2008-й — год академической науки в Украине. К 90-летию создания Национальной академии наук Украины

Кажется, есть все основания объявить 2008-й годом академической науки в Украине. Мало того, повернуться к ней лицом, почувствовать ее проблемы, найти разумный компромисс ее существования в границах европейской интеграции. В течение года открытый диалог всех заинтересованных позволит выработать стратегию дальнейших изменений. Для этого может пригодиться и опыт существования академической науки до событий 1917 года. Она функционировала не только на основе частной финансовой заинтересованности, а главное — базировалась на государственной потребности. Исследуя в течение многих лет тот период, могу утверждать, что различные направления науки, организационные принципы современной НАНУ появились при царизме. Не случайно все первые академики состоялись как личности при той системе ценностей. Да и первый президент Украинской академии наук гениальный В.Вернадский был академиком Императорской Санкт-Петербургской академии наук. На начальном этапе становления УАН он использовал все лучшее из опыта других академий, в частности и царской России. Кстати, одним из президентов царской академии наук был Кирилл Разумовский, родившийся на украинских землях.

По большому счету в советскую эпоху политика относительно академии на начальном этапе строилась на привлечении лучших ученых, воспитанных в имперских условиях. Уже через десять лет оказалось — «как волка ни корми, а он в лес смотрит», и власть начала прибегать к репрессивным действиям. Первым процессом в Украине против культурной и научной элиты был процесс против «Союза освобождения Украины», возглавляемого вице-президентом академии С.Ефремовым. Самое страшное, что общественными обвинителями на процессе выступили равные ему по научным достижениям А.Соколовский и М.Рыльский. Все действо, пожалуй, лучше всего раскрывает в серии своих публикаций известный историк, профессор Ю.Шаповал. После приговора 1930 года были арестованы, по разным данным, 75 человек, а со временем — еще 30 тысяч. Но, как оказалось, это не помогло власти. Она поняла, что нужно изменить тактику. Примером этого стало одно из решений партийной организации Харьковского сельскохозяйственного института за 1930 год, когда собрания «вершили суд» над известными учеными, профессорами Г.Маховым и М.Егоровым. «Разгромив» их взгляды, собрание вынесло решение: 1) Оба являются врагами партии и народа; 2) Нужно применить соответствующие меры наказания, но: 3) Лучше оставить живыми и попробовать перевоспитать, поскольку невероятно образованны...

Следующим шагом со стороны системы стала политика задабривания ученых, без которых стране не перейти на милитаристский курс экономики и не прокормить народ. В ход идут научные степени и ученые звания, всяческие премии, пайки, доплаты, льготы на отдых и творческий труд и тому подобное. Таким образом, партия сделала попытку сформировать свою научную элиту. Удалось это или нет? Скорее нет. Но кое-что из перечисленного осталось до сих пор. После смерти И.Сталина в 1953 году ситуация стала немного стабильнее. Пожалуй, исчез страх, хотя и остался демократический централизм, «подчинение меньшинства большинству».

Следует также подчеркнуть, что почти три века династия Романовых искала оптимальную модель для собственной системы образования. К этому «приложились» и Екатерина ІІ, и ее внук — Александр I, а реформа 1861 года на фоне патриотического подъема в стране побуждала к изучению природных богатств Отчизны. Мало того, трансформационные процессы в обществе начали вызывать у подавляющего большинства населения желание иметь собственный отечественный продукт как на столе, так и в культурной среде. Начали готовить своих профессоров через систему поощрения. Так, профессор мог достичь звания или чина действующего статского советника (чин четвертого класса петровской табели о рангах) или генерал-майора, в том числе и по зарплате. Если сегодня сравнить должностные оклады профессора и генерал-майора, то последний имеет его на уровне 5 тыс. грн. (без доплат), а первый — на уровне лейтенанта. На кафедре, как правило, работал один профессор, иногда — два. Каждого профессора назначало профильное министерство. Государственный служащий, который хотел перейти на должность профессора, должен был сдать необычайно сложные экзамены, их проходило только 30 процентов желающих. Следует отметить, что очень требовательной была и процедура последипломной подготовки к званию профессора. Способный студент, который проявил склонность к научной работе, после четвертого курса проходил двухлетнюю стажировку в ведущих центрах империи. После ее окончания на основании удачного доклада и научного отчета на ученом совете заведения его рекомендовали для подготовки к профессорскому званию и посылали в лучшие научно-образовательные центры мира для исследовательской работы. Завершив стажировку, он предъявлял свой отчет в виде диссертации, защищал ее на ученом совете и получал научную степень, отвечающую современным требованиям болонского процесса. Благодаря отработанной системе рычагов, превосходной подготовке в ведущих научных центрах, умноженным на знание трех-четырех иностранных языков, способности к поэзии, музыке и т. п., профессора молодого возраста давали стране научные открытия мирового уровня. Так, профессор Университета Св. Владимира С.Богданов определил мертвый запас влаги в почве в 27-летнем возрасте, П.Слезкин первым в мировой агрономии изобрел метод изучения питания у растений (метод изоляции) в 31 год, а закон гомологических рядов выдающийся украинец Д.Виленский предложил в 32 года. И таких примеров немало.

В поиске оптимальности опыт прошлого для независимой Украины невероятно важен. Уже первый Украинский педагогический съезд, прошедший в Киеве 5—6 апреля 1917 года, не только поднял вопрос украинизации образования, но и предлагал создать Педагогическую академию. Об этом шла речь и в отдельных выступлениях на Всеукраинском национальном конгрессе, состоявшемся 6—8 апреля того же года. Регионы активно поддержали такое видение, например Губернский украинский съезд в Полтаве 21—22 мая 1917 года. Важность создания специальной академии подчеркивалось на ІІ Всеукраинском педагогическом съезде, прошедшем в Киеве 10—12 августа 1917 года. Первый Украинский аграрно-экономический съезд в октябре 1917 года тоже рекомендовал создать научно-образовательную Академию хлебопашества. Но по политическим причинам, а потом — по сугубо экономическим, принятие окончательного решения было перенесено.

Свою историю Национальная академия наук Украины уже практически целостно воссоздала. Этому прежде всего содействовали Институт истории Украины, Центр исследований научно-технического потенциала и истории науки им. Г.Доброва и фундаментальные публикации времен независимости Национальной библиотеки Украины им. В.Вернадского. Благодаря этому можно видеть эволюцию и нынешних, уже отдельных государственных академий — Украинской академии аграрных наук, Академии педагогических наук Украины, Академии медицинских наук Украины, Академии искусств Украины и Академии правовых наук Украины. Все они, к сожалению, имеют только государственный статус, а не национальный. Хотя в той же Испании еще в ХVI—XVII вв. было по крайней мере десять национальных академий наук. Поэтому 2008 год, по большому счету, для всех упомянутых академий Украины тоже является юбилейным. У них такие же проблемы, и они требуют внимания к себе, хотят быть услышанными. Почему бы нам этого не сделать? Вообще, целесообразно было бы принять доктрину развития академической науки в Украине.