Биеннале, украинский Гамлет

Уже 1 июня украинский павильон на Венецианской биеннале современного искусства будет представлен проектом "Памятник памятнику", объединяющим работы молодых художников: Жанны Кадыровой, Николая Ридного, Гамлета Зиньковского. Последний презентует инсталляцию "Книга людей", состоящей из сотен микропортретов в рамке спичечного коробка. Как говорят некоторые арт-критики, "этот художник ищет новые, более мобильные формы искусства, и пытается переосмыслить феномен массы".

Обладатель звонкого театрального имени - Гамлет - родился в 1986 г. в Харькове. Учился в Харьковской академии дизайна. Лауреат фестиваля молодежных проектов non-stop media-2008. В Харькове известен своим подвижничеством в области стрит-арта. А в Киеве был среди номинантов премии PinchukArtCentre.

- Гамлет? Вас так величать?

- Да, меня называют именно так.

- Хорошо. Скажите, Гамлет, в чем же оригинальность вашей инсталляции "Книга людей"?

- Здесь каждый должен найти для себя какой-то смысл. Когда всмотрится в микропортреты других людей. Последнее дело - что-либо разъяснять о своем же проекте.

- Когда вас пригласили участвовать в биеннале от Украины - это был ожидаемый реверанс? Или что-то неожиданное?

- Конечно, это неожиданность. Мне всегда казалось, что участники подобных арт-фору­мов должны быть постарше, посолиднее, что ли. В свои 26 лет я не чувствую себя ни генералом, ни полковником арт-рынка. Скорее всего, рядовым, скажем так.

- В чем особенности технологии вашей "Книги людей"? Как эти сотни микропортретов возникали и уживались друг с другом?

- Представьте, это такие махонькие-махонькие рисуночки. Размер - 3х4 см. То есть объем спичечного коробка. Я брал листочки бумаги, рисовал портрет того или иного человека, затем складывал это в спичечный коробок…

Сидел в кафе и рисовал, даже когда денег на кофе не было. Вообще где попало рисовал. И в итоге получилось около тысячи микропортретов. Разные люди, разные лица. Собирательный образ людей.

Ну, а в Венеции все это будет размещено на черной-черной стене. И уже общий эффект должен быть интересным, впечатляющим. То есть белые-белые точки на черной-черной стене. А когда присматриваешься к этим точечкам, видишь -лица, лица, лица…

Вообще, это не случайная затея. Если помните, когда-то была популярна детская игра в "секретики". В спичечные коробки прятали портретики, потом их зарывали в землю… Ну, и так далее…

- Среди этой тысячи микропортретов есть лица ваших друзей, любимых, знакомых?

- Есть, конечно. И друзья есть. У меня есть один друг со сказочной кличкой - Вова Х… Из города Красный Луч. Заходит он порой в ту или иную инстанцию и говорит: "Здравствуйте, я Вова Х…". Многие падают в обморок. Ну, а что делать? Я ведь тоже - Гамлет.

- Скажите, а есть какие-то сложности транспортировки вашего бесценного груза в Венецию?

- Слава Богу, этим занимаюсь не я. Я представил работы. А их уже увезут в Италию на каком-то грузовике.

- А ваше пребывание на биен­нале кто непосредственно финансирует?

- По идее, должны бы финансировать украинские государст­венные институции… Но пока я билеты покупал на свои деньги. И еду туда за свой счет. А потом отправляюсь прямо в Париж, потому что у меня там тоже есть один интересный проект.

- Какой же?

- Фото разных парижских улиц. Самых разных улиц. Наде­юсь, когда вернусь в конце июня в Украину, засяду в свой подвал и буду заниматься только этим проектом - парижскими улицами.

- Не сочтите за бестактность, но вряд ли спичечные коробки или стрит-арт, которым вы занимаетесь, в достаточной мере способствуют повышению материального благосостояния. Чем зарабатываете?

- Да, действительно, как-то не получается "им" меня продавать. Не получается эффектно работать с арт-дилерами. Эх, мечтал бы поработать с Абрамовичем!

- Ого! Эко замахнулись! Это с прицелом на его Дашу Жуко­ву, которая слывет арт-пере­движником?

