Уинстону Черчиллю приписывают замечательную фразу, емкую, как математическая формула: Never let a good crisis go to waste («Никогда не позволяйте хорошему кризису пройти даром»). Якобы он произнес ее в конце 40-х, когда победители нацизма занимались созданием ООН. Мысль вполне очевидна, и вряд ли он был первым, кто понял — даже серьезный кризис открывает новые возможности, если правильно понимать суть происходящего.
Агрессия России стала без преувеличения глобальной проблемой, последствия которой, как цунами после землетрясения, еще только расходятся по всему миру. Но уже сейчас нет недостатка в попытках сформулировать уроки этой войны. Особенно преуспевают эксперты из числа авторитетных в прошлом специалистов по международным отношениям, которые не смогли предсказать нынешнее развитие событий в силу абсолютно ошибочных оценок Путина и России. Теперь они встали на путь реабилитации, пытаясь упредить итоги войны в период ее горячей фазы. Сейчас делать выводы еще рановато, однако ничто не мешает взглянуть, как оценивают происходящее в других странах, так или иначе затронутых нынешним противостоянием Добра и Зла.
Вполне очевидно, что анализ событий, происходящих в Украине, зависит от того, с чьей точки зрения он осуществляется. Американскому профессору-международнику достаточно простой констатации вполне очевидных фактов, что, к примеру, ядерное сдерживание работает, хотя и не является абсолютным инструментом в контексте обеспечения невмешательства третьих стран в конфликт; экономическая взаимозависимость не является препятствием для развязывания войны и, более того, может быть использована как дополнительное средство влияния; информационная составляющая оказалась важнее, чем ожидалось.
Однако значительно более общим и важным выводом является то, что в эру айфонов, Фейсбука и Твиттера (а агрессия России против Украины — едва ли не первая война этой эры) характер войны в значительной степени изменился. Мастерство управления коммуникационными и социальными сетями позволяет более подготовленной стороне обеспечить не только своевременную передачу информации, но и мобилизовать поддержку общественного мнения, что оказывается очень важным фактором «мягкой силы». В том числе с его помощью достигается санкционное давление, предоставление военной и экономической помощи. Что касается экономической взаимозависимости, то следует признать значительно большую, чем считалось ранее, роль политической воли по сравнению с экономической целесообразностью.
Решение помогать жертве агрессии или нет, ассоциироваться с агрессором или дистанцироваться от него, оказалось продуктом государственной политики, а не соображений выгоды. И этот факт требует отдельного осмысления, ведь на протяжении последних десятилетий именно логика деловой выгоды ставилась во главу угла политики безопасности. Дескать, если, условно говоря, Россия или Китай являются реальными участниками мировой системы торгово-экономических связей, им будет попросту невыгодно развязывать войну. Увы, в отношении России подобные концепции были ошибочны — болезнь победобесия в реальности оказалась весьма агрессивной, полностью подавившей не только способность мыслить независимо, но и стремление к зарабатыванию денег. Теперь у Москвы на повестке дня возрождение купечества, а не квантовые компьютеры, и правящей клике все равно, что думает по этому поводу зомбированный народ.
Несколько необычные уроки в связи с российской агрессией вынесли в Китае. Резкое увеличение закупок российских энергоресурсов является вполне ожидаемым результатом — ведь даже Сергей Караганов в недавнем интервью «Аргументам и фактам» признал, что отныне функция России — стратегический тыл Китая. А вот утверждение председателем КНР Си Цзиньпинем директивы по вопросу использования вооруженных сил Китая в так называемых невоенных операциях является, очевидно, прямым следствием путинского изобретения — определения агрессии РФ против Украины как «специальной операции». Вполне вероятно, что таким образом будущие командующие «невоенными операциями» армий попытаются избежать применения к ним положений сегмента международного права, называемого «законами войны». Нет войны — нет и законов.
