С НОГ НА ГОЛОВУ

Накануне XXI века Национальная академия наук Украины устроена чрезвычайно архаично. Жаль, что многие ученые просто не задумываются над тем, что печальное положение дел в нашей науке не только объясняется общим экономическим кризисом и катастрофическим отсутствием денег, но далеко не в последнюю очередь является следствием чрезвычайно неэффективной организации самой Академии наук. Воспользуемся аналогией: когда биологическая система, например, человеческий организм, голодает, - в первую очередь расходуются жировые отложения, затем мышечные ткани, и в самую последнюю очередь изменения охватывают мозг, потому что за этим следует необратимая деградация и гибель организма. Совершенно очевидно, что нынешнее «похудение» академии протекает в обратном порядке. Перспективные ученые, генераторы идей в творчески активном возрасте покидают Украину или уходят из сферы науки. Худеет МОЗГ! Остается только администрация всех уровней и наименее квалифицированные кадры.

Наша академия представляет собой типичную авторитарную пирамиду и поэтому несет в себе все характерные изъяны многоуровневой вертикальной бюрократии. Главный из них - отрыв верхушки от основной массы работников. Большой бедой нашей академии стало то, что за многие годы в результате кадровой политики советского типа президиум полностью оторвался от живого научного организма. Он всем владеет и распоряжается по своему усмотрению. Состав президиума неоднороден. К сожалению, в нем есть люди, не имеющие прямого отношения к науке. В советское время многие партийные бонзы обеспечивали себе выборы в академики, этот процесс продолжается и сегодня.

Среди академиков и членов президиума, безусловно, есть настоящие ученые. Многие из них имеют серьезные заслуги в науке. Однако сочетать административную деятельность с активной научной работой удается единицам. Поэтому лишь немногие из академиков-администраторов сохранили научную активность.

Согласно Закону Украины «О науке и научной деятельности», НАНУ является государственной научной организацией, которой в бессрочное и безоплатное пользование (без права изменения формы собственности) переданы основные фонды и оборотные средства. А это - сотни зданий, дорогостоящее оборудование, корабли, самолеты, а также базы отдыха, больницы, хорошие санатории и спортивные сооружения; яхт-клубы и пр. и пр. Все это, напомним, построено или приобретено на деньги налогоплательщиков. Всем этим и de facto и de jure распоряжается президиум Академии наук. Если во времена Союза вопрос собственности был чистой формальностью, так как фактически все равно всем распоряжалась КПСС, то теперь хозяйственный комплекс академии становится чрезвычайно привлекательным с рыночной точки зрения. Ведь объекты этого комплекса могут приносить хорошую прибыль. Но кому? Там, где общественность не знает схем распределения доходов, всегда существует возможность для злоупотреблений. Где нет простоты, всегда есть коррупция. В НАНУ прозрачности и простоты нет. Конечно, тому, кто этим имуществом распоряжается, то есть чиновникам от науки.

За годы Советской власти президиум весьма быстро «эволюционировал» в институт привилегий. Сегодня это закрытая кастовая структура. На правах крепостных фактически принадлежат президиуму и сами ученые. Деньгами распоряжаются директора институтов, являющиеся членами президиума. Понятно, что финансовая зависимость порождает и полную административную зависимость подчиненных. Якобы демократические выборы директоров являются не более чем фиговым листком. Кто читал положения о выборах, знает, что кандидатуры и выдвигает, и затем утверждает после «голосования» только президиум. Недавно президиум разослал по институтам очередной «шедевр», извещающий научную общественность о том, что право беспрепятственного входа в президиум имеют только его члены, ученые секретари институтов и руководители государства. Все остальные ученые будут допускаться только по предварительной записи и оформлении временных пропусков. Это ли не издевательство над здравым смыслом?!

Власть, деньги

и титулы в науке

Фактически проблема организации науки сводится к двум простым и важным вопросам. КАК и КОМУ распределяются деньги, выделяемые на научные исследования? На вопрос КАК в мире существует несколько ответов. Однако все они едины в одном - там деньги получают и ими распоряжаются непосредственно профессора, то есть заведующие лабораториями. В Америке это система грантов, распределяемых на конкурсной основе. В Германии профессора получают целевое финансирование из бюджета по тарифной системе, в дополнение к этому они могут получать деньги из специализированных фондов на конкурсной основе.