- А какая у него Даша? Нет-нет, я имел в виду Игоря Абра­мовича, нашего…

- А-а-а…

- Но хотя бы то, что я уже приглашен в Венецию, позволит мне в будущем без ложной скромности говорить галерейщикам: "Здравст­вуйте, я Гамлет, участник биеннале". И, поверьте, при таком бэкграунде смотреть на тебя станут иначе.

- Вот вы обитаете в Харькове, когда-то первой столице Ук­раины. А харьковская провинциальность не съедает вашу творческую душу?

- Ну что вы? Харьков - вовсе не провинция. У меня могут возникнуть вопросы даже к Киеву относительно его провинциальности. А здесь хотя бы нет такого количества приезжих. Да, Харьков первая столица. Здесь есть базовая культурная история. Но как и в каждой творчес­кой среде, могут выстраиваться разные отношения. Встре­чаются и зависть, и недоброжелательность. А с другой стороны, если ты никто, то тебе никто и не завидует.

Вот вы спрашиваете о способах заработка. Какие заработки? Ими могут похвастать только продавцы человеческих органов… А художник? Художник должен быть голодным.

- Ваши стрит-артовские проделки не сильно пугают городские власти?

- И не говорите! У меня сложное отношение с местными. Гор­исполком недавно выдал распоряжение, предполагающее страшные штрафы за "несанкционированный" стрит-арт - 4000 грн. Боль­шие деньги. Хорошо, если с ментами договоришься и отделаешься двумя тысячами...

- Можете назвать несколько своих художественных проявлений - то, что со временем останется в истории искусства?

- Нет, не могу. Потому что история - такая беспощадная штука. Прославленные ныне худож­ники могут быть "съедены" временем и преданы забвению. И через 100 лет о них никто не вспомнит. А никому не известные сегодня ребята, которых никто не признает, и которых все гоняют, вдруг окажутся гениями - спустя десятилетия.

Так что не мне решать эти задачи.

- Вы участвовали в некоторых проектах PinchukArtCentre в Киеве…

- Да-да...

- Лично с Пинчуком знакомы?

- Во всяком случае, здороваемся. Он кивает, когда меня видит. Хотя, вполне возможно, он кивает просто из вежливости или путает меня с каким-то другим человеком. Нас же много.

- Вы, кажется, выступали со­искателем премии Pinchuk­ArtCentre.

- Но не выиграл. В конце концов, 100 тыс. грн - не такие уж и большие деньги. Что такое 100 тыс. гривен? Для меня куда большая радость - общение в кругу этого арт-центра. Замеча­тельные серьезные творческие люди. Есть, кого послушать, с кем поговорить.

- Если не ошибаюсь, помимо арт-проектов вас увлекает и театр. И это не удивительно, поскольку имя обязывает. Рас­сказы­вают, что вы играли загадочного героя в спектакле о двух великих актрисах - Саре Бернар и Элеоноре Дузе.

- К сожалению, этот спектакль уже не играют в Харькове. А я участ­вовал в нем как бы в трех ипостасях. Я сам, как художник Гамлет. Поэт Габриэле д'Аннун­цио. И Смерть… Очень интересная работа. У меня вообще в театральной среде Харькова много друзей. Вообра­зи­те, что когда стал играть в этом спектакле Габриэле де Анунсео, приятели нашли множество его портретов разных лет. И сравнили: я - Гамлет Зиньков­ский и Габриэле д'Аннун­цио… Портреты - один в один! Если мне стукнет 45 лет, буду копией этого знаменитого писателя.

- Невозможно не поинтересоваться истоками вашего замечательного имени. Неуже­ли и в паспорте "Гамлет"?

- Недавно я в очередной раз зашел в одно харьковское общежитие к друзьям и вахтерша меня тормознула. Говорит: "Зиньков­ский, ты уже семь лет сюда ходишь, а я только сейчас обратила внимание на твое имя!".

Кто подарил мне это имя? Но уж точно не родители. Скорее друзья, когда я был увлечен Шекспи­ром в училище, а потом и в ака­демии. Я тогда радовался и "Гамле­ту", и разговорам о нем, это стало частью меня самого.

- Но вы-то знаете, что реальный Гамлет, если можно говорить о таковом, был страшно далек от классического экранного воп­лощения образа, имею в виду Иннокентия Смоктуновского.

- Да, конечно, реальный Гам­лет был жесточайшим человеком. Просто животным. Он даже Поло­ния скормил свиньям.