Литва попала под неофициальные санкции Пекина и ищет поддержки у Брюсселя. Общая политика Европейского Союза в отношении Китая обсуждалась на неформальной встрече министров иностранных дел государств-членов во французском городе Бресте. Однако достичь европейского консенсуса не так просто, учитывая желание многих государств внутри ЕС сбалансировать геополитическую солидарность с интересами национальных корпораций, заинтересованных в доступе к крупному китайскому рынку. На это рассчитывает Пекин. Китайское издание Global Times подчеркивает, что хотя Франция (как страна, председательствующая в Совете ЕС. — Н.Б.) и ЕС могут выразить поддержку, чтобы успокоить Литву и показать внутреннее единство блока, они не позволят ей повлиять на общие отношения между Китаем и ЕС.
Игра на разногласиях и метод «кнута и пряника» лежат в основе нынешней европейской политики Китая.
В последнее время это особенно заметно: Пекин оказывает давление на Литву за ее сближение с Тайванем, но хочет подружиться с новым правительством Германии. Две страны, хоть и отличаются политической и экономической силой, но являются равноправными членами Европейского Союза. В глазах Китая принадлежность к такому мощному сообществу не добавляет веса маленькой Литве, а Евросоюз — хрупкий блок, который можно разъединить или задобрить путем торгового и инвестиционного поощрения отдельных государств-членов.
Этот подход действительно какое-то время работал, пока прагматичный курс блока в отношениях с Китаем не натолкнулся на ценностные расхождения.
Минувший год стал одним из самых неблагоприятных для КНР в отношениях с ЕС и ознаменовался расширением трещины между ними: Брюссель и Пекин впервые в истории обменялись санкциями друг против друга, вследствие чего Европарламент отклонил ратификацию инвестиционного соглашения с КНР. А еще — Европейский Союз решил расширить свое влияние в Индо-Тихоокеанском регионе, выработав собственную стратегию, и укрепить отношения с Тайванем. Кроме того, Еврокомиссия обнародовала собственную инвестиционную инициативу в 300 млрд евро под названием Global Gateway, которая выступает альтернативой китайскому «Поясу и пути».
Разочарование постигло Пекин сразу в двух плоскостях: Брюсселя и европейских институций, а также более узкого регионального формата государств Центрально-Восточной Европы — «17+1». Этот формат начат Китаем в 2012 году для сотрудничества на высоком политическом и дипломатическом уровне с семнадцатью произвольно выбранными странами Центрально-Восточной Европы (среди которых двенадцать входят в ЕС). Пекин допустил ошибку, воспринимая выбранные страны как однородный посткоммунистический регион, из которого можно сшить цельное полотно, вышитое китайскими нитками.
На начальном этапе этот механизм действительно позволил плотнее развивать отношения с вошедшими в него государствами, и даже создать устойчивый информационный фон о росте экономической зависимости региона от Китая. После глобального экономического кризиса государства Центрально-Восточной Европы с энтузиазмом восприняли возможность поднять национальные экономики за счет сотрудничества с Китаем, а также привлечь инвестиции в инфраструктурные проекты через участие в инициативе «Пояс и путь». Для понимания глубины потребностей региона следует заметить, что, согласно прошлогоднему исследованию МВФ, Центрально-Восточной Европе необходимо 1,15 трлн евро инфраструктурных инвестиций, чтобы достичь уровня более развитых стран Западной Европы.
Такое экономическое и политическое сближение породило в Брюсселе и Вашингтоне убеждение, что государства Центрально-Восточной Европы являются «троянским конем» Китая в ЕС, благодаря которому он может разделить и ослабить европейскую солидарность. Как показало время, страны региона оказались намного меньше связаны с КНР экономически, чем Западная Европа, а политическое влияние на отдельные из них диктуется внутренними мотивами и позициями отдельных политиков, а не чрезмерной зависимостью от Пекина. Например, известный сторонник Китая венгерский премьер-министр Виктор Орбан неоднократно использовал «китайскую карту» в переговорах с Брюсселем, чтобы получить больше инвестиций от европейских институций, а также отвести критику от своей нелиберальной политики.
Венгрия считается самой дружественной страной и адвокатом Китая в ЕС, но и ее плоды по экономическому сотрудничеству с КНР довольно скромные. Из 126 млрд долл. китайских инвестиций в ЕС с 2000-го по 2019 год в Центрально-Восточную Европу было направлено менее 10 млрд, из которых 5,5 млрд досталось Польше, Венгрии и Чехии. Для сравнения: на Германию пришлось 25 млрд. Что же касается двусторонней торговли с Китаем, то и здесь у всех стран региона отрицательное сальдо, в отличие от Германии, которая едва ли не единственная из государств ЕС имеет положительный баланс и считается основным бенефициаром ЕС от торговли с КНР.
Неоправданные ожидания в экономической сфере, рост авторитаризма и агрессивная дипломатия Китая изменили подходы стран региона к сотрудничеству с ним на более осторожные и избирательные. Более того, российский фактор едва ли не впервые за последнее время сыграл против Пекина. Из-за усиления соперничества между США и Китаем большинство стран Центрально-Восточной Европы побоялись поставить под угрозу свои отношения с Вашингтоном — важным союзником по безопасности в условиях роста российской угрозы.
Расхождения стали очевидными, когда страны региона слабо отреагировали на саммит этого года «17+1», а шесть из них снизили дипломатическое присутствие до уровня министров. Это стало особым потрясением для китайской дипломатии, стремившейся протолкнуть ряд инициатив и предложений, презентованных самим Си Цзиньпинем.