Именно эти завлабы-профессора и есть тот самый мозг, который кормят до последней минуты. Если денег больше, то и лаборатории у каждого профессора увеличиваются в численности. Если денег меньше, то они соответственно сокращаются. Сила этой системы в том, что науку нельзя использовать как средство для достижения какого-то почетного звания. В этом просто нет необходимости. Почет, славу и как закономерное следствие - деньги приносят результаты исследований, научные открытия. Бесспорная сила еще в том, что профессора независимы друг от друга, и профессиональные разногласия решаются путем цивилизованного научного спора, а не путем избавления от своего административно зависимого конкурента. Независимость профессора и невозможность его увольнения до пенсионного возраста таит в себе и слабость, так как, несмотря на конкурсную систему, место профессора иногда получают малоактивные ученые. Но с другой стороны, незначительные результаты не позволяют им претендовать на серьезное финансирование. Как видим, такая система саморегулируется.

Директора, конечно, нужны и там. Их часто выбирают сами же профессора, причем каждый старается избавиться от этой нагрузки - никакой настоящий ученый не хочет тратить время на рутинную административную работу, это отвлекает творческого человека. У нас же от нее не оторвать, ведь она дает реальную власть, за которой стоят титулы, привилегии, деньги. Нам пора понять, что авторитарность управления смертельна для науки. Когда человек, обладающий творческим потенциалом, чувствует свою зависимость от кого-либо: будь то директор института или чиновник в президиуме Академии наук, у него возникает комплекс, резко сужающий творческие возможности. Это вредит развитию науки. Кстати, директора наших институтов, среди которых, безусловно, есть и очень хорошие ученые, знают, что многие институты и были созданы для обеспечения их независимости, иначе они сами оказались бы в подчинении у своих более удачливых или пронырливых коллег.

Изнутри ненормальность ситуации в нашей академии видна плохо. Может быть, именно поэтому многим кажется, что в украинской академической среде есть только «отдельные» недостатки, да и те объясняются скудностью финансирования. Однако архаичность нашей системы и необходимость перемен становится очевидной, если на своем опыте ознакомиться с организацией науки в других странах. Не следует думать, что там вечно было то, что существует сейчас. В США, например, глубокие изменения были проведены после того, как «советы» запустили спутник. Лейтмотивом этих перемен была как раз демократизация системы, то есть прямое финансирование профессоров-завлабов через систему грантов.

Академии наук, как мы знаем, существуют и в других странах. Во всем мире ради того, чтобы обеспечить исследователям наилучшие условия для работы, создаются организации по обслуживанию научного процесса. Прилагаются серьезные усилия, чтобы эти структуры эффективно помогали делать науку тем, у кого есть идеи и экспериментальное умение. Академии там выполняют не только представительскую, но и вспомогательные функции, реально помогают ученым обмениваться информацией.

Многие академии находятся на самофинансировании. Хочешь быть членом академии - заплати членский взнос. Иногда в поисках денег некоторые зарубежные академии ищут себе членов за пределами своей страны. Например, у нас широко известна Нью-Йоркская академия наук. Диплом, подтверждающий членство в ней, стоит 105 долларов в год. Такие дипломы с удовольствием вешают в рамочках в своих кабинетах многие наши ученые аристократы. В своем приглашении к членству Нью-Йоркская академия наук просит порекомендовать ей еще кого-нибудь. Весьма изобретательно, не правда ли?! Забавно наблюдать после этого, когда тебе с важным видом протягивают визитную карточку, где написано «Академик Нью-Йоркской академии наук».

Именно желание хотя бы своим званием принадлежать к «касте самых умных» и лежит в основе возникновения в последнее время большого числа новых академий и, соответственно, академиков. Это вызывает сильное раздражение в стане «истинных» академиков. Раздаются даже голоса, призывающие запретить это «безобразие» в законодательном порядке! Подрывают, дескать, высокое звание украинского академика. Позвольте, но ведь новые академии создаются на вполне законном основании как независимые от государства. Имеют право!

Однако успокойтесь, господа. В мировом научном сообществе не особенно знают, что такое «академик» в нашем понимании. Не случайно двусмысленность помпы вокруг этого термина постепенно становится очевидной и в Украине. Обращает на себя внимание, что на серьезных международных конференциях никто из наших ученых не представляется «академик», а называет себя «профессор». С позиции «западной», особенно американской структуры науки наш завлаб - тоже профессор. Вот тут и оказывается, что истинное признание определяется научными достижениями ученого, его именем, индексом цитирования, наконец, но не званием. Уместно напомнить, что дважды Нобелевский лауреат Лайнус Поллинг был «простым» профессором, каких в Америке тысячи.

