архивов десятилетиями находились на маргинесе общественного внимания и общественных потребностей, а сами архивы деградировали финансово и материально. Для справки: Украинское государство ежегодно тратит на содержание одной единицы хранения документов Национального архивного фонда 10 центов — в семь раз меньше, чем в соседней Польше. Как результат, стабилизационный фонд области — только для «латания дыр», без чего такой бюджет закладывается нами в Государственную программу развития архивного дела на 2006—2013 годы.

Львовское дело является, скажем так, трагическим последствием политики маргинализации архивной сферы. Впрочем, продолжается следствие — и только оно, на мой взгляд, способно сделать компетентные выводы не только по поводу конкретных исполнителей, но и заказчиков и «идеологов» кражи, так же, как мотивов и обстоятельств этого страшного преступления. В ходе следствия осенью прошлого года стало известно, что группа киевских коллекционеров, прибыв во Львов, намеревалась продать большое количество похищеннх документов. Об этом, а также о вероятности продажи части похищенного за границу Госкомархив Украины уведомил Кабинет министров Украины и СБУ. Были приняты срочные меры для недопущения вывоза документов за пределы Украины. В то же время работники МВД и СБУ разработали специальную операцию при участии сотрудников архива. Со временем она была с блеском реализована, в результате чего удалось произвести две конфискации документов. В начале января 2005 года конфискованные в Киеве около 1 тыс. листов вернулись в архив, в настоящий момент завершена работа по их идентификации.

— Но это лишь часть похищенных документов?

— Безусловно. В ходе операции выяснилось: изъяты не все документы из числа похищенных, которые были в руках киевских коллекционеров осенью 2004 года и предлагались на продажу. Часть их все еще находится на «черном рынке», вероятно — в Киеве. Так, в начале текущего года в результате оперативных мероприятий, проведенных в г. Киеве работниками органов МВД, на рынке по продаже антиквариата были изъяты дела с признаками принадлежности государственному архиву. Они идентифицированы как принадлежащие ЦГИАЛ. Позже в одном из киевских антикварных салонов был изъят еще один документ. К участию в обоих мероприятиях привлекались в качестве экспертов киевские архивисты. В мае-июне этого года начались серьезные акции по конфискации документов уже у львовских коллекционеров (в отличие от киевских операций, львовские почему-то сопровождались громкими публикациями в прессе, где приводились поспешные и сумбурные данные, путались дела, документы, листы…). У нас в распоряжении есть факты, дающие все основания утверждать, что в течение нескольких месяцев, особенно летом 2004 г., в определенном кругу историков и архивистов проводилась, в сущности, нелегальная «идентификация» похищенного — «на расстоянии», то есть из Киева, где, как можно предполагать, находился основной массив похищенных документов со срезанными обложками, без заголовков и архивных шифров. «Идентификацию» осуществляли с привлечением лиц, имеющих доступ к описаниям фондов архива, по которым только и можно установить точные сигнатуры документов.

— Речь идет о хорошо подготовленном и тщательно спланированном похищении раритетных документов, к которому причастен не только широкий круг частных коллекционеров, но и архивисты и ученые?

— Да, «рукописники», историки, приближенные к архивным кругам, идентифицируя документы, помогали тем, кто крал. Возможно, не всегда сознательно. Чтобы совершить похищение такого масштаба, нужно было знать, где и какие документы лежат, какова их ценность. То есть вполне вероятно, что за этим делом стоял некий «идеолог»-заказчик либо опытный консультант-оценщик. Непосредственный же доступ к хранилищу и к схеме расположения фондов (во львовском архиве их восемь, за каждым закреплены ответственные лица) имеет хранитель фондов, который выдает документы исследователям в читальный зал и сотрудникам, подкладывает дела на место и опечатывает хранилище. Ну и, конечно же, руководитель фондового отдела — в общем, весьма узкий круг лиц. Установить, кто именно из них переступил черту, должно следствие.

— То есть о каких-то грабителях, которые находчиво и со знанием дела, как в кино, отключили сложную систему сигнализации, обвели вокруг пальца охрану и средства электронного слежения, проникли в помещение архива, нагребли документы и скрылись в ночи, речь не идет...

— Само собой разумеется. Во-первых, в этом архиве вообще нет ни охранной сигнализации, ни специализированного поста охраны, есть только старенькие вахтеры. Комитет из года в год поднимает этот вопрос перед правительством. Однако наши предложения по поводу обеспечения государственных архивов (по крайней мере, для начала центральных) современной охранной сигнализацией и постами вневедомственной охраны были частично учтены только в Государственном бюджете Украины на 2005 год (предусмотрено около
1,4 млн. грн.). Эти средства только начали поступать, так что к концу года для семи центральных архивов проблема должна быть решена. В целом же по Украине только 19 из 73 зданий государственных архивов имеют специализированную охрану; менее половины из 500 архивохранилищ оснащены охранной сигнализацией, которая кое-где имеет чисто декоративный характер и требует немедленной модернизации.