Кроме обновления нормативной базы, в Пекине с крайней обеспокоенностью наблюдают за истреблением российских ВВС и пополнением Черноморского флота отрядом невсплываемых подводных лодок во главе с «Москвой», а также разгромом десятков хваленых БТГ. Китай и раньше был несговорчивым переговорщиком, а сейчас и подавно скупает сырье за бесценок. Похоже, там осознали — отныне и надолго (если не навсегда) роль российских туземцев на землях севернее Амура будет заключаться в поставках дешевого сырья в обмен на погремушки и блестящие стеклянные шарики китайского производства, настолько стремительно Россия откатилась назад, когда весь мир готовится к квантовому прыжку вперед.
В Японии, которая, вроде бы, находится на значительном расстоянии от Восточноевропейского театра боевых действий, к войне России против Украины отнеслись со всей серьезностью. Здесь вполне четко осознали, что если агрессора не обуздать, подобная ситуация вполне может произойти и в Восточной Азии. Три урока нашей войны весьма точно сформулировал один из ведущих японских экспертов по вопросам безопасности. Во-первых, для того, чтобы обеспечить собственную безопасность, страна должна иметь армию, даже если она считает, что у нее нет врагов и есть друзья, которые придут на помощь. Во-вторых, эта армия должна иметь сильную мотивацию, чтобы сражаться, как минимум до тех пор, пока подоспеет помощь. В-третьих, нужно иметь сильных союзников, которые без колебаний окажут помощь в случае агрессии.
Политическое руководство Японии добавило к этому активную дипломатию как в регионе, так и на мировой арене, с целью более комплексного учета угроз глобального масштаба и готовит пересмотр Стратегии национальной безопасности (впервые с 2013 года), учитывая коллективное видение проблем безопасности демократическими странами мира. Вполне возможно, что Японию ждет и увеличение военных расходов, и изменение правовых основ участия Сил самообороны в военных конфликтах. Ведь в Восточной Азии не только Россия является источником опасности, есть и другие, вполне реальные угрозы миру. Поэтому не удивительно, что премьер-министр Японии впервые в истории принял приглашение и поедет на саммит НАТО в Мадрид.
Неожиданно радикальные выводы из четырех месяцев войны сделали в Казахстане. Заявления президента Токаева в Санкт-Петербурге не стоит переоценивать, однако вряд ли бы глава Казахстана решился не принять от Путина орден и публично заявить о невозможности признания «ДНР-ЛНР», если бы не почувствовал необходимость дистанцироваться от токсичной России. Есть основания полагать, что он учитывал и растущую поддержку Китая, который давно и активно осваивает Центральную Азию.
Нет сомнений, что в Китае с особым вниманием выслушали госпожу Симоньян, вещавшую, как Россия сознательно провоцирует голод, чтобы избавиться от санкций. Руководительница RT очевидно не учла, что Китай как раз и относится к числу стран, экспортировавших огромные объемы продовольствия из Украины, и перспектива голода, которому она радуется, весьма беспокоит Пекин. Одна из альтернатив — Казахстан, который Китай, похоже, будет поддерживать пуще прежнего и как транзитный коридор, и как источник важнейших товаров, в том числе продовольствия.
Европейцы (необходимо особо отметить Финляндию и Швецию) и американцы тоже сделали свои выводы, окончательно убедившись в невменяемости Путина. Все сильнее звучащие заявления о необходимости поддерживать Украину (даже если война затянется на более длительный период, чем ожидалось) обнадеживают. Вполне очевидно, что сила звука из основных мировых столиц в немалой степени зависит от мужества украинской армии, однако участники Рамштайна, похоже, определились — поддерживать надо Украину, а лицо с другой стороны линии фронта уже ничто не спасет.
26-й президент США Теодор Рузвельт совершенно справедливо заметил, что на своих ошибках учатся дураки, а умные — на чужих. В то же время признание собственных ошибок является признаком силы, и нынешние попытки выучить уже проявленные уроки этой войны вызывают уважение. Единственные, кто, похоже, так ничего и не понял после несостоявшегося «блицкрига», — Путин и российское руководство. Некогда считавшийся мозгом Кремля Караганов ныне предлагает покупать запчасти для ворованных самолетов на черном рынке или разбирать часть авиапарка на ремонт. Увы, ум, честь и совесть на черном рынке не купишь. А вот Компартия Китая чуть позже объяснит кремлевским мечтателям, где их берут в новую эпоху с китайскими особенностями.
Больше статей Сергея Корсунского читайте по ссылке.