БУЛГАКОВСКОЕ РОНДО

В пору цветения киевских каштанов мы пообещали читателям «Зеркала недели» представить «домпостройкиизумительной» — дом №13 на Андреевском спуске в том виде, как изобразил его в записной книжке 1936 года Михаил Афанасьевич Булгаков. Каштаны слетели вместе с листьями, опять не дождавшись начала календарного «листопада». Однако сотрудники отдела рукописей Российской государственной библиотеки (бывшей «ленинки») сдержали обещание и прислали в Дом Турбиных, в Музей Михаила Булгакова копию рисунка.

Вот он — с окошками на втором этаже, балконом и дверью только слева — в подвал. И какая-то черточка, словно тень от дерева, которое до сих пор ищут поклонники романа «Белая гвардия» — акации, на которой волчья оборванная серая фигура «полчаса сидела, страдая на морозе, но жадно наблюдая через предательскую щель над верхним краем простыни работу инженера, навлекшего беду именно простыней на зелено окрашенном окне».

21 ноября (по старому стилю — 8-го) в доме на Андреевском спуске отмечали день ангела Михаила. О том, как проходили именины в 1914 году, сообщает в письме Надежде Афанасьевне Булгаковой ее кузина Лиля (Илария Михайловна Булгакова): «Были только свои и близкие знакомые (именины праздновались на Андреевском спуске). Сначала шли поздравления и демонстрирование подарков — Тася — англ. трубку, мама — кавказск. запонки, Саша — 5 рапсодию Листа, от которой «зажигаются огни в душе», я — коробку зернистой икры с надписью из «божественного» Уайльда, на кот. невольно в результате сбивается жизнь вокруг: «Люди чудовища. Единственное, что остается, это получше их кормить». Вечер прошел тихо, один из обычных вечеров в зеленой столовой, когда шумит самовар, безапелляционно утверждает что-либо мама, ничего не замечая, углублен в свои мысли Саша, хохочет Вера, смотрит и слушает Мишу Тася, в унисон с Мишей острит Варя... Пробовал играть Саша на скрипке. Но концерт проходил в пустой гостиной... Скрипка скоро замолчала... Разошлись... Война томит всех. Знаешь, Надечка, — осуждай меня — страшно часто бываю в театре. Грех какой! После стона, которым наполнена перевязочная, уходить в море сладостных звуков!.. Завтра думаю быть с Тасей на «Садко». Тася просила тебе передать привет... Нравятся они с Мишкой тебе? Они живут настоящим семейным домом. Устраивают субботы; винтят» (т.е. играют в карты в винт — поясняет племянница и крестница писателя Елена Андреевна Земская).

Традиции «имянин» 21 ноября соблюдались Еленой Сергеевной Булгаковой — она отметила в дневнике подарки на день рождения и на именины.

В 2001 году весной, в 110 лет со дня рождения писателя, гости «Булгаковского ковчега» привезли дары, занявшие «свое» место в экспозиции осенью, на именины — автограф и пепельницу, подаренные Татьяной Николаевной Булгаковой-Кисельгоф, задолго до создания музея в Киеве.

В Москве все еще не принято решение о музее Булгакова, продолжаются споры не только о том, каким ему быть, но и где — то ли на Садовой, в «нехорошей квартире», то ли на Большой Пироговской.

В нынешнем году на именины в Доме Турбиных будет представлено «Булгаковское Рондо» — музыкально-драматические воспоминания, посвященные Киеву 1918 года.

В прекрасном городе на Днепре — Днепропетровске — жили-были три девицы. Они с детства мечтали о театре и знали наизусть оперный репертуар. Одна из них стала учиться у Д.Лидера и стала художником театра (Ирина Ткаченко). Ее дочь Маша тоже стала художником и вместе с мамой работала в Орловском ТЮЗе, а потом самостоятельно в Запорожском театре имени Щорса создавала костюмы для спектакля «Кин IV», а в Днепропетровском ТЮЗе выступала в качестве сценографа спектакля «Аленький цветочек». Недавно Мария Ткаченко принимала участие в семинаре «Дворцы, дороги, города» (организованном Иерусалимским и Московским институтами иудаики). Маша создавала оформление «Булгаковского Рондо».

Светлана Силантьева и Татьяна Лемеш — две подруги и землячки — закончили Днепропетровское театральное училище, а потом — ГИТИС. Светлана, прочитавшая книгу Бориса Александровича Покровского «Размышления об опере» еще в школе, не предполагала, что ей предстоит работать педагогом по мастерству актера на курсе у «самого» оперного мэтра. Вместе с другим Покровским — Дмитрием Дмитриевичем (увы, покойным) — она вела курс музыкального театра народных традиций при ЛГИТМИКе.