Во-вторых, необходимо знать не только где что лежит, но и как его вынести. Вообще-то это нетрудно: хранитель фондов, имеющий доступ к хранилищу, в принципе неконтролируем, когда работает в хранилище. Ни один архив в мире, поверьте, еще не решил проблему абсолютного контроля над работой хранителей, поскольку это в принципе невозможно. К такому печальному выводу, кстати, пришли специалисты на всемирном конгрессе Международного совета архивов в Вене в 2004 году: там работала специальная секция, посвященная кражам последних лет. Именно поэтому не только у нас, но и в Петербурге, Москве, Кракове, Амстердаме с середины 90-х годов осуществляются масштабные кражи. Именно поэтому недавно стало возможным похищение свыше 30 тыс. редчайших рукописей и старопечатных книг из Национальной библиотеки в Париже. Словом, это всеобщая трагедия, поставившая в тупик архивистов и библиотекарей многих стран мира. Итак, не записав документ в книге выдачи, хранитель его выносит. На документах, как вы понимаете, нет электронной защиты (этого нет даже в наиболее богатых архивах; напомню, в историческом архиве во Львове — не менее 120 млн. листов документов), поэтому мимо вахтера они проходят беспрепятственно.

Другой вариант — сговориться с вахтером, взяв его «в долю». Тогда можно «работать» вечером, ночью, ведь, по архивным правилам, ключи от хранилищ находятся именно на посту охраны.

— Во львовских газетах по этому поводу звучали обвинения в адрес директора архива г-жи Пельц…

— Откровенно говоря, шум, поднятый львовскими средствами массовой информации, в том числе вокруг фамилии директора архива, не направлен на то, чтобы донести до людей правдивую информацию или помочь следствию. Здесь иная цель. Все эти «отчаянные» заявления в газетах, на заседаниях круглых столов, все эти воззвания к высшим должностным лицам государства, обращения и запросы народных депутатов, ливень грязи, произвольные манипуляции цифрами — единицами хранения, документами, листами, долларами и евро преследуют, на мой взгляд, лишь одну цель — тотальную дискредитацию руководства архива и, в конечном итоге, его замену. Приведу лишь первые инсинуации, буквально шокировавшие архивистов (со временем они привыкли и просто перестали на это реагировать): во львовском журнале «Поступ» в публикациях «Архівна справа: хто проти розголосу?» (№ 78, 11.05.2005) и «Янукович справді дарував крадене» (№ 79, 12.05.2005) размещены две фотографии неизвестных архивохранилищ, где на полках стеллажей царит ужасный беспорядок, дела (или книги) разбросаны, целые секции пустуют (по замыслу авторов, здесь, по-видимому, все уже украдено). При этом на фотографиях зафиксированы подвесные светильники и металлические стеллажи, чего в львовском архиве никогда не было, а светильники такого типа просто противоречат действующим технологическим нормам. В недавней публикации электронного информационного вестника «Майдан» прямо написано: «Неужели от перестановки фамилий и смены цвета флагов в этой стране так ничего и не изменилось, и нами продолжают руководить боряки и пельцы???». А в общем между строк публикации прочитывается нечто иное: поменяйте нам милицию, поскольку та, что есть, не в нашу пользу. Здесь очевидна игра на неосведомленности общественности и псевдонациональных переживаниях. О содействии следствию или хотя бы помощи в нахождении украденного речь не идет, видно только откровенное желание со стороны определенных лиц занять должность директора львовского архива. Что же касается вопроса о немедленном отстранении от должности директора архива г-жи Пельц, то он может рассматриваться только при условии, что в судебном порядке будет доказана ее вина. На сегодняшний день директор активно сотрудничает со следствием, которое не имеет к ней никаких претензий.

— В недавно обнародованном пресс-релизе Госкомархивов отмечено, в частности, что в обращениях народных депутатов среди претендентов на должность директора исторического архива первым фигурирует сотрудник архива Иван Сварник. В том же пресс-релизе сказано: «В настоящее время соответствующими приказами Госкомархива Украины государственные служащие Иван и Галина Сварники за грубые нарушения законов Украины «О государственной службе», «О борьбе с коррупцией», «О Национальном архивном фонде и архивных учреждениях» отстранены от выполнения служебных обязанностей на время проведения служебного расследования». В чем заключаются их административные правонарушения? В свое время Иван Сварник работал заместителем директора архива, а потом его перевели на должность заведующего сектором.