Литва стала первой страной, открыто принявшей сторону США. Отношения с Пекином у Вильнюса начали ухудшаться еще несколько лет назад, когда разведывательные службы трех балтийских стран выразили обеспокоенность ростом китайского шпионажа в регионе, а также поставили под вопрос целесообразность использования китайских технологий 5G из-за угрозы национальной безопасности. В мае нынешнего года Литва вышла из формата «17+1», а со временем объявила об обмене неофициальными представительствами с Тайванем. Очевидно, в Вильнюсе взвесили, что невысокий уровень торгово-экономического сотрудничества с КНР не приведет к значительным экономическим потерям. Тем более что первую закалку китайским гневом и торговыми ограничениями страна прошла еще в 2013 году, после визита Далай-ламы, но со временем отношения наладились.
Но сейчас ситуация несколько иная.
Открытие представительства произошло на фоне обострения тайванской проблемы в американо-китайских отношениях, а также стремления администрации Джо Байдена усилить международную поддержку Тайбея. Поэтому Пекин очень остро реагирует на какую-либо форму взаимодействия с островом, что может вывести его из международной и дипломатической изоляции. Офис в Вильнюсе стал первым на европейском пространстве за 18 лет. Хотя аналогичные представительства есть во многих странах мира, большинство из них открылись в 2000-х годах, когда влияние Китая в мире не было таким мощным. В последние десятилетия Китай сильно постарался, чтобы маргинализировать остров и ограничить его международное присутствие, а Вильнюс еще и отважился употребить в названии «Тайвань» вместо «Тайбей», что вообще было воспринято как заступ за «красные линии».
Литва пошла против правил, установленных КНР, и попала под крепкий кулак китайского режима. Сейчас Пекин не сторонится дипломатических и экономических методов, чтобы заставить Вильнюс отказаться от своих шагов. Кроме отзыва посла и понижения дипломатических отношений до уровня поверенного в делах, Китай остановил движение прямого грузового поезда в Литву, ввел ограничения на литовскую продукцию и удалил ее из собственной таможенной системы, вследствие чего невозможно указать страну происхождения товара при ввозе в КНР. Учитывая небольшую экспортную зависимость Литвы, Китай пошел дальше и запретил товары и компоненты литовского происхождения, входящие в международные цепи поставок. Таким образом, Пекин не только пробует широкий спектр средств давления и принуждения, но и посылает предупреждение другим странам, которые надумают пойти путем Литвы.
Прежде всего это касается Чехии и Словакии, которые в последнее время демонстрируют желание укрепить свое сотрудничество с Тайванем в сфере экономики, высоких технологий, здравоохранения и кибербезопасности. А также Эстонии и Латвии, чьи законодатели неоднократно выражали политическую поддержку острову и приняли участие в Форуме открытого парламента, организованном министерством иностранных дел в Тайбее. Осень 2021-го оказалась щедрой на обмен делегациями между Тайванем и государствами Центрально-Восточной Европы, чего ранее не наблюдалось из-за их нежелания портить отношения с Пекином. Хотя такие мероприятия могут показаться довольно примитивными в контексте международных отношений и не свидетельствуют о дипломатическом признании Тайваня, в геополитическом же смысле — они демонстрируют тенденцию разочарования агрессивными действиями Китая и стремление противостоять авторитарным проявлениям, которые для многих из них недопустимы.
Китайская пресса назвала Литву «мышью или даже блохой под ногами боевого слона», очевидно, сопоставляя несоизмеримую мощь двух стран. Пекину сложно постичь, что маленькие балтийские страны в свое время смогли противостоять могущественному Советскому Союзу, поэтому демократические ценности и свобода для них означают многое.
Кейс Литвы уже стал предметом обсуждений внутри ЕС. Она попросила поддержку у европейских институций против политически мотивированного экономического давления Китая. Брюссель пообещал обратиться к ВТО, если препятствование литовскому экспорту на китайский рынок будет продолжаться. Кроме того, Европейская комиссия разработала комплекс мер против экономического принуждения кого-либо из членов блока, но пока не все государства ЕС их поддержали. Да и действенности в таких шагах мало, поскольку Китай не видит особых рисков для себя, а также как самый большой торговый партнер блока надеется на его прагматичный подход.
В то же время внимание китайской власти направлено на новое немецкое правительство во главе с Олафом Шольцем, пообещавшим не закрывать глаза на нарушение прав человека в КНР. Китайские СМИ опасаются, что в китайско-немецких отношениях могут возникнуть сложности, особенно с учетом общеевропейских тенденций, и называют Ангелу Меркель мостиком между КНР и ЕС.
В европейской среде действительно критиковали Меркель за снисходительное отношение к Китаю из-за нежелания навредить экономическим отношениям и интересам крупных немецких корпораций, активно представленных на китайском рынке. Именно она протолкнула подписание инвестиционного соглашения между ЕС и КНР, в то время как вопросы Гонконга и Синьцзяна не могли быть проигнорированы таким важным международным актором, как ЕС.
В настоящее время китайские власти оказывают давление на европейские, в первую очередь немецкие корпорации, которые используют в своих цепочках поставок товары литовского происхождения, заставляя их отказаться от сотрудничества с Вильнюсом. Немецко-балтийская торговая палата предупредила, что немецкие компании вынуждены будут свернуть свои производства в стране, если ограничения Китая продлятся.
Следовательно, и Европейскому Союзу, и в частности Германии — ведущей экономике и влиятельному голосу блока, становится все труднее игнорировать запрос на более четкую и жесткую позицию в отношении поведения Китая. И именно от того, какие приоритеты в отношениях с Пекином они выберут, будет зависеть, смогут ли малые демократии выстоять под давлением «боевого слона».
Больше статей Наталии Бутырской читайте по ссылке.