БЕЗ ТЕНИ ФЕМИНИЗМА И С ПРАЗДНИКОМ В ДУШЕ

Богу нет дела до борьбы полов, каковою мы забавляемся.

Эрика Джонг

«Благодарите Кларочку и Розочку», - с плохо скрытым торжеством заявил один мой знакомый в ответ на сетования сотрудниц. Сетования были обычные: на тяжелую работу, восьмичасовой рабочий день, на «третью смену у мартена» (ежедневную домашнюю работу), плюс болеющие дети, бесконечные очереди и т.д. Нет смысла продолжать перечисление - репертуар хорошо знаком всем.

Что ж, «Кларочку и Розочку» благодарим, хотя бы за 8 Марта. Впрочем, эмансипация и феминизм зародились еще до них. И «там». О, «там»...

«Почему вы не боретесь за свои права?» - спрашивают иногда знакомые американки. На мое ответное пожатие плечами - уже привыкла слышать, что мы сами не замечаем, как нас угнетают, что мы не активны и полностью полагаемся на «этих» (простите, мужчины), а им от нас нужно «только одно» (ну, еще вовремя выглаженная рубашка, вкусный обед, уют, здоровые дети и т.п.), что с таким положением дел нам не видать демократии как собственных ушей, что государство погибнет, если женщины немедленно не придут к власти (хотя бы к половине оной и сделают ее «прекрасной»), в конце концов самолюбие и самоутверждение, и т.д., и т.д. - всего и не упомнишь. Феминистки (так же, как и женоненавистники) могут говорить о проблеме пола часами. Прямо как влюбленная женщина о своем «предмете».

Да, Украина - идеальный объект для «миссии» феминисток. Всего одна женщина-министр (и то в чисто «женской» сфере - молодежи и семьи), всего 4% в парламенте. Это при том, что 54% взрослого населения Украины составляют женщины. Сравните с «передовиком» феминизации Швецией, где женщины составляют половину правительства и 40% парламента. Впечатляет? Правда, по лесбиянству она тоже «впереди планеты всей»...

Феминистки оправдывают свои притязания в политике и не только исторически («матриархат древнее, чем патриархат») и качественно («мы лучше»). Что касается исторического оправдания, самым интересным я считаю высказывание одной американской профессорши о том, что первой феминисткой на старушке Земле была некая шумерская жрица, жившая где-то в третьем тысячелетии до Рождества Христова и писавшая стихи. Видимо, любое творчество делает женщину феминисткой, хочет она того или нет. «Качественные» оправдания интереснее. Чем же женщины превосходят своих «угнетателей»? Помимо того, что больше и дольше живут, они еще и коммуникабельнее, терпимее, дипломатичнее, более склонны к компромиссу. Т.е. те качества, которыми европейские женщины обязаны векам господства мужчины. Любопытно, однако, что к самим феминисткам (во всяком случае «американского образца») все это, видимо, не относится. Едва «дорвавшись» до своей любимой темы, они становятся нетерпимыми и агрессивными, часто доводя свою идею (изначально не лишенную смысла) до абсурда.

Европейский феминизм имеет весьма развитую философскую и историческую базу и во многом себя оправдывает. Европейская культура маскулинная в своей основе, и женщине в ней приходилось туго. Даже Прекрасная Дама куртуазной культуры была скорее абстрактной идеей - образом вечной женственности, чем живой плотью, конкретной судьбой. И то, что в массе своей западноевропейские женщины менее красивы, чем восточноевропейские, некоторые историки поясняют тем, что красавицы в средневековой Европе просто истреблялись как ведьмы (т.е. воплощение плотского соблазна для мужчины). Что ж, как утверждал Монтень, «проще очернить один пол, чем оправдать другой». Славянкам повезло больше. Культурологи любят говорить о том, что в основе нашего культурного сознания лежит архетип Великой Матери, проявившийся в большем (чем в католицизме) почитании Богоматери, в образах Оранты и Софии. В отличие от западного средневековья, в Киевской Ручи при Ярославе Мудром женщина была фактически уравнена в правах с мужчиной. Так что у нас меньше поводов чувствовать себя исторически ущемленными.

На начальных этапах европейские и американские феминистки подражали мужчинам в первую очередь внешне: носили мужскую одежду, подражали движениям, голосу, курили, посещали злачные места. Это было их вызовом «мужскому обществу». Эмансипация означала для них скорее «омужествление», чем равенство между полами. В конце концов они стали тратить силы и красноречие на то, чтобы доказать, что женщина на самом деле ... мужчина. Таким остается стереотип феминистки и до сих пор: мужеподобная дама (или «синий чулок»), обремененная абсурдной идеей. А между тем большое количество современных феминисток (во всяком случае их «европейский» вариант) женственны, имеют мужей, детей, любовников. Правда, чаще всего в их жизни нет любви, ведь ради нее приходится жертвовать какой-то частичкой независимости, и она может отобрать силы, предназначенные работе, карьере, идее.

А вот у нас с феминизмом так вяло. Хотя у нас тоже (как и до «Кларочки и Розочки») женщине сложнее достичь каких-то высот, чем мужчине, при прочих равных условиях. Конечно, и для мужчин непокоримы иные чисто «женские» высоты, но это женщину-карьеристку как-то мало утешает. Почему же наши женщины столь неактивны, почему не защищаются от «мужского шовинизма»?

Я приветствую присутствие женщин в политике, экономике, искусстве и везде, кроме каменоломен. Но неужели единственный способ влияния на процессы в стране - просиживать юбку в парламенте? В нашей культуре женщина не была столь отстранена от «внешнего» мира, как в Европе. Хорошо знакомый нам образ «жены шеи» и «мужа-головы» говорит о том, что способ влияния нашей женщины на мир был практически беспроигрышным и безопасным - через мужчину. То, что кандидаты-женщины не находят широкой поддержки «женской» части электората, может, кроме всего прочего, говорить и о том, что женщины и без этого уверены в своем влиянии на общественно-политические процессы. И если наши женщины в первую очередь обращают внимание не на пол кандидата, а на какие-то более существенные для политика качества, - это должно только радовать. Что касается внешней - сейчас в нашей политике при формальном 4-процентном присутствии женщин, вряд ли кто-то возьмется подсчитать количество «серых кардинальш», действующих за спинами мужей, шефов, любовников. В бизнесе нередко присходит то же самое. Конечно, есть еще честолюбие, желание самоутвердиться - не всякий согласен на роль «серого кардинала». Но и тут женщина, обладающая пресловутой женской интуицией и мудростью, способна сделать головокружительную карьеру. А об угнетении в семье говорить, как правило, и вовсе не приходится.

Что ж, наши женщины менее «сознательны», чем американки и шведки. Не подействовали на нас даже культивируемые в советское время образы «великих женщин» (их имена уже упоминались). Вот и 8 Марта из общественно-политического праздника превратили в милое семейное торжество и посвятили его любви. А меня это радует. Отсутствие широкого феминистического движения в нашей стране говорит не столько о «забитости» наших женщин (в чем убеждены некоторые лидеры-феминистки), сколько о том, что мы еще не окончательно «рассорились» с нашими мужчинами. Что мы еще не потеряли своего влияния на них и своего места в их судьбах, в жизни вообще. Что мы еще можем двигать Солнце и светила - пускай чужими руками, но своей любовью. Поэтому любите, дорогие женщины. Не бойтесь заполнить любовью свою жизнь. Любовь не займет «чужого» места - не помешает карьере и творчеству. Но, может, поможет избежать каких-то ошибок и скорее чем что-либо еще сделает нас счастливыми.