Летальный исход неизбежен?

Мы пишем эту статью не для того, чтобы призвать к «крестовому походу» против президиума Академии наук и его конкретных представителей. Мы не завидуем им и не стремимся потеснить их у рычагов управления Академией. Мы отчетливо понимаем, что не все нынешние члены президиума академии руководствуются корыстными соображениями. Многие из них в силу объективных причин просто не могли в свое время инкорпорироваться в мировую научную среду и внимательно изучить ее изнутри. Мы обращаемся ко всем, для кого понятия «ученый» или «академик» имеют не только интеллектуальное, но и нравственное содержание. Вспомним примеры благородства и мужества, когда еще в царское время академики и профессора отказывались от званий и должностей, чтобы поддержать Горького, уволенных профессоров МГУ или протестующих студентов. Мы предлагаем гораздо менее опасную альтернативу - осознать печальные результаты организации нашей науки и поддержать давно назревшие демократические перемены и не препятствовать им.

Научные исследования - одно из конкурентных преимуществ Украины, однако академия, как структура, не способна их использовать. Значительная часть усилий направлена на сохранение статуса-кво, а значительная часть средств идет на покрытие работы аппарата. Президиум сохранил ту же структуру, тот же состав, что и во времена СССР. Он будто замер в ожидании, что все вернется на круги своя, «как в старые, добрые советские времена». Разве прошедшие в декабре (безальтернативные!) выборы президента академии не показали это со всей очевидностью?

Не следует однако заблуждаться, будто достаточно заменить нынешнего президента АН более молодым человеком, и все тут же станет на свои места. Есть достаточно примеров, когда молодые ученые становились академиками, администраторами от науки и тут же меняли свои прогрессивные взгляды. Получается, что неповоротливая и самодостаточная бюрократия, с которой мы имеем дело в украинской науке, исключает инакомыслие в своей среде. Ведь не зря же президиум фактически самоназначается и сам определяет принципы своего функционирования. А в самом президиуме все или почти все решает его президент. Это пирамида, стоящая на вершине. Это пирамида, выгодная только вершине.

Из вышесказанного видно, в каком направлении следует проводить реформы. Прежде всего, это ПРЯМОЕ финансирование тех, кто собственно наукой и занимается. Когда завлабы начнут финансировать администрацию, тогда она автоматически начнет выполнять полезную организационную и вспомогательную функции.

Как же добиться поставленных целей?

Нам представляется, что конкурсная грантовая система выделения денег пока не оказалась спасительной для нашей страны, по крайней мере, на первом этапе, когда еще сильны заинтересованные в сохранении старых порядков чиновники от науки. Незначительную часть денег пытались распределять по грантовой системе в прежнем Госкомитете по науке и технике, а сейчас в Министерстве науки. Но эту первую попытку успешно нейтрализовали ее противники. Указанные структуры были намертво пристегнуты к Академии наук. Те, кому посчастливилось получить хоть крохи денег, не могут воспользоваться ими без участия директорского корпуса. Не последнюю роль сыграл и кумовской менталитет - стремление задавить «чужих» и дать «своим». Проявления этой психологии хорошо видны на любом уровне нашего общества - от обмана на рынке до воровства из бюджета.

Немецкая модель централизованного, тарифного распределения денег в лаборатории по нормам и категориям, установленным законом, представляется нам более приемлемой. Она оставляет меньше возможностей для злоупотреблений и предвзятости. Она хороша также тем, что позволяет поддерживать как вузовскую, так и академическую науку. Некоторую часть денег без сомнения следует учиться распределять по системе грантов. Когда-нибудь, а при разумной государственной политике достаточно скоро, могли бы возникнуть частные научные фонды, где возможен только грантовый метод.

Мы убеждены, что демократизация науки в Украине и ее присоединение к мировому научному сообществу неизбежны. Весь вопрос только во времени.

Пока же мы с вами стоим с хронометром у умирающей украинской науки. Часть ее уже необратимо разрушена. что-то еще можно спасти. Медлить нельзя!