— Если говорить откровенно, то г-н Сварник сменил должность из-за того, что в начале 1990-х годов его поймали на выдаче фальшивых справок представителям общин различных конфессий, которые обращались к нему за подтверждением прав собственности. После выявления этого факта и ряда связанных с ним громких скандалов, которые почему-то не заинтересовали тогдашние СМИ, но которые могут подтвердить многочисленные свидетели, Иван Сварник был вынужден «добровольно» уйти с должности заместителя директора.

— Эти справки давали возможность претендовать на имущество?

— Да, в период возрождения Церкви происходили интенсивные процессы распределения имущества. Архив обеспечивал правовую базу этих процессов, выдавая справки о принадлежности в досоветские времена земли и церковных сооружений той или иной общине.

— Листая львовскую газету «Поступ» и просматривая новостные сайты Интернета, начинаешь понимать, что на это, скажем так, вполне «нормальное» уголовное дело, которое должны распутывать и, уверен, распутают компетентные органы, пытаются навесить политический ярлык. В материалах о деле появляются такие харизматические имена, как Ирина Калинец, Ярослав Дашкевич, а публикации принимают откровенно обвинительный характер. Но в них идет речь преимущественно не об установлении лиц, непосредственно причастных к краже, а о «наказании должностных лиц», в частности, директора архива и председателя Госкомархивов.

— Следствию нужно помочь поймать воров, а тогда уже наказывать должностных лиц. Они, в конце концов, никуда не денутся. Сегодня же именно эти чиновники активно помогают следствию. Кстати, моя фамилия появилась в этом контексте где-то весной, тогда, когда как я публично выступил против немедленного увольнения директора. Стало понятно, что избавиться от нее можно лишь после замены председателя Госкомархивов.

Что же касается г-на Ярослава Дашкевича, то его отношение к этому делу оказалось, на мой взгляд, весьма странным. Посудите сами: в ходе следствия был произведен обыск в кабинете заведующей отделом львовского архива Галины Сварник (родной сестры упомянутого Ивана Сварника) и была установлена ее причастность к нелегальным операциям с документами, поскольку в ее рабочем кабинете изъяли значительный объем документов не установленного пока происхождения, которые незаконно, без ведома и разрешения руководства архива, были принесены в учреждение. Откровенно говоря, за такое (даже если здесь нет криминала) просто выставляют на улицу без права занимать руководящие должности и находиться на государственной службе. Представьте себе: в государственный архив приносится массив исторических документов без явных признаков принадлежности кому-либо объемом около 1000 листов. Откуда они? Кто их владелец? С какой целью они принесены в архив? Неизвестно. Впрочем, «владелец» отозвался уже на следующий день после обыска, — в газетах появилось исполненное гневных обвинений в адрес работников милиции (вот вам новый объект обвинений) обращение львовского историка Ярослава Дашкевича, адресованное не только руководству львовской городской и областной милиции, но и главе государства, вице-премьер-министру, министру внутренних дел, с требованием немедленно передать ему изъятые документы как принадлежащие его семье. Действительно, часть изъятых документов неизвестного происхождения (около 200 листов) касается отца г-на Дашкевича, генерала армии УНР, и матери, национальной героини Елены Степанив. При этом г-н Дашкевич не мог предоставить никаких доказательств того, что документы принадлежат его семье. Более того, он не смог даже ответить на вопрос о том, какие именно документы ему принадлежат. Уважая имя и заслуги г-на Дашкевича, следственные органы вернули ему ту часть документов, которая касалась его семьи. Вокруг этого дела СМИ подняли шум, якобы было оскорблено достоинство уважаемого человека.

— Если внимательно проанализировать публикации и сообщения в СМИ, касающиеся «львовского дела», начиная с лета 2004 года, то прослеживается интересная тенденция: вначале в СМИ активно развивали тему о том, что «группа товарищей» якобы годами предупреждала, информировала и требовала от администрации архива принять меры: крадут документы. Примерно с весны эта тема практически исчезла.

— Проэксплуатировали тему, и хватит. Не срабатывает. Почему? Да хотя бы потому, что таких обращений, как вы говорите, «группы товарищей» на самом деле не было. Даже если дирекция архива не реагировала на их предупреждения, они могли обратиться в Госкомархив, милицию, Главное управление государственной службы, Кабмин, к президенту, в конце концов. Но никаких следов таких «обращений» до середины 2004 года нет. Это стопроцентная инсинуация, цель которой заключается в том, чтобы создать побольше шума, — именно с середины прошлого года, с тех пор как кража «вылезла наружу». Испугались изобличения. А до того молчали...

— Молчали до тех пор, пока г-ну Януковичу не вздумалось вдруг сделать тот самый подарок Национальному историческому музею?

— Да, именно премьерский «подарок» и стал детонатором в этом деле...