Несколько лет назад Светлана Силантьева задумала «Усадебный театр». Она сама еще не понимала, почему надо искать «прибежище» в музее. Совместные проекты музеев и театров существуют в разных странах, а проблемы взаимоотношений с посетителем-зрителем не зависят от географии. Театры осваивают новые сценические пространства, приближая литературную основу инсценировки к конкретным историческим интерьерам. Музеи стремятся «оживить» статичные экспозиции актерскими импровизациями. В Доме Турбиных «побывали» (в версиях Олега Липцына) Шекспир, Гете, Гоголь и Хармс. Несколько лет назад Д.Лидер представил «Дни Турбиных», что положило начало «Театру в коробочке», где в мае, в день рождения Булгакова, проходят премьеры (в интерпретациях К.Питоевой-Лидер).

Светлана Александровна Силантьева уже поставила спектакль «Музыка для глаз, или Геометрия звука» в Архангельском. Отрывки из эссе Пьетро Гонзага, сведения из его биографии превратились в музыкально-драматическую композицию. Затем в усадьбе Кусково, а потом в особняке Шереметевых на Воздвиженке состоялся спектакль «Прасковья Жемчугова — графиня Шереметева». В этом году в Ясной Поляне был поставлен спектакль «Разумеется, да!» по дневникам С.Толстой с музыкой и романсами, звучавшими в доме Толстых.

Для спектакля в Доме Турбиных в Исторической библиотеке в Москве и в отделе рукописей РГБ удалось найти уникальные ноты и слова песен, звучавших, безусловно, в доме Булгаковых на Андреевском спуске.

Играть Булгакова и о нем, в его же доме, безусловно, трудно. Но Татьяне Лемеш поможет «живая музыка» в исполнении Инны Ставничук и Виктора Андрейченко. Хорошая школа (Харьковская консерватория) и занятия не только исполнительской, но и педагогической деятельностью в сочетании с добрым и веселым нравом помогают Инне найти общий язык с юным Виктором Андрейченко, для которого «скрипка стала жизнью». Он родился в Киеве в 1986 году. С детства рисовал и танцевал, получая награды «за успехи в художественном творчестве», но выбрал музыку (или, быть может, она избрала его). И своей «маленькой царице», как он называет скрипку, служит верно. Виктор Андрейченко — лауреат международных музыкальных конкурсов (среди них: «Синяя птица», «Искусство XXI столетия»). Скрипка юного музыканта поможет воскресить в памяти Дома Турбиных игру отца-профессора Афанасия Ивановича Булгакова и верного друга — Александра Гдешинского, Саши (о котором писала в письме Наде кузина Илария Булгакова). В 1991 году Литературно-мемориальный музей Михаила Булгакова открывался живой музыкой. Музыка снова возвращается в дом.

Прозвучат — уже не в записи с пластинки «Дунаевский в гостях у Булгакова», а «вживую», звуки польки. Дунаевский записал ноты нескольких тактов, выдуманных писателем для оперы «Рашель». (Один из фельетонов Булгакова назван «Звуки польки неземной»). И прозвучат они в доме, где на втором этаже будущий писатель сам играл на пианино...

Появится не очень молодая, скромно одетая женщина... Она печатала первый роман Булгакова. На оттиске «Дьяволиады» из альманаха «Недра» он напишет: «Ирине Сергеевне Раабен в память нашей совместной кропотливой работы за машинкой». Ей не суждено было закончить печатание этого романа, как и автору. Роман назывался тогда «Белый крест».

Роль Ирины Раабен сыграет (и все песни споет) Татьяна Лемеш. После окончания ГИТИСа она работала в Мариупольском театре. Судьба забросила ее в город, который читатели Дюма вспомнят по «Графу Монте-Кристо» — Янина (но это не Турция, а северо-запад Греции, столица земли Эпира. В театральной школе Татьяна осуществила постановку «Мастера и Маргариты». Мастер (греческий актер Йоргос Накос) говорил (как и Воланд, Азазелло, Левий Матвей и Фрида) по-гречески, а Маргарита (сама Татьяна) — по-русски. И спектакль был понят и принят янинской театральной публикой. (В истории театра был случай, когда во время гастролей в Киеве знаменитой греческой актрисы Аспасии Папатанассиу иногда создавалось впечатление, что понятнее было то, что она говорит по-гречески, чем реплики ее коллег на сцене, говоривших на вполне понятном языке.) Таня тогда не говорила по-гречески. Это потом у нее появился «янинский» акцент. (Кстати, ударение надо ставить на первый слог.)

В последнее время Татьяна Лемеш играла в театре «Перетворення» в спектаклях «Поле крови» и «Саломея» в постановке Владимира Завальнюка.

Спектакль «Булгаковское Рондо» будет сыгран не только в Музее Булгакова, но еще и в Театре на Подоле в рамках Булгаковского международного фестиваля.

Если заглянуть в словарь, можно узнать, что «рондо» — это не только «музыкальная форма, для которой характерно многократное повторение основной темы, чередующейся с эпизодами разнообразного содержания», но и «тип стихотворения», а еще «особенный закругленный шрифт» и «перо с широким концом для рондо-письма».

Ручка Булгакова, которой он писал, «прописана» в Москве. Но в доме, где будущий писатель прожил 13 лет, «являются» его